На моих глазах к воротам подъехал роскошный запряженный четверкой лошадей экипаж. Остановившись у ворот всего на минуту, за это время извозчик обменялся с инаром несколькими короткими фразами, и карета скрылась в ярко освещаемом световыми шарами глубоком горле тоннеля. На первый взгляд, эта сцена не свидетельствовала об особенной строгости местного пропускного контроля, но отчего-то у меня сложилось четкое впечатление, что так просто эту стражу обмануть не удастся. Очень уж внимательно глядел на извозчика инар во время их короткого разговора – точно ведь проверял, обманывают его или нет. Вряд ли здесь кто-нибудь избегает подобной проверки. Гм…а вдруг туда еще и без личной кареты не пускают?
Погуляв недолго вдоль стены, я полностью расстался с безумной идеей, в случае чего, ее перелезть. Более-менее верный способ попасть на ту сторону я придумал только один: спрятаться в чьей-нибудь карете. В принципе возможно, но риск… Скорей всего меня обнаружит тот же инар. Гм… Почему-то раньше мне не казалось, что даже просто попасть в Верхний город будет так нелегко. Нет, само по себе это очень логично – король и знать живут по одну сторону стены, подданные – по другую, с точки зрения обеспечения безопасности решение отличное. Но нам-то что делать?
Еще минут десять я бесцельно разглядывал камень, потом развернулся и пошагал обратно в гостиницу. До восьми часов времени оставалось немного.
Задумавшись о чем-то неопределенном, минут за двадцать я дошел до Нижнего города.
До входа в «Свежевыпотрошенного» оставалось еще шагов двадцать, когда я внезапно и как-то очень резко почувствовал на себе взгляд. Вот не было ничего, не было – и вдруг что-то или кто-то ненавязчиво так, можно сказать, скромненько «холодит» мое правое плечо. Желание обернуться было, как чесотка в середине спины. И я все-таки удержался.
Намеренно, я прошел мимо «Кролика». Возможно, мне в спину был направлен лук или арбалет, но я продолжал шагать ровно. Не станет же «он», кем бы он ни был, нападать прямо посреди улицы… Я думаю, что не станет.
Центральная улица была очень хорошо освещена. Десятки световых шаров старательно разгоняли вечерний сумрак, что давало мало шансов застать преследователя врасплох.
Отшагав еще с полсотни метров, я сначала свернул с главной улицы, а потом сделал еще несколько случайных поворотов, пока не оказался в переулке, свободном как от людей, так и от света – даже Маас в этот момент смотрел в другую сторону.
Взгляда я на себе больше не чувствовал, теперь ощущение было немного другим: наверняка уже моему преследователю было не по себе. Заметив появившуюся из-за поворота темную фигуру, я слился со стеной.
Скрыть в саабат свой следующий шаг во время боя, когда вокруг множество противников, гораздо легче, чем когда ты дерешься один на один. Еще сложнее быть невидимым, когда кто-то ищет тебя, а ты не имеешь права не только шевелиться, но и думать. Это самое сложное – остаться наедине с собственными мыслями и суметь от этих мыслей спрятаться. Пустота должна наполнять тебя, но ни в коем случае не становиться частью твоего я. Чем глубже ты познаешь себя, тем больше возможностей открывается перед тобой, тем больше шансов нанести себе непоправимый вред, если ты не будешь достаточно осторожен.
Неизвестный – высокий мужчина, в безразмерном балахоне – прошел в метре от меня. Настороженный взгляд прошелся по моему одеянию, но выявить меня не сумел, – продолжив часто скользить из стороны в сторону. Охотник не понимал, куда могла подеваться из глухого тупика уже практически настигнутая добыча.
– Эй, мужик, как до книжной лавки добраться? – максимально низким и хриплым голосом осведомился я, становясь у выхода из переулка.
По идее, этот вопрос должен был до ужаса пугать любого, – именно так было в одном из рассказанных Миком анекдотов, – но, судя по всему, этот парень того анекдота не знал. Иначе зачем бы ему кидаться на меня с таким нерасполагающим к завязыванию интеллигентной беседы выражением лица? А еще, было что-то странное в этом самом выражении – я имею в виду, помимо малой доли одухотворенности…
Видимо, Маасу тоже стало интересно, что у нас тут затевается: чуть постаравшись, он отыскал себе маленькую щелку меж черных облаков и краешком глаза выглянул из-за тучи, осветив бледным сиянием перекошенное ненавистью лицо. Сброшенный на спину капюшон сделал картину еще полнее: я понял, что лицо искажала не только ненависть.
Черные зрачки, поглотившие радужку без остатка, медленно наливающиеся кровью. Кожа, мгновенно перешедшая из бледного в мертвенно-белый цвет. Черты лица, заострившиеся настолько, что оно больше напоминало покрытый прозрачной пленкой череп. Превратившиеся в тонкие нити губы, обнажившие пару неестественно длинных клыков. Очень неестественно…
– Слышь, дружок, может, мирно разойдемся, а? – почти жалобно попросил я, не на шутку струхнув.
Одно дело – идущий по твоим следам грабитель, совсем другое – нападающий на тебя с известной целью сказочный герой, – причем ни сказку, ни героя назвать добрыми было нельзя.
– Конечно, конечно, разойдемся, – хихикнул вампир. – Вот сейчас я тебя поймаю, – я уже в третий раз увернулся от когтистой пятерни, – и сразу же разойдемся.
Оружием противник себя не отягощал: пятисантиметровые белесые крюки на кончиках пальцев работали со старательностью хорошо отлаженной мясорубки.
Увернуться от удара в четвертый раз удалось не полностью – мой новенький плащ получил несколько корявых разрезов. Разумеется, я обиделся и тут же вспомнил, что помимо защиты существует еще нападение. Уклоняться от следующего удара я не стал: нагрузил его встречным движением, подрезав противнику запястье. К сожалению, на вампира это произвело гораздо меньше впечатления, чем хотелось бы. Он продолжал двигаться все с той же невероятной для обычного человека скоростью. Из раны успело капнуть всего несколько раз, потом на разрезе кровь свернулась.
Поднырнув под очередной выпад, я попытался всадить кинжал противнику в бок, но лезвие только скользнуло по ребрам. Это было уже совсем неприятно: ведь в этот раз я бил значительно сильнее, не по максимуму, конечно – иначе это могло отнять очень много сил, – но все-таки… Если на него и это не подействует…
Нет, кажется, его все же проняло. Еще раз, видимо, по инерции, попытавшись меня достать, вампир остановился, схватился за бок.
– И чему я удивляюсь? – вопросил он у себя самого. – Глупо было ожидать от старого торгаша чего-нибудь, кроме очередной подлянки. Вот скажи мне, парень, – со страданием в голосе обратился он ко мне, – ну, что я тебе плохого сделал? Что ты меня обижаешь… проблемы создаешь? Какого Леда не можешь просто расслабиться и не мешать человеку делать его работу?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
