— Спасибо Тарману? Но идея-то была целиком и полностью моя! — обиженно пискнул Адольф, понимая, что желанная премия светит не ему, а поганому магу.
— Идея? — сделал круглые глаза Сарт. — Что такое идея? Это воздух, который ты, Адольф, очень любишь сотрясать попусту. К каркалам все твои идеи, если их некому воплощать в жизнь. Вот Тарман, если у него появляется идея, сам ее и реализует. А ты? Вечно напридумываешь целую кучу, а воплощать в жизнь некому. Ну, допустим, ты узнал, где находится то, что я хочу. А в чем смысл, если достать это не может никто? Единственный, кто смог бы справиться с этим заданием — ксари. Потому что таких профессионалов больше нет. Есть, конечно, люди близкого к этому уровня, но их жалко. Выжить в хранилище Света практически невозможно. А Артефакт, между прочим, мне нужен. Где, скажи мне, ксари? Другими кадрами я рисковать не могу. А Лайтнинга, во-первых, мне не жалко, а, во-вторых, у него единственного, пожалуй, есть шанс уцелеть при выполнении этого задания.
— Не беспокойтесь, ксари будет доставлен к вам в ближайшее время.
— Я уже сказал, что мне нет смысла беспокоиться. Ты вот лучше не забывай о том, что тебе необходимо сделать так, чтобы Дерри не просто купился на это задание ради обещанной отмены охоты на его голову. Надо, чтобы он захотел и в дальнейшем с нами сотрудничать, иначе мне придется его убить, как только артефакт будет доставлен мне. А это, согласись, по меньшей мере непрактично и отчасти несправедливо. Если он сумеет достать эту штуковину и не погибнуть, немного неправильно будет убивать его здесь. Постарайся, чтобы этого не произошло. А если вдруг Лайтнинг откажется сотрудничать с нами, то тебе, мой пупырчатый зеленый друг, лучше исчезнуть. Самым правильным решением станет покончить жизнь самоубийством: твое положение ничем не будет отличаться от положения мерзкого ксари, ты меня понял? Я объявлю на тебя охоту, как на самого позорного предателя. Тебя, в отличие от Лайтнинга, люди синдиката поймают очень быстро. И на стене у моего трона будет висеть лягушачья шкура, а не шкура ксари, как планировалось ранее.
Как только разгневанное лицо короля преступного мира исчезло, и кристалл связи вновь стал прозрачным, Адольф шустро вскочил со своего кресла, запихал в рот оставшийся кусок пирожного, и, торопливо жуя, начал собираться. Ему совсем не понравился настрой Сарта. С того момента, как у него появилась лже-Лина, король преступного мира стал вновь прислушиваться к советам Тармана, а он, Адольф, впал в немилость. Следовало как можно быстрее что-нибудь предпринять, чтобы ситуация изменилась. Идеальным вариантом было найти и доставить пред светлые очи Сарта Дерри Лайтнинга, готового на все для блага синдиката, но Адольф прекрасно понимал, что это нереально. Самое большее, на что мог рассчитывать болотный тролль — что Дерри хотя бы согласится спокойно поговорить и выслушать предложения, а дальше все будет зависеть от его, Адольфа, красноречия. Которое, если признаться честно, на Дерри никогда не действовало.
Две девушки быстрым шагом приближались к таверне. Огромные баулы в руках, казалось, совершенно не затрудняли их передвижения. Высокая статная рыжая красавица была одета в толстые замшевые штаны и курточку до середины бедра. Огненные волосы сливались с воротником из меха кенташской багряной лисы, таким же мехом были украшены и голенища ее сапог. Шагавшая рядом с ней хрупкая блондинка в короткой серебристой куртке из мягкого плюшевого меха и узких штанах казалась бледной и почти что призрачной на фоне этого рыже-красного костра.
— У нас, похоже, появилась небольшая проблема. Черный ход, судя по всему, заперли.
— Вот черт! — выругалась Анет, перекладывая баул с одеждой в другую руку и пряча замерзшие пальцы под меховой воротник. — Ну и что же нам теперь делать?
— Что, что! Ты зачем глупые вопросы задаешь? Конечно, идти через центральный вход. Или ты предлагаешь ночевать здесь в надежде на то, что твои друзья нас хватятся или завтра к утру, быть может, снова откроют черный ход?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ну да, если честно, я бы предпочла один из этих вариантов.
— Анет, прекращай истерить! Я тебя не понимаю, злачных мест ты вроде бы никогда не боялась!
— Да, Оль, ты права, но я тебя предупреждаю, сразу и честно, на Арм-Дамаше я в питейных заведениях была, по-моему, два раза и оба посещения закончились не очень хорошо.
— Ладно, прекрати, — отмахнулась Ольга. Она уверенно шагнула вперед, распахнув дверь, и резко затормозила, прервав начавшееся было движение, застыв столбом на проходе. — Ай-ай! — выдохнула она и сделала попытку улизнуть на улицу, но это не получилось. Сзади выход загораживала Анет. Ольга наткнулась спиной на ойкнувшую от неожиданности подругу. Поняв, что пути назад, по-видимому, уже нет, девушка решила быстренько пробежать через зал, чтобы не показаться совсем уж дурой. Но впереди было метров пятьдесят между узкими и длинными барными столами, а завсегдатаи питейных заведений Арм-Дамаша слишком уж сильно отличались от земных обывателей. Нет, в основной массе они были людьми, хотя некоторые — весьма странными на Ольгин взгляд. И вся эта полупьяная мужская толпа как-то очень неприятно поглядывала на девушек.
— Слушай, Оль, — пискнула от двери Анет. — У меня какое-то странное, нехорошее чувство дежа вю. Такое впечатление, что все это уже было и ничем хорошим не закончилось. Давай попытаемся проскочить побыстрее, а?
— А может быть, сразу закричим? — с надеждой поинтересовалась Ольга. — И твои друзья-супермены нас быстренько спасут.
Анет призадумалась и через некоторое время отрицательно покачала головой.
— Давай все же сначала попытаемся быстренько проскочить, покричать мы всегда успеем.
— Давай, — без особого энтузиазма согласилась Ольга и под прицелом пристальных взглядов, рванула вперед, задевая углы столов и спотыкаясь о ножки неаккуратно поставленных стульев. Правда, этого прорыва хватило ровно до середины зала. Мужской контингент (разной степени подпития) очень быстро сообразил, что интересное вечернее развлечение может очень быстро испариться, поэтому решил перейти к конкретным действиям и завоевать желанное девичье внимание. Ольга резко затормозила, чтобы не врезаться в поднявшегося со стула прямо перед ней широкоплечего мужчину. Сзади выругалась не успевшая вовремя затормозить Анет.
Амбал пристально посмотрел на испуганных девушек и жестом пригласил сесть за стол. Ольга отрицательно замотала головой и еще раз попыталась быстренько улизнуть. Ее совсем не прельщала перспектива сидеть за одним столом с четырьмя пьяными мужиками весьма странной наружности. Хрюкнувшая сзади Анет, похоже, разделяла мнение подруги. Рыжая кинулась в сторону, но резкий рывок заставил ее качнуться назад и удариться о край стола. Она дернулась, пытаясь освободить руку, но хватка амбала от этого только усилилась.
— Посидите с нами. Такие красивые дамы и проходят мимо.
Мужчина попытался фамильярно обнять девушку и даже легонько хлопнул ее по мягкому месту, показывая свое расположение и добрые чувства. Волна злости накатила неожиданно: чего-чего, а подобного обращения Оля стерпеть не могла. Глаза ее, до этой секунды бывшие человеческими, моментально пожелтели, и радужку прорезал вертикальный зрачок. Не ощутив изменений, девушка подняла голову, готовясь высказать все, что думает об этом хаме.
— Оборотень! — выдохнул, словно плюнул мужчина, на лице которого мелькнули отвращение и злость. — Тварь, — амбал крепче вцепился девушке в руку. Рядом сдавленно вскрикнула Анет. Ее попытались схватить и оттеснить к стене. Ольга заметила, как в ярко-голубых глазах подруги на долю секунды полыхнуло пламя, стало жарко, и удерживающий ее за плечи волосатый, небритый субъект, с воплями дуя на обожженные руки, отскочил в сторону.
— Что за!? — закричал от неожиданности амбал и на секунду отпустил Олю. Девушка, на какое-то время оказавшаяся свободной, не стала терять время даром и рванулась к лестнице, собираясь позвать на помощь. Но острая боль обожгла кожу головы, и Ольге показалась, что с нее собираются снять скальп. Какой-то гад ухватил ее за волосы, а этого девушка терпеть не могла с первого класса школы. Тогда коса у нее была толстая, длинная и от природы рыжая как огонь, что не давало покоя практически всем мальчишкам в классе. Девушка в бешенстве зарычала, волна неконтролируемой ярости медленно поползла от ног выше к сердцу и голове, весь мир как бы замедлился. Рыжая развернулась на сто восемьдесят градусов и вцепилась зубами в руку, за секунду до этого удерживающую ее волосы. Зубы оказались на редкость острыми. Противник, не ожидавший такого поворота событий, выругался и, зажав кровоточащую рваную рану, отпрыгнул назад. Ольга отплевалась от противной на вкус чужой, проспиртованной крови, и как в замедленном кино увидела движущийся в ее сторону кулак. Отойти не составило труда, слишком уж медленно шевелился противник. Как будто ему что-то мешало. Так же медленно двигались и остальные люди. Даже небольшие огненные сгустки, брошенные Анет, летели плавно и неторопливо. Ольга изучила ситуацию и, увидев, что ее подруга, швырнув еще один огненный шарик, пытается заслониться от удара, быстро схватила со стола бутылку и швырнула в голову обидчика Анет. Этим действиям никто даже не пытался помешать. Слегка отошедшие от пьяного угара мужики ошалело переводили взгляд с бешено двигающейся Ольги на мечущую огненные шарики Анет. Развлечение, по мнению большинства собравшихся, в этот вечер оказалось уж слишком веселым. В стане врага назревала паника, смешанная с обидой на то, что двум каким-то девкам, одна из которых нелюдь, удалось справиться со взрослыми, сильными мужиками. Страх и смятение боролись в пьяной душе толпы с обидой за весь мужской род и желанием показать глупым наглым девицам, кто истинный хозяин мира. После недолгих колебаний победило чувство мужского превосходства, и разъяренная людская масса двинулась на девушек.
