Вот почему ни один волшебник в здравом уме никогда даже не пытался вызвать дьявола. Если он вообще соизволил ответить, то обычно только для того, чтобы выяснить, у кого хватило наглости потревожить его, прежде чем он сожрал бы этого несчастного индивидуума... обычно, пока еда была еще живой, поскольку так его душа была вкуснее. Иногда - иногда - он мог на самом деле решить не уничтожать своего вызывающего, но только тогда, когда причина, по которой он был вызван, была более занимательной, чем расчленение волшебника, и очень немногие вещи были более занимательными для дьявола, чем расчленение кого-либо.
Но Аншакар и его спутники не были вызваны; их послал Крашнарк Фрофро, единственное существо, по отношению к которому у них не было выбора, кроме как повиноваться. Каждый существующий дьявол, где бы он ни обитал, происходил из вселенной, которая попала во власть Крашнарка как Его личное поместье, и каждый из них был обязан Ему верностью, которой ни один другой бог, и уж точно ни один простой смертный не мог бросить вызов или победить.
Это было одной из причин жгучей ненависти между Ним и его близнецом Шарной. Демонов было во много раз больше, чем дьяволов, но Шарне не хватало силы, чтобы командовать этими более могущественными существами, и один дьявол был более чем способен противостоять любому десятку демонов. Время от времени между Шарной и Крашнарком происходили столкновения, в основном на заключительных этапах завоевания вселенных, которые пали во Тьму. Распри в подобные моменты, как правило, были невероятно жестокими, поскольку дети Фробуса сражались, чтобы урвать самые отборные кусочки силы из падающих обломков. И все же, если только один из их братьев и сестер не решал объединиться с Шарной (что они делали редко; у них не было желания делать Крашнарка врагом ради Шарны), эти столкновения всегда ... заканчивались плохо для Него и Его демонов.
Варнейтус не знал всех подробностей об этих других вселенных, и он часто подозревал, что то, что он знал, что ему было позволено обнаружить, было тщательно сформировано и ограничено Богами Тьмы. Они не хотели, чтобы их смертные слуги в этой вселенной слишком много знали о слабостях, потенциальных уязвимостях, которые они могли бы выявить в другом месте. Но он также подозревал, что одной из причин, по которой дьяволы Крашнарка были так верны и послушны Ему, была также причина, по которой они были более могущественными; Крашнарк перенял по крайней мере часть поведения у Бога Света. У него были гораздо более прямые отношения со Своими великими слугами, чем у других Богов Тьмы, сознательно выбранными, чтобы их было меньше, чем могло бы быть у Него, зато они были выбраны Его защитниками, так же верно, как Базел Бахнаксон был защитником Томанака. Не таким же образом, поскольку даже величайший из Его слуг все еще был Его рабом, и все же Он предоставил им большую степень автономии и доступ к гораздо большей власти, чем любой из Его братьев и сестер (кроме Карнэйдосы) или даже Его мать когда-либо собирались позволить.
- У меня есть свежая информация, Аншакар, - сказал теперь волшебник, чувствуя, как злобная воля за этими зелеными и красными глазами бьет по нему, когда он заставил себя стойко выдержать их вес. - Мое искусство узнало о некоторых событиях, которые нельзя было предсказать, когда они посылали тебя на эту миссию.
- Они? - зарычал Аншакар. Порыв его зловонного дыхания колыхнул ткань одеяния Варнейтуса, словно шторм, вырывающийся из какой-то открытой могилы. - Нет никаких "они", которые могут командовать мной, волшебник! Я пришел по приказу моего Хозяина, и больше ни по чьему приказу!
- Верно, - спокойно признал Варнейтус. - И все же он приказал тебе сотрудничать с миледи в этой миссии, не так ли? И сказал тебе, что Его отец дал ей основное направление.
Он выдерживал взгляд дьявола, пока Аншакар не плюнул на помост и не прорычал что-то, что, вероятно, было утвердительным. Поверхность помоста дымилась и шипела там, куда попадала слюна, и от нее поднимался запах серы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Моя госпожа приказала мне помнить, что эта часть миссии принадлежит вам, - продолжил Варнейтус, - и у меня нет никакого желания пытаться отдавать вам приказы или требовать от вас делать что-либо, кроме того, что вам поручил лорд Крашнарк. Тем не менее, по той же причине общая координация миссии возлагается на меня, и это требует, чтобы я делился с вами информацией по мере ее поступления в мои руки. Итак, ты готов это услышать?
Аншакар поднял разорванное, сочащееся туловище с того места, где оно упало, и откусил от него еще один огромный кусок. Его челюсти задвигались, с них свисала сосулька запекшейся крови, и он коротко кивнул.
- Говори и проваливай, - прорычал он с набитым ртом.
- Очень хорошо. Я еще не уверен, но кажется вероятным, что вместо единственного защитника Томанака, с которым вы ожидали встретиться, их будет трое.
Существа, сидевшие по обе стороны от Аншакара, Зурак и Кимаж, резко подняли головы, но Аншакар только пренебрежительно махнул разорванным туловищем.
- И ты думаешь, что это изменит мои планы?
Его смех прогремел, и притаившиеся упыри содрогнулись от этого звука в зверином, экстатическом ужасе. За спиной Варнейтуса раздался жалобный стон их страха, но волшебник только пожал плечами.
- Думаю, что это информация, которую вы должны знать, чтобы принять ее во внимание, - ответил он, и Аншакар снова рассмеялся.
- Ты имеешь в виду, что думаешь, что это информация, от которой я должен бежать и прятаться, как и ты! - проворчал дьявол.
- Признаю, что у меня нет настоятельного желания встретиться с Кровавой Рукой лицом к лицу, - откровенно сказал Варнейтус. - Его послужной список успехов огромен, и я сомневаюсь, что присутствие Уолшарно облегчит его поражение. С другой стороны, как вы сами заметили, я волшебник, а не воин. Мои сильные стороны лежат в других областях, помимо прямого противостояния с защитниками, и они с самого начала не так велики, как ваши.
- Твои сильные стороны - ничто, - усмехнулся Аншакар. - Ты и твоя драгоценная "госпожа" так гордитесь своей маленькой магией, своими ничтожными заклинаниями. Сила вот где!
Он поднял то, что осталось от его ужина, в одной руке и сжал его в кулак. Раздался ужасный хруст, когда кости превратились в пыль и раздробились, а затем весь искореженный комок взорвался зловещим зеленым огнем, который с ревом взмыл в ночь, как метеор, тоскующий по небесам. Это длилось меньше удара сердца, и когда он снова разжал кулак, несколько вонючих хлопьев пепла унесло ночным ветром на помост.
- Я выпил кровь большего количества защитников, чем ты можешь сосчитать, Волшебник. Защитников Исварии, Лиллинары и Семкирка... а также твоего драгоценного, ужасающего Томанака. Я лично убил последнего защитника Томанака во всей моей вселенной! Его голова установлена на стене над моим троном, а его драгоценный меч находится в моей сокровищнице! Ты думаешь, я должен бояться этого Базела?
- Как вы реагируете на мою информацию, это ваше личное дело, - ответил Варнейтус, хотя для него было очевидно, что и Зурак, и Кимаж были не в восторге от перспективы противостояния Базелу Бахнаксону и Уолшарно. - Это была моя обязанность - проследить, чтобы у тебя это было. Я уже делал это. И, поскольку это также входит в мои обязанности, могу я спросить, прежде чем уйду, есть ли какая-либо другая информация, которую ты хочешь, чтобы я разыскал для вас?
Аншакар свирепо посмотрел на него, но тоже откинулся на спинку своего грубого трона, размышляя.
- Можешь ли ты сказать мне, когда придет этот ужасающий защитник Томанака, чтобы положить конец моему жалкому существованию? - спросил он через несколько секунд.
- Не в данный момент, - признал Варнейтус. Новое презрение вспыхнуло в глазах Аншакара, и волшебник склонил голову набок. - Я знаю, где он и каковы его общие планы, но даже самое лучшее заклинание прорицания не может раскрыть то, что еще предстоит решить. Если ты хочешь, я могу продолжать следить за ним и послать тебе сообщение, когда он действительно покинет Харграм, чтобы присоединиться к их армии здесь, в Вурдалачьих пустошах. Должен ли я это сделать?
