Шли кадровые солдаты, добровольцы, мобилизованные, наемники, искатели приключений и славы, борцы за родину, за флаг страны, за объединенную нацию от океана до океана, за отмену рабства. Шли и те, кому не удалось дезертировать, и те, которых купили за наличные. Большинству из них было по двадцать с лишним лет.
Один из офицеров написал домой: «Мистер Линкольн сидел на своей коренастой кавалерийской лошаденке абсолютно прямо. В черном костюме он выглядел словно восклицательный знак, оседлавший букву «m».
По ту сторону реки, у конфедератов, лошади отощали из-за недостатка фуража, среди солдат началась цинга. Многим солдатам пришлось обходиться в морозную зимнюю пору без одеял. Мундиры и обувь изорвались.
«Пишите мне чаще. Я очень беспокоюсь», — писал Линкольн Хукеру через неделю после своего визита на фронт. «Какие новости?» — запрашивал Линкольн телеграфно. Но Хукер никого не посвящал в свои планы: ни в армии, ни в Вашингтоне.
К 1 мая Хукер перебросил большую часть своей армии через реку Раппаханнок к перекрестку под названием «Чанселорвилл». Хукер перешел в наступление, Ли контратаковал. Хукер приказал отступить. Мид писал: «Только мы сблизились с противником, как нам пришлось отойти». Генерал Кауч, заместитель Хукера, сказал: «Хукер предполагал, что Ли оттянет свои войска и избежит риска сражения. Увидев, что он ошибся, Хукер перешел к обороне».
На следующий день спозаранку Ли отправил половину своей армии под командованием Джексона Каменная Стена в поход, продолжавшийся почти весь день. Прямо с марша Джексон неожиданно атаковал фланг и тыл союзных войск. Еще через день Ли удалось совсем переиграть Хукера. Имея армию вдвое меньшую, чем у Хукера, генералу Ли удалось нанести такой ущерб союзной армии и настолько сбить ее с толку, что Хукер созвал совещание генералов. Четверо голосовали за то, чтобы остаться на месте и сражаться, двое были за возвращение назад, на прежние позиции за рекой. Хукер приказал отступить.
Союзная армия потеряла 11 тысяч, конфедераты — 10 тысяч. Кроме того, Ли взял в плен 6 тысяч, а Хукер — только 2 тысячи. Джексон Каменная Стена был убит случайно своими солдатами, когда он, наблюдая за ходом сражения, попал в зону огня. Пушечное ядро попало в колонну здания, к которой прислонился Хукер. Командующего сбило с ног, он потерял сознание часа на два, и сражение проходило без его участия.
Хукер вступил в бой, имея хорошо разработанный план, но когда противник начал действовать по-своему, он отказался от него. Хукер опротивел самому себе и готов был передать командование армией кому угодно. Он почти сожалел, что вообще родился на свет божий.
Ход сражения страшно волновал Линкольна; он не находил себе места. Не получая точной информации, Линкольн решил, что Хукера разгромили. В три часа пополудни Линкольн получил телеграмму с фронта; лицо его стало серее обоев на стене. В телеграмме сообщалось, что армия отступила на прежние позиции в полном порядке. Линкольн со сплетенными за спиной руками ходил по комнате и вопрошал:
— Боже мой, боже мой! Что скажет страна? Что скажет страна?
Он как будто потерял способность произносить другие слова. Вскоре он поспешно вышел из кабинета.
Разнеслись слухи, что президент и Галлек выехали на фронт; Хукера намерены арестовать, а командующим назначить Галлека; Стентон якобы подал в отставку; Ли разрезал армию Хукера на куски и двинулся на Вашингтон; Мак-Клеллан спешно едет из Нью-Йорка, чтобы снова принять командование? отставные генералы Сигел, Батлер и Фремонт вызваны в столицу. В баре у Виларда люди поглощали крепкие напитки и разыгрывали воображаемые сражения.
7 мая президент написал Хукеру, как хорошему бойцу, получившему удар, пошатнувшемуся, но способному с успехом возобновить схватку. «Немедленное наступление может исправить… положение… Если у вас есть (план), приступайте к его реализации… с моей стороны помех не будет…»
Президент и Галлек выехали в штаб армии, собрали командиров корпусов, объяснили им, что никого в неудаче не винят, но политические последствия сражения очень серьезны и вредны.
Тем временем Ли скрытно передвигался к северу, вероятно намереваясь вторгнуться в Мэриленд.
14 июня Линкольн послал запрос Хукеру: «Если голова армии Ли находится у Мартинсберга, а хвост на дощатой дороге между Фредериксбергом и Чанселорвиллом, где-то этот зверь должен быть очень тонким. Не можете ли вы переломать ему хребет?»
Но Хукер не двинулся с места. Уэллес записал: «Президент сказал, что если бы ядро тогда убило, а не контузило Хукера, сражение было бы нами выиграно».
Ли дал своей армии отдохнуть, усилил ее дополнительными кадровыми дивизиями и вновь мобилизованными солдатами, ускользнул в долину Шенандоа, 29 июня переправился через реку Потомак, прошел через Мэриленд, и когда он вступил в Пенсильванию, у него уже была 75-тысячная армия. Хукер снялся с места; армия двинулась на север в полном беспорядке.
28 июня президент вместо Хукера назначил генерала Мида. Мак-Клюр настаивал, чтобы Линкольн вернул Мак-Клеллана на прежнее место, его поддержали дельцы и политические деятели. Линкольн отказался.
— Что мы выиграем от того, что закроем одну дырку, но откроем другую? — спросил он.
7. Возьмет ли Грант Виксберг?
Один вопрос мучил ричмондское правительство весной 1863 года: возьмет ли Грант Виксберг? Если возьмет, то вся долина реки Миссисипи перейдет к Союзу.
Указывая на карту, Линкольн сказал капитану третьего ранга Портеру:
— Если мы захватим Виксберг, то весь этот огромный район наш. Мы не сможем закончить войну до тех пор, пока этот ключ не окажется в нашем кармане.
Начиная с осени 1862 года вплоть до 1 июля 1863 года Грант оперировал вокруг Виксберга. Солдаты продвигались через болота, над которыми застоялись вредные испарения, и сквозь лесные заросли; они копали траншеи и каналы, срубали деревья, строили мосты, ставили брустверы, стояли в окопах по пояс в грязи, спали на мокрой от ливней земле, упорно шли и в дождь и в мрак, страдали от малярии, болели корью, свинкой, оспой. Они освоились со всеми изгибами и заливами реки Миссисипи, с отвесными берегами у Виксберга — города с населением в 5 тысяч человек, стоявшего на возвышенности — 250 футор над уровнем реки.
Во время одного пятидневного марша у Гранта не было ни коня, ни вестового, ни слуги, ни одеяла, ни шинели, ни чистой рубахи. Весь его багаж состоял из зубной щетки. Армия добывала провиант на близлежащих фермах.
Грант приводил в действие один план за другим. Потерпев неудачу, он намечал новый план: у него была одна цель — взять Виксберг. Однажды в течение десяти дней он не подавал о себе никаких вестей. Его солдаты прошли за это время 180 миль, участвовали в пяти сражениях, убили больше народу, чем потеряли, взяли 6 тысяч пленных, захватили 90 орудий. Бронированные корабли Портера вступили в перестрелку с береговыми батареями на длинной петле реки, выдержали страшную бомбардировку, приведшую к потере угольных барж и одного транспорта и осе же прошли к месту назначения. Две другие флотилии приняли участие в операциях против Виксберга и перерезали коммуникации города с трех сторон. Дважды Грант пытался взять город штурмом, но, потерпев неудачу, взялся за кирку и лопату, продвигался из траншеи в траншею, перехватывал продовольствие и снабжение для города.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
