Том сидел на узкой койке в каюте мягко покачивавшегося катера, прислонившись к переборке и подложив под спину подушку. Он сидел и слушал. Даг еще не вернулся. Действовать было рано.
В костлявое бедро Тома упирался найденный в ящике у рукомойника молоток, который он намеревался пустить в ход, если «попутчик» очнется раньше, чем придет время действовать. Впрочем, Том сомневался, что это потребуется; ровное дыхание и безмятежное лицо старика свидетельствовали о том, что он, не приходя в сознание, погрузился в глубокий сон. И, вероятно, проспит до утра, если его ничто не потревожит.
Том поправил подушку за спиной. По его расчетам, ждать оставалось около получаса. Но уж потом малейшее промедление может оказаться гибельным.
Дело в том, что Дортмундер и его приятели ждут от Тома каверзы. Ждут с самого начала. И это обстоятельство было учтено. Таким образом, Тому оставалось лишь вычислить две точки — момент, когда его партнеры насторожатся, и второй момент, начиная с которого он мог бы в полной мере использовать свое преимущество. Между этими точками и лежит тот миг, когда следовало переходить в наступление.
Насколько мог судить Том, его компаньоны по-настоящему забеспокоятся, когда гроб окажется на берегу, но могут насторожиться и раньше, когда его поднимут на борт. Однако теперь они располагали талью, работавшей от двигателя катера, и гроб можно было вытащить без помощи Тайни. Таким образом, начало возможного выступления Тома сдвигалось на более ранний срок.
Когда Даг отыщет мерный шнур? Нет.
Когда он приведет на нужное место катер?
Нет.
Когда он отвяжет канат от лески и подаст его на борт?
Нет.
Когда конец каната будет зажат в лебедке?
Да.
Дортмундер, Келп и Тайни склонились над штурвалом, чтобы разговаривать, не перекрикивая вой ветра. Иначе их голоса мог услышать Том, оставшийся в каюте.
— Как только мы вытащим гроб на берег, нам придется установить наблюдение за Томом, — сказал Келп, — потому что он непременно что-нибудь выкинет.
— Я думаю, это произойдет намного раньше, — проворчал Тайни. — Как только мы поднимем ящик на борт и Том его увидит, он может потерять голову и дать нам шороху. С этого момента нам нужно быть начеку.
— А я считаю, что за Томом нужно приглядывать непрерывно, — заметил Дортмундер.
— Ф-флуфф! — сказал Даг, вынырнув у борта катера и выплюнув загубник.
Тайни, Келп и Дортмундер смотрели, как он вылез из воды, ступил на узкую площадку на носу катера и, перевалившись через поручень, взобрался на палубу. Затем он снял маску, одарил компаньонов улыбкой и повернулся к Дортмундеру, намереваясь что-то ему сказать. Он был такой громадный и мокрый, что Тайни не выдержал и отступил к рубке.
— Готово, — объявил Даг. — Ты сможешь следить за мной сквозь ветровое стекло. Если надо будет свернуть вправо или влево, я махну рукой — вот так.
— Ясно, — ответил Дортмундер.
— Этот жест будет означать «вперед». А если надо будет остановиться, я махну вот так.
— Ясно, — повторил Дортмундер.
— Веди катер очень медленно и осторожно, — сказал Даг. — Я буду вытягивать веревку.
— Медленно и осторожно, — отозвался Дортмундер.
Том сидел на койке и прислушивался к разговору, доносящемуся со стороны люка, в котором торчала нижняя половина туловища Тайни. Том услышал шаги Дага у себя над головой и увидел ноги Тайни, возвращавшегося на палубу. «Один на носу, — подумал Том. — И еще один здесь, на койке. Трое у руля».
Даг уселся на носу, скрестив ноги. Махнув рукой Дортмундеру, он принялся по мере продвижения вытягивать канат, кольцами укладывая его себе на колени, чтобы тот не попал под катер. По мнению Дага, самую страшную угрозу для них мог представлять канат, запутавший винт машины.
Они продвигались под дождем минут десять, потом Даг, непрерывно тянувший канат, заметил узел, который показался из-под воды неподалеку. Сейчас леска была совершенно незаметна, и казалось, будто узел болтается в озере сам по себе. Даг жестом велел Дортмундеру остановить катер, связал канат в бухту, положил ее на палубу и вернулся к штурвалу.
(Один в каюте, четверо у руля.)
— Теперь держать на месте? — спросил Дортмундер.
— Угадал, — ответил Даг. — Пойдем, Тайни, я покажу тебе лебедку.
— Опять торчать под дождем, — проворчал Тайни.
Даг отправился на корму. Тайни шел следом. (Один в каюте, двое у штурвала, двое на корме.) Открыв люк в палубе, Даг направил фонарик вниз, освещая машинное отделение.
— Вот выключатель. Вот барабан. Таль приводится в движение тем же валом, что и винт, так что Джон сможет управлять скоростью подъема из рулевой рубки, — сказал он.
— Ясно, — ответил Тайни.
— Сейчас я достану конец веревки, — сказал Даг. Выпрямившись во весь рост, он надел маску с загубником и сиганул в воду спиной вперед.
Том заерзал на койке, упираясь ногами в тихо скрипнувшую палубу. (Один в каюте, двое за рулем, один на корме и один в воде.)
Даг подплыл к леске, отвязал мерный шнур, прицепил его к запястью и вернулся к катеру. Он поднялся на маленькую кормовую площадку, но Тайни смотрел в другую сторону.
— Тайни! Я здесь! — крикнул Даг.
«Пора», — подумал Том. Он встал, нагнулся, сунул руку под матрац спящего «попутчика», но автомата там не оказалось.
Что?! Том принялся шарить рукой, и в этот миг его запястья коснулся какой-то холодный предмет.
Щелк...
Том растерянно моргнул. Спавший на койке старик вскочил. Из-под его подушки едва заметно торчал ствол «ингрэма».
— Вот мы и встретились, Тим Джепсон! — воскликнул он, торжествующе глядя на Тома округлившимися глазами и приподнимая руку, прикованную наручниками к запястью последнего.
* * *
— О черт! — выругался Дортмундер. — Началось!
— Что?.. — рявкнул Келп. Его вопрос потонул в грохоте автоматной очереди.
Люди на палубе испуганно переглянулись. Даг посмотрел в воду, намереваясь нырнуть. Остальные были готовы последовать его примеру. Даже Дортмундер.
— Эл!
Бросив штурвал, Дортмундер стремительно отпрянул от входа в каюту.
— Чего тебе, Том?
— Ты меня поймал, Эл, — отозвался Джимсон. — Ты оказался хитрее, чем я думал.
Дортмундер никак не мог взять в толк, в чем, собственно, заключается его хитрость.
— Что будем делать, Том? — крикнул он.
— Я выхожу, — отозвался Том. — Я вас не трону, и вы меня не трогайте.
— Подожди минутку, Том.
Дортмундер красноречивым жестом велел Келпу подняться на крышу каюты и подползти к люку сверху. Тайни сунул конец каната Дагу и одним прыжком оказался по другую сторону люка. Теперь они с Дортмундером прикрывали вход в каюту слева и справа. Держась одной рукой за поручень и зажав в другой ладони конец веревки, Даг присел на платформе, спрятавшись за кормой.
— Ради бога, Эл! — крикнул Том. — Сколько ты еще будешь меня здесь держать? Я не опасен!
— Еще минуту назад ты был очень опасен, — ответил Дортмундер. — А ну, выброси свой «узи» из люка!
— Тебе бы все шутить, Эл, — сказал Том. — Я иду.
Он появился на палубе, двигаясь бочком, словно краб, как Квазимодо, подбирающийся к колоколам. В левой руке он держал «ингрэм», пользуясь им как балансиром, чтобы сохранить равновесие. Правая рука Тома была завернута за спину, словно он тащил что-то за собой.
И действительно: как только Том вышел на палубу, взглядам присутствующих явился Гаффи, которого Том выволакивал за руку из каюты. Гаффи был без сознания и скользил по ступеням, оставляя за собой кровавый след. Том вытащил его под дождь, который немедленно смыл пятна крови.
Том проворно проскочил между Дортмундером и Тайни, увлекая за собой тело Гаффи. Затем он обернулся и уставился в треугольник, образованный лицами Келпа, Тайни и Дортмундера.
— Где Лупоглазый? — спросил он, перекрикивая ветер.
— Нырнул, — ответил Дортмундер. — Уплыл к леске.
Том помахал «ингрэмом», словно террорист, празднующий победу, однако на сей раз он лишь хотел показать оружие.
— Предлагаю обмен, Эл! — крикнул он. — Автомат за ключ!
В этот миг Дортмундер узнал свои наручники, которые Гаффи взял у него без спросу и которыми приковал к себе Тома. Ключ оставался у Гаффи. Дортмундер подумал, что Даг мог бы незаметно напасть сзади, и тут же с сожалением понял, что тот нипочем этого не сделает.
— А если я не соглашусь, Том?
Том злобно ухмыльнулся, его оскаленные зубы сверкнули за пеленой дождя.
— Тогда я всех вас перестреляю! — завопил он. — А потом освобожусь от вашего приятеля, отрезав его руку хлебным ножом!
— Ты не сможешь забрать свои семьсот тысяч, — заметил Дортмундер.
— Ты прав, Эл, — сказал Том. — Но вам они тоже не достанутся! Однако сожалеть об этом вам уже не придется. Черт возьми! Отцепите от меня этого придурка! Эл, половина денег ваша. Я сдаюсь, только отцепите этого...
