— Штраф?! — она бестолково уставилась на констебля.
— Пятьсот тысяч юнитов — штраф и двадцать пять — оплата эвакуатора и диагностики. Неисправностей у вашего корабля не выявлено, кстати.
Сол очумело уставилась на квитанцию. Её прошиб холодный пот — и не от внушительной суммы, а от недоумения и непонимания. Она и помыслить не могла, что дело кончится одним лишь штрафом.
И — ни слова о Йорфсе.
"Что же это, здесь ничего ещё не знают?"
— Не вопрос, я оплачу́, — Сол полезла за картой. — Что дальше?
— А что вы ещё от меня хотите? — не понял констебль. — Плати́те штраф — и отправляйтесь на все четыре стороны, флаг вам в руки.
— А мой спутник? — её рука с карточкой замерла в паре дюймов от терминала. — Финниган Уолсен?
Констебль на пару секунд задумался, прикрыв глаза, будто ведя безмолвный диалог с невидимым собеседником.
— Насколько мне известно, он уже улетел.
— Да?.. — Сол прикусила губу. Мысли заметались как бешеные. — В таком случае могу ли я зафрахтовать здесь катер? Желательно "Миллениум" или что-нибудь аналогичное.
И опять секундная пауза.
— Можете. На станции есть несколько кораблей такого класса.
— Отлично. В таком случае я оплачиваю штраф и фрахт — и улетаю. Надеюсь, на этом все формальности улажены?
Больше они не разговаривали. В полной тишине констебль проводил её в ангар, там передал дежурному по палубе и удалился восвояси. Дежурный — такой же меланхоличный тип также не отличался словоохотливостью, хотя на Сол покосился с нескрываемым любопытством.
Сол вдруг пробрала дрожь. Это всё было похоже на какой-то плохо отрежиссированный спектакль. В то, что она вот так легко сможет сейчас улететь со станции Виты, верилось с трудом. И тем не менее — она сидела за штурвалом только что зафрахтованной "Тальпы", фиксаторы шасси уползали в пол, а створы шлюза медленно открывались.
Ничто не держало её здесь. Ничто и никто.
— Приветствую вас, — у бортового компьютера оказался мелодичный женский голос.
— Привет, "Тальпа", — Сол потянула штурвал на себя, и корабль оторвался от палубы. — Надеюсь, мы сработаемся.
— Я тоже на это надеюсь, пилот.
Станция осталась позади. Сол обернулась — широкие иллюминаторы катера давали почти полный обзор, и ей показалось, что она видит силовое поле вокруг Виты — тускло мерцающую плёнку, похожую на мыльный пузырь.
— Задайте координаты гиперперехода.
"Тальпа" могла бы и не напоминать: у Сол и без того руки чесались поскорее убраться отсюда. Озвучивать название местечка, куда она собиралась отправиться, Сол не стала. Молча ввела координаты, и, дождавшись расчёта гипера, нажала на старт.
Умбра. Единственная оффшорная зона во Вселенной, налоговый рай для одних и тихая гавань для других, прекрасная в своей почти литературной утопичности.
Посадив корабль, Сол влезла в скафандр, опустила шлем и, оставив без внимания стоящие у обочины гусеничные электрокары, двинулась пешком к видневшимся чуть вдали зданиям. Разумеется, никакого контроля, никаких пограничных кордонов, равно как и диспетчеров с их неизменным "Корабль такой-то, назовитесь". Гордо именуясь "свободной экономической зоной", Умбра категорически не признавала убожества и рутины формальностей и демонстративно игнорировала писаные и неписаные законы Единства. Здесь мог найти пристанище любой: планета принимала любых гостей с распростёртыми объятиями. Со всех девяти префектур сюда стекались авантюристы, приключенцы, туристы-экстремалы, представители богемы, а также банкроты незадачливые предприниматели, а также те кто по разным причинам оказался не в ладах с властями. Парадокс же заключался в том, что власти, свято чтя свои собственные законы, вынуждены были мириться с существованием Умбры: планета числилась за частным лицом, а испокон веков ничто не ценилось так высоко и не охранялось так свято, как неприкосновенность личной собственности. Кроме того, юридически всё это было очень хитро и грамотно оформлено таким образом, что Умбру никто не трогал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Будучи блуждающей планетой, одинокой песчинкой, затерянной в суровых космических глубинах, Умбра была по-спартански суровой. Гулять по поверхности планеты можно было только в скафандре, атмосферы здесь не было — ни естественной, ни искусственной, а все постройки имели форму полусфер, дабы максимально сократить теплопотери. Своей собственной звезды у планеты не имелось — и функцию небесного светила выполняли прожектора, закреплённые на высоких мачтах, а также обычные уличные фонари, что вполне органично смотрелись бы и на широких проспектах Феррума, и в вечно реставрируемых древних городах Виты, и в чистеньких, но скучноватых коттеджных посёлках Флоса.
Из-за большого количества источников света Сол отбрасывала на землю множество теней; тени бежали вокруг, то укорачиваясь, то удлиняясь, и девушке невольно казалось, что это незримые преследователи гонятся за ней по пятам.
У неё было подозрение, что на "Тальпе" могли быть установлены какие-то датчики слежения, поэтому она заблаговременно отключила все системы позиционирования и сажала катер вслепую, ориентируясь лишь на данные, считанные с приборов корабля.
Через час "Тальпа" закончит диагностику и улетит назад, на станцию Виты.
Сол замедлила шаг, настороженно вращая головой по сторонам. На Умбре надо было глядеть в оба. Нельзя сказать, что это прямо-таки медвежий угол, но публика здесь весьма разношёрстная. Всякое может случиться.
Она никогда не была здесь прежде, но по рассказам немногочисленных знакомых, умудрившихся побывать на Умбре, знала, что каждый вновь прибывший обязан зарегистрироваться на центральном блокпосту и внести депозит, являющийся своеобразной гарантией его благих намерений. По описаниям она идентифицировала как блокпост ближайшее к взлётно-посадочному полю здание: дутая полусфера, выкрашенная в ужасающий кислотно-оранжевый цвет. Не переставая озираться по сторонам — вокруг по-прежнему не было ни души, Сол отыскала шлюз и вошла внутрь.
Как ни странно, её появление не вызвало у находившихся внутри людей ничего похожего на удивление или любопытство: то ли они повидали и не такое, и тощая взъерошенная девчонка в грязноватой пилотской форме с красными от усталости и недосыпа глазами не вызывала у них никаких эмоций, то ли они очень хорошо умели свои эмоции скрывать.
Сол машинально пригладила волосы, оправила одежду. Вынула карту и на всякий случай — жетон пилота.
— Счастливый день, — кашлянув поздоровалась она, видя, что двое небритых мужчин за столом не собираются заговаривать с ней первыми.
— Удачный день, — поправил её тот, что выглядел постарше. — Мы здесь почитаем удачу высшим благом, превыше счастья. Счастье — понятие неоднозначное и эфемерное, а фортуна — залог благополучного разрешения любого дела. Будет везение и удача — а остальное приложится. Так-то… Советую это запомнить, если хочешь здесь задержаться.
— На память не жалуюсь, — немного задиристо ответила Сол. — Запомню.
То, что она не собиралась задерживаться здесь, Сол благоразумно озвучивать не стала. К тому же она сама не знала, как сложится её дальнейшая судьба.
— О, вот оно что. Прима, — протянул его напарник, который помладше. Он был абсолютно лыс, зато носил бороду и усы, достойные премьер-министра. Он взял в руки её жетон, близоруко сощурился. — Сол Кеплер… Какими же гиперами тебя занесло в наши края?
— Мимо пролетала, — отшутилась Сол, чувствуя некоторую неловкость от чрезмерно панибратского обращения. — Вот, решила заглянуть на огонёк… Можно же?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— У нас тут всё можно, — подчёркнуто ухмыльнулся бородач. — Это частная территория.
— Вот и славно, — Сол расплылась в улыбке. — Тогда регистрируйте меня — или как у вас положено.
— Готово. Свободна, — сказал старший, возвращая ей жетон. — Карточка твоя пока побудет у меня — нам надо дождаться подтверждения транзакции. Да, кстати, пребывание на Умбре платное, полторы тысячи юнитов сутки.
