напитков иссякали, но сейчас дело того стоило. Налив вина в небольшой котелок, я подвесил его над очагом, а затем добавил туда много мёда и укрепляющих трав. Я размышлял просто: Беоры отказалась от воды, но не от питья. А раз так, то могла принять напиток. Я постарался добавить туда побольше сладости и крепких корешков, закинул несколько маленьких яблок, чтобы дали сок. Затем, когда смесь стала горячей, снял с огня, процедил в чашу и, вдохнув аромат, улыбнулся.
А затем нанёс несколько целящих вязей на напиток. Теперь точно до следующей ночи не помрёт.
— Чего ты там наколдовываешь? — спросил брат, заметив мои хитрости. — Не думай проклинать.
— С ума сошёл? — оскорбился я. — Она — наша кровь. Разбавленная, конечно, да и родня слишком дальняя. И все же.
— Да шучу я. Просто так распереживался, что разучился веселиться.
— Это ты брось, брат. — Я направился к жилой половине, и, поравнявшись со Скегги, жестом потребовал ключ от комнаты, где держали пленницу. — Выброси всё это из головы и дай мне делать мою работу.
Скегги молча отдал мне массивный ключ и посторонился.
— Удачи, брат, — едко улыбнулся он. — Надеюсь, пойло не особо горячее. Берегись!
Я позволил себе улыбку и направился к темнице принцессы. Хотя за такой плен многие бы отдали добрую половину жизни. У неё была мягкая постель без клопов, щели заделали, стены завесили полотнами, чтобы сохранить тепло. В комнатке разместили маленький очаг, и от холода принцесса точно не страдала. Ещё к ней приходили рабыни Скегги и притаскивали воду, чтобы подмыться. Брат даже велел распотрошить сундуки олдермена и добыть сменную одежду для пленницы, чтоб одевалась как привыкла. Всё тщетно. Ни одно из этих действий не помогло завоевать доверие безумицы, и сейчас я ощущал себя так, слово шёл безоружным в логово дикого зверя.
Собравшись с духом, я отпер дверь.
Беора, до этого момента сидевшая на кровати, испуганно вскочила и попятилась в угол, не сводя с меня полных ненависти глаз.
— Зачем пришёл, колдун? — спросила она, старательно обрубая слова на сверский манер. Это было интересно. Значит, учила наш язык.
— Ты только что облила самого ярла пивом, — улыбнулся я и кивнул на чашу. — Подумал, вино будет больше по нраву твоему нежному величеству.
Беора гордо вздёрнула подбородок.
— Мне ничего от тебя не нужно, начертутель, и ничего из твоих рук я не приму.
— Начертатель.
— Что?
— Начертатель, а не начертутель, — поправил я. — Раз уж пытаешься говорить по-нашему, говори правильно.
Я аккуратно поставил дымящуюся чашу на стол и дал дивному аромату расползтись по всей комнатке.
— Яда нет. Вредоносных и принуждающих чар тоже, клянусь. Я просто хочу, чтобы ты укрепила силы.
— Чтобы и дальше быть разменной монетой в ваших переговорах с Оффой? — усмехнулась пленница.
— Ты наверняка предполагала, что этим всё и закончится, когда ехала сюда. — Я прикрыл дверь и сел на лавку. — К слову, мне до сих пор не очень ясно, зачем ты всё-таки сюда прибыла. Что хотела увидеть или сказать?
Глаза принцессы недоверчиво сузились.
— Хочешь меня разговорить?
— Я хочу, чтобы ты перестала меня бояться, вышла из угла и наконец-то выпила вино. Оно сейчас остынет.
В Беоре в этот миг явственно боролись любопытство, жажда и страх.
— Сначала ты выпей. Я не верю тебе.
— Если ты знаешь, что я колдун, должна знать, что и яды не особо мне страшны. Мы ведаем травы, которые помогают выгнать скверну из пищи, — слукавил я, но это сработало. Беора нахмурилась, сделала осторожный шаг к столу. Я взял чашу и щедро глотнул, вытерев бороду рукавом. — Жив, как видишь. Кстати, очень вкусно. Не лишай себя удовольствия.
— Почему Скегги отправил тебя?
— Я сам пришёл. Хочу получить ответы.
— Тогда я хочу увидеть отца Велстана.
— Это можно устроить. Если ты обещаешь, что сегодня же поешь как следует. Четыре дня голода — это не шутки. — Я смерил оценивающим взглядом её худую фигурку. Платье висело. — Ты отощала ещё больше и едва держишься на ногах. И что-то подсказывает мне, что на самом деле умирать мученической смертью ты не желаешь, а просто тянешь время и хочешь выторговать условия плена. Если это так, давай договариваться.
Принцесса слабо улыбнулась и взяла в руки чашу.
— Другой разговор, начертатель. Отец Велстан будет у меня сегодня. Я желаю говорить с ним наедине.
— Он твой духовник, как я понял?
— Да. Мой проводник к Воскресающему. С ним мои молитвы спокойнее.
— Хорошо, я это устрою. А ты съешь весь ужин.
— Договорились.
Она сделала несколько робких глотков, оторвалась от чаши — её губы окрасились алым, и это было красиво. А затем Беора вновь припала к вину с жаждой путешественника в пустыне.
— Как вкусно…
— Сам готовил.
— Спасибо… Хирик?
— Хинрик. Раз мы начали торговаться, я предложу тебе ещё кое-что.
— Слушаю.
— Прекрати петь и начни есть. Взамен я смогу устроить так, что ты каждый день будешь видеться со своими монахами. Станете выходить на ужин вместе с нами и сможете разговаривать. Возможно, я даже разрешу вас гулять во дворе, если не станешь глупить.
Принцесса взглянула на меня поверх чаши.
— Не боишься, что мы подстроим побег?
— Не боюсь.
— И с чего ты так уверен?
— Забыла, что я начертатель? Здесь всё обнесено защитными рунами. Святыни вашего бога осквернены, и теперь это место наших богов. Моё колдовство не даст вам уйти далеко. А если вы всё же сможете вырваться за городские стены… Что ж, собак давно не кормили.
— Угрожаешь?
— Нет, — покачал головой я. — Хочу, чтобы ты помнила: жизни церковников зависят от тебя.
Щёки Беоры порозовели, бледность понемногу уходила. Пленница и правда стала выглядеть поживее. Значит… Руны работали? Это было интересно. Беора носила на груди амулет в виде спирали, но, вероятно, он защищал её лишь от злых чар. Доброе колдовство действовало.
— Мне нравится твоё предложение, начертатель Хинрик, — отозвалась молодая женщина. — Петь прекращу, есть стану. На самом деле я хотела понять, способны ли сверы идти на уступки и договариваться. О вас разное толкуют. Что вы мало чем отличаетесь от кровожадных зверей, что убиваете и насилуете всех женщин…
— Прекрати нести чушь, — оборвал я. — Мы не чудовища. И ты это увидела своими глазами. Иначе с тобой бы сейчас никто не нянчился.
— Кое-какие выводы я сделала, это правда. — Беора опустилась на кровать и внимательно на меня уставилась. — Но у тебя были ещё вопросы?
Кажется, вино немного развязало ей язык. Немудрено — на голодное-то брюхо.
— Зачем ты приехала сюда? — спросил я. — Неужели думала, что Кеолрик сам не справится? Олдермен
