Студентка: В таких условиях французскому судье нельзя поставить в вину осуждение ревизиониста. В конце концов, судья обязан следовать закону, а одобряет он в частном порядке этот закон или нет, не имеет значения.
Ф. Брукнер: Этот судья мог бы просто отказаться вести ревизионистский процесс на том основании, что данный закон противоречит гарантированному Конституцией принципу свободы мнений и, таким образом, антиконституционен.
Во Франции до сих пор только один ревизионист, Ален Гионне, попал за решетку. На всех остальных процессах назначались только штрафы, правда, часто астрономические, а приговоры судов первой инстанции к заключению без отсрочки суды второй инстанции заменяли заключением с отсрочкой или штрафами. Французская система стесняется сажать людей только за мнения, она надеется заставить их замолчать, разорив их. Проф. Фориссон, самый известный ревизионист, уже раз десять был под судом, но до сих пор не попадал в тюрьму. Правда, нет гарантии, что этого не случится.
Иная ситуация в Швейцарии. Вот буквальный текст статьи 261 швейцарского Уголовного кодекса, которая карает за «расовую дискриминацию» и вступила в силу 1 января 1995 года. Я опущу только последний абзац, практически не имеющий значения. Первые абзацы гласят:
«Тот, кто публично призывает к ненависти или дискриминации в отношении лица или группы лиц по причине их расы, религии или этнической принадлежности;
Тот, кто публично распространяет идеологии, направленные на систематическое унижение или оскорбление лиц, принадлежащих к другой расе, религии или этносу;
Тот, кто в тех же целях организует пропагандистские акции, помогает им или принимает в них участие;
Тот, кто публично устно, письменно, рисунками, жестами, действиями или иным способом оскорбляет человеческое достоинство лица или группы лиц по причине их расы, религии или этнической принадлежности или по одной из этих причин отрицает, грубо преуменьшает или пытается оправдать геноцид или иные преступления против человечности… карается тюремным заключением [до трех лет] или штрафом».
Я даю вам несколько минут, чтобы истолковать этот текст… Кто просит слова? Вы, Алексей?
Студент: Французский закон вполне однозначен, а швейцарский нет. Он настолько расплывчатый, что можно осудить кого угодно за что угодно; он оперирует неопределенными понятиями. Что это, например, за «идеология, направленная на систематическое унижение или оскорбление лиц, принадлежащих к другой расе, религии или этносу»? Является ли такой идеологией, например, иудейская религия, потому что в Талмуде содержатся грубейшие оскорбления христиан и других неевреев? В нем, например, говорится, что семя гоев это «скотское семя». Деву Марию Талмуд порочит как «шлюху», а об Иисусе Христе говорит, что он в аду брошен в кипящие экскременты.
Ф. Брукнер: Согласно букве закона талмудисты, несомненно, должны были бы предстать перед судом, потому что их идеология оскорбляет человеческое достоинство приверженцев других религий. Но этого, конечно, никогда не случится, потому что данный закон направлен на защиту евреев, а не на защиту христианского большинства населения. Да, Лариса?
Студент: Если этот параграф направлен против «расовой дискриминации», то почему он карает и религиозную дискриминацию? Ведь раса и религия это две разные вещи.
Ф. Брукнер: С юридической точки зрения весь этот закон действительно абсурден. К тому же он нарушает статью 16 швейцарской Конституции, которая гарантирует свободу мнений.
«Антирасистский закон» был принят по инициативе необыкновенно могущественной в Швейцарии еврейской общины. Еще в феврале 1987 года еврейский журнал «Маккаби» сообщил, что Швейцария «уже скоро» получит антирасистский закон. Правда, он был принят лишь через восемь лет. Потому что сначала имело место сильное сопротивление этому закону, который фактически отменяет свободу мнений.
Крайне расплывчатые формулировки этого закона позволяет судам карать штрафами не только любую критику евреев, но и критику массовой иммиграции. Во Франции закон Гэсо не дает такой возможности, но ее дает гораздо более старый закон Плевена против «расовой дискриминации». По этому закону, например, француженка Андреа Деляр за объявление «ищу квартирантов, христиан и французов» была приговорена за расовую и религиозную дискриминацию к штрафу в 1000 франков [644].
Но вернемся к швейцарскому «антирасистскому закону». Тот абзац, который запрещает «отрицание, грубое преуменьшение или оправдание геноцида», направлен, конечно, против ревизионистов. Из более чем 200 политических процессов, состоявшихся в Швейцарии после вступления в силу этого закона, примерно на каждом десятом обвиняемыми были ревизионисты. В июле 1998 года автор ревизионистских книг Юрген Граф и его издатель Герхард Ферстер были приговорены в Бадене соответственно к 15 и 12 месяцам тюрьмы без отсрочки и к невероятно высоким штрафам. 76-летний Ферстер, который уже во время процесса был настолько болен, что его доставляли в зал суда на инвалидной коляске, спустя два месяца умер, а Граф в августе 2000 года эмигрировал, после того как приговор был утвержден последней инстанцией — Верховным судом страны. Ни в суде первой инстанции, ни на кассационном процессе в июне 1999 года, ни при вынесении окончательного приговора Верховным судом не было сделано ни одной попытки разобраться в тезисах, изложенных в книгах Графа. Причина заключалась в том, что судьи и прокурор, поддерживавший обвинение, ничего не понимали в этой тематике.
Еще более позорным, чем процесс Графа и Ферстера, был состоявшийся в апреле 2000 года в Лозанне процесс публициста Гастона-Ариана Амодрюза, которому тогда было 79 лет. Его приговорили к году тюрьмы; позже срок сократили до трех месяцев, и этот срок Амодрюз, которому к тому времени исполнился 81 год, отсидел. Во время процесса Амодрюза грязно оскорбляли представители еврейских организаций, допущенные на суд в качестве общественных обвинителей, но прокурор не вмешивался. В своем выходящем тиражом всего 400 экземпляров журнале «Куррье дю Континан» Амодрюз оспаривал цифру 6 миллионов жертв и выражал сомнение в существовании газовых камер. За распространение изданной организацией «Верите э Жюстис» брошюры [645], в которой Амодрюз сам критиковал свой приговор, этот старик вскоре после выхода из тюрьмы вторично предстал перед судом и опять получил три месяца, но отбыл их под домашним арестом. Хуже обошлись с его соратником Рене-Луи Беркла, издателем брошюры, который отсидел девять месяцев.
Студентка: Неужели Швейцария, страна, которая считается символом свободы, не могла терпимо отнестись к тому, что старый человек в журнале тиражом всего 400 экземпляров высказывает по вопросам современной истории мнения, отличные от официальных?
Ф. Брукнер: В романе Джорджа Оруэлла «1984» О’Брайен, главный идеолог страшного тоталитарного режима, говорит привязанному к скамье для пыток диссиденту Уинстону Смиту:
«Мы не можем потерпеть, чтобы где-нибудь в мире была идея, отличная от наших, какой бы слабой и незначительной она ни казалась».
Таков, дамы и господа, принцип нового мирового порядка, который готовится за кулисами. А поскольку Холокост является его основой, ревизионисты неизбежно оказываются в верхней части списка тех, кого надо любыми средствами заставить замолчать.
Правда, большинство европейских стран, в том числе Италия, Англия и все Скандинавские страны, до сих пор не приняли законов против ревизионизма. Однако это не значит, что ревизионисты могут чувствовать себя в этих странах в безопасности от судебных преследований. Вступивший в силу в 2004 году европейский ордер на арест позволяет любому государству — члену ЕС потребовать выдачи любого гражданина другого государства — члена ЕС, если он нарушил его законы, независимо от того, были ли действия обвиняемого на его родине незаконными или нет.
По этому ордену Чехия, например, может потребовать выдачи немца или француза, совершившего у себя на родине действия, которые караются по чешским законам, даже если он ни разу не был в Чехии! На последствия этого юридического безумия указал в своей брошюре «Европейский ордер на арест — кратчайший путь к тирании» [646] итальянский юрист Карло Альберто Аньоли. При чтении этой брошюры мороз продирает по коже.
Студентка: Можно ли надеяться, что этот закон останется мертвой буквой?
Ф. Брукнер: К сожалению, эти надежды нереальны, потому что европейский ордер на арест уже не раз применялся, хотя в большинстве случае речь шла не о политических преступлениях. Но по крайней мере в одном случае его жертвой стал ревизионист, а именно бельгийский издатель Зигфрид Вербеке. Когда он 3 августа 2005 года садился в Амстердаме на самолет, чтобы провести со своей женой отпуск на Филиппинах, он был схвачен и выдан ФРГ, где он теперь сидит в тюрьме в Гейдельберге под следствием в ожидании процесса. Как руководитель издательства «Врей Хисторис Ондерзук» («Свободные исторические исследования»), он посылал ревизионистскую литературу в Германию. Согласно европейскому ордеру на арест Бельгия имела возможность воспрепятствовать выдаче своего гражданина Вербеке ФРГ, но она отказалась от этой возможности на том основании, что в Бельгии ему уже предъявлено обвинение в ревизионизме. А выдан он был, как уже сказано, третьей страной, Голландией, хотя в ней нет закона против ревизионизма.
