Через некоторое время она танцевала с сумрачным лордом Бурком. Неужели этот человек никогда не улыбается?
— Примите мои поздравления, мадам. Вы смогли сделать вполне приличную партию, — его тон показался почти оскорбительным, и Скай снова разозлилась на этого человека.
Она спокойно посмотрела на него и спросила:
— Милорд, мне кажется, вы враждебно ко мне относитесь. Может быть, не ведая, я вас когда-нибудь обидела? Умоляю, сэр, скажите мне об этом, чтобы я могла загладить свою вину перед вами.
Не говоря ни слова, он увел ее из круга танцующих. Они подошли к накрытому столу. Серебристые глаза лорда испытующе смотрели в лицо Скай. Вдруг он спросил:
— Вы когда-нибудь слышали об О'Малли с острова Иннисфана, мадам?
Прежде чем ответить, она подумала несколько секунд:
— Боюсь, что нет, лорд Бурк. Это очень важно для вас?
— Нет, — грубо ответил он. — Не имеет никакого значения. — Но сам выглядел расстроенным.» Почему?«— размышляла Скай.
В этот момент рядом появилась госпожа Сесили:
— Пора отправляться в спальню, дорогая. Миссис Леттис и фрейлины королевы тебе помогут.
— Леди Саутвуд, — лорд Бурк на секунду склонился над ее рукой, потом повернулся и отошел в сторону. Скай с компаньонками незаметно покинули зал.
— Ее величество, — рассказывала Леттис Кноллиз, — предоставила вам апартаменты в тихом уголке дворца. Там вас никто не потревожит. Как я буду завидовать вам в эту ночь! Говорят, Саутвуд — прекрасный любовник.
— Леттис! — упрекнула ее другая дама. — Если бы ее величество слышала такой распущенный разговор, она сослала бы тебя в деревню.
Рыжеволосая кузина королевы встряхнула красивой головой:
— Елизавета заложила бы душу, чтобы стать сегодня вечером невестой, если бы женихом был лорд Дадли.
— Леттис! — вскричали несколько голосов. — Ты несешь крамолу! — Но Леттис Кноллиз только рассмеялась.
— Вот мы и пришли, Скай, — объявила она перед закрытой дверью.
Слуги растворили дверь, и болтающие женщины вошли в мило обставленную спальню, где Дейзи с двумя дворцовыми служанками поджидали госпожу.
Большая дубовая кровать с резными ножками была застелена розовым бархатным покрывалом. Слева от кровати окно выходило на избиваемую дождем реку. Справа располагался большой камин, веселый огонь в котором высушил комнату и сделал ее уютной.
Дейзи и две ее подручные тотчас взялись за работу и принялись раздевать невесту. В одной нижней юбке и блузке Скай умылась розовой водой из серебряного тазика. Потом ей распустили и расчесали до блеска волосы. Наконец Дейзи взяла ночную рубашку, служанки сняли со Скай нижнее белье и надели рубашку. Фрейлины завистливо зашептались, когда рубашка оказалась на ней. Она была из белого шелка с глубоким У-образным вырезом, с пышными, точно крылья бабочки, рукавами и с мелкими складками на юбке.
— Боже! — за всех вслух сказала Леттис Кноллиз. — На вас эта рубашка долго не останется, Скай.
— Хорошо, если вообще останется целой, — проронила одна из фрейлин, и все дружно захихикали.
Скай сначала покраснела, а потом сама нервно засмеялась:
— Говорят, это копия той, что носила любовница папы римского.
— Поспешите, — поторопила их другая фрейлина. — Я слышу, они уже идут.
Скай помогли забраться в кровать, взбили и положили под спину пухлые с кружевами по краям подушки, укрыли атласным одеялом. Находясь в центре всеобщего внимания, она чувствовала себя чрезвычайно глупо. В этот миг ей, напротив, следовало побыть одной. Она вспомнила, как в день свадьбы они улизнули с Халидом эль Беем от гостей на побережье в залитую лунным светом Жемчужную беседку. Но здесь был не Алжир, здесь была Англия. И не Халида эль Бея она страстно ждала, а Джеффри Саутвуда.
Двери распахнулись и впустили толпу смеющихся мужчин и женщин. Джеффри Саутвуда вытолкнули вперед — его грудь оказалась обнажена.
— Мы наполовину его раздели, мадам, — заметил лорд Дадли с пьяной ухмылкой. Руку он с видом собственника положил на талию королевы, которая разрумянилась и выглядела очень привлекательной.
— Остальное я докончу сам, — твердо заявил граф Саутвуд. — От имени жены и себя желаю всем спокойной ночи.
— Все уходим! — приказала королева, послав молодоженам сочувствующий взгляд.. — Я не устала и хочу еще танцевать.
Слуги и придворные поспешили из комнаты, граф закрыл дверь и запер ее. Молча он снял остатки одежды и потушил свечи. Отсветы огня из камина играли на его высокой фигуре и золотистых волосах. Он протянул ей руку:
— Иди ко мне, Скай.
Она поднялась с кровати и подошла к нему. Джеффри долго смотрел на нее, потом улыбнулся. Сквозь мелкие складки полупрозрачной юбки видны были длинные стройные ноги. Он взялся руками за ворот рубашки и одним движением разорвал ее напополам. Рассмеявшись, Скай обвила его руками. Джеффри почувствовал, как страсть воспламеняется в нем, и, зажав лицо жены между ладоней, он крепко поцеловал ее в губы.
— Я люблю тебя, Скай, — хрипло пробормотал он.
— Я тоже люблю тебя, милорд, — ее удивительные голубые глаза сияли.
Руки графа поползли от ее совершенных плеч по гладкой длинной красивой спине, пока не сжали округлые ягодицы.
— Я так по тебе скучал, — прошептал он, наклонял голову и забирая теплым ртом в плен упругий сосок. Играя, язык обводил его вновь и вновь, пока граф не почувствовал, как Скай дрожит. Тогда медленно опустился на колени, язык мучительно долго добирался от груди к ее женскому естеству.
Скай вздрогнула:
— Ну пожалуйста!
Он поднял голову и взглянул на нее:
— Пожалуйста, что, Скай?
— Пожалуйста, — повторила она и, выскользнув из его рук, бросилась к кровати. Он погнался за ней и подмял под себя.
— Ты хочешь меня, моя распутная женушка? — спросил он. — Нет, нет, Скай, не отворачивайся. В том, что ты меня хочешь, нет ничего постыдного. Скажи мне, любимая! Скажи мне это!
— Да! Да! Да! — почти зарыдала она, и он наполнил ее всю, возбужденный ее красноречивыми глазами, которые сказали ему то, что она стеснялась выговорить вслух. Он был невероятно нежен, и нежность безмерно усилила ее страсть, которая, в свою очередь, сделала невыносимым его желание. Так они возбуждали друг друга, пока мир вокруг не взорвался осколками их любви.
Потом, когда они утомленно лежали, граф обнял Скай, начал гладить ей волосы и трепещущее тело.
— Любовь моя, — бормотал он, — вот мы и скрепили сделку, которую заключили перед архиепископом. Я люблю тебя, Скай. И буду всегда делать так, чтобы ты была счастлива. Клянусь тебе!
Она повернулась и посмотрела Джеффри в лицо:
— Твой ребенок уже зреет в моей утробе.
