Инструкція лейбъ-гвардіи преображенскаго полку, лейтенанту Степану Крюковскому.
Понеже его императорское величество указалъ: Меньшикова, обобравъ всѣ его пожитки, послать въ Сибирь, въ городъ Березовъ съ женою, съ сыномъ и съ дочерьми и дать ему изъ людей его мужеска и женска пола 10 человѣкъ изъ подлыхъ, а въ приставахъ быть тебѣ; того ради взявъ тебѣ его Меньшикова съ женою и съ дѣтьми и опредѣленное число людей ѣхать изъ Аранибурга[41] въ Тобольскъ и везти его до Казани и до Соликамской водою, а отъ Соликанской до Тоболь ска сухимъ путемъ и будучи въ дорогѣ поступать и сему:
1.Имѣть надъ нимъ крѣпкое смотрѣніе, чтобъ нп онъ ни къ кому, и ни къ нему никто писемъ не писалъ д никакой пересылки ни съ кѣмъ не имѣлъ.
2.А ежели какія письма отъ кого явятся, тѣ брать тебѣ къ себѣ и присланныхъ къ нему и отъ него посланныхъ держать за карауломъ и о томъ писать, и тѣ письма присылать въ Верховный Тайный Совѣтъ безъ умедленія.
3.Будучи дорогою гдѣ случится ѣхать сухимъ путемъ, то брать подводы ямскія сколько будетъ потребно; а гдѣ ямскихъ нѣтъ – уѣздныя, за который ямщикамъ прогонный, а уѣздныя поверстныя деньги платить по указу, а когда понадобиться водою суды, то брать въ городахъ у воеводъ или у магистратовъ за настоящую цѣну и платить деньги, такожъ брать на тѣ суды работниковъ, которымъ платить заработный деньги по указу.
4.Что чиниться будетъ въ дорогѣ, о томъ, изъ которыхъ мѣстъ надлежитъ, рапортовать тебѣ въ Верховный Тайный Совѣтъ почасту.
5.На нынѣшній годъ съ того времени какъ онъ повезенъ будетъ, на дачу ему, и женѣ его, и сыну, и дочерямъ корму по рублю, да на людей по рублю жъ, всего по шести рублевъ на день взять тебѣ пзъ отписныхъ его Меньшикова денегъ отъ капитана Мельгунова.
6.Сверхъ того, въ дорогу на прогоны и на наемъ судовъ и на прочіе дорожныя расходы взять тебѣ еще 1000 рублевъ пзъ тѣхъ отписныхъ его Меньшикова денегъ и тѣмъ деньгамъ расходъ держать съ запискою.
7.Для провожанія до Тобольска, взять тебѣ съ собою солдатъ 20 человѣкъ изъ отставныхъ батальонныхъ Преображенскаго, которые нынѣ въ Аранибурхѣ.
8.Пріѣхавъ въ Тобольскъ его Меньшикова съ женою, и съ дѣтьми, и съ будущими при немъ людьми отдать губернатору и взявъ отъ него о томъ репортъ ѣхать тебѣ и съ будущими при тебѣ солдатами къ Москвѣ, а пріѣхавъ явиться въ Верховномъ Тайномъ Совѣтѣ.
Что данныхъ тебѣ денегъ за расходы въ остаткѣ будетъ, тѣ остаточныя деньги привезть тебѣ съ собою и потому жъ объявить.
Апрѣля нъ 8 день 1728 году.
Такова инструкцiяи къ лейтенанту Крюковскому писана гвардіи преображенскаго полку съ сержантомъ Яковомъ Батюшковымъ.
«Апреля въ 26 день 1728 году преображенскаго полку лейтенантъ Степанъ Крюковской доношеніемъ объявяетъ: что Указъ и инструкцію онъ получилъ и посланный къ Сибирскому губернатору указъ, и Меньшикова, и жену его, и дѣтей Апреля 16 дня лейбъ-гвардіи отъ капитана Петра Мельгунова онъ принялъ и въ путь отправился, и со всѣми ими пріѣхалъ въ городъ Переславль Резанской Апреля 21 дня сухимъ путемъ, а оттуда отправится 22 дня тогожъ Апреля на суднѣ водою, и. что надлежать исполнять будетъ».
№ 2.ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ САМОДЕРЖЦУ ВСЕРОССІЙСКОМУ.
Изъ Сибирской губерніи
Всеподданѣйшее доношеніе.
Въ указъ ВАШЕГО императорскаго величества изъ Верховного Тайнаго Совѣта, писанномъ Апреля 8, а въ Тобольску полученномъ іюля 15 чиселъ сего 728 года подъ «№» 107 написано: велено лейбъ-гвардіи преображенскаго полка у поручика Степана Крюковскаго, посланнаго съ нимъ Меньшикова съ женою и съ дѣтьми и съ людьми въ Тобольску принять и послать въ городъ Березовъ, и выбрать добраго офицера и придать солдатъ и жить при немъ Меньшиковѣ, и тамъ будучи имѣть надъ нимъ крѣпкое надсмотреніе, чтобъ ни онъ нигдѣ и никому, и ни къ нему писемъ никто не писалъ и никакой переписки ни съ кѣмъ не имѣлъ.
И оный поручикъ Крюковскій прибыль къ Тобольску сего іюля 15 дня и онаго Меньшикова намъ съ двумя дочерьми[42] и людьми 10 чедовѣками объявилъ, а жена онаго Меньшикова умерла мая 10 и погребена того же 11 дня Казанскаго уѣзда въ селѣ Услонъ, и намъ 728 году объявилъ на кормъ оному Меньшикову сыну, и дочерямъ и людямъ его сего іюля съ 14 дня оставшихъ денегъ 840 рублевъ, и оный Меньшиковъ и съ дѣтьми, и съ людьми, и оставшія деньги онаго поручика Крюковскаго въ Тобольскѣ приняты, и отправленъ онъ Меньшиковъ въ городъ березовъ сибирскаго гарнизона съ канитаномъ Михаиломъ Миклашевскнмъ сего же іюля 17 дня, да съ нимъ послано урядниковъ двое, солдатъ 20 человѣкъ и дана оному капитану Миклашевскому послѣ онаго вашего императорскаго величества указа о содержаніи его Меньшикова и о дачѣ ему и дѣтямъ корму инструкція. Къ поданію въ Верховномъ Тайномъ Совѣтѣ.
Князь Михаилъ Долгоруковъ. Иванъ Болтинъ.
Іюля 17 дня 1722 года.
Секретарь Козьма Бажановъ.
№ 3.Въ Верховный Тайный Совѣтъ.
Тобольскаго губернатора.
Донесеніе.
Сего 1729 года, ноября 23 въ донесеніи въ Тобольскую губернскую канцелярию изъ Березова, сибирскаго гарнизона отъ капитана Миклашевскаго записано: сего де Ноября 12 дня Меньшиковъ въ Березовѣ умре. Къ поданію въ Верховный Тайный Совѣтъ.
Иванъ Болтинъ.
Ноября 25 дня 1729 года.
Секретарь Яковъ Андрѣевъ.
№ 4.Въ Верховный Тайный Совѣтъ.
Тобольской губернской канцеляріи.
Донесеніе.
Сего 1730 г. генваря 1 дня въ отпискѣ въ Тобольскую канцелярію изъ Березова, сибирскаго гарнизона отъ капитана Мивлашевскаго, написано: Декабря 26 дня прошлаго 1729 года, Меньшикова дочь Марья [43] въ Березовѣ умре. Къ поданію въ Верховный Тайный Совѣтъ.
Иванъ Болтинъ
Генваря 13 дня 1730 года.
Секретарь Козьма Бажановъ.
Приміъчанія. Общее вступленіе стр. 93 строка 34. Надпись надъ дверьми Ада, взятая изъ Божественной Комедіи Данта, lasciate ogni speranza, voi ch'entrate, т. e. входящіе сюда, оставьте всякую надежду.
Глава X стр. 360 строка 10. – переводе французского текста. – «Императоръ Александръ», говоритъ историкъ Россіи столь добросовѣстио пзлагающій во французскомъ изданіи: сборникѣ обоихъ полушарій все что у насъ происходить, «хорошо знаеть сколько потребуется искоренить злоупотребленій въ русскомъ управлении и сколько преобразованій требуетъ общественный быть столь различный отъ остальной Европы и можно сказать, столь явно несовершенный».
ЗАМѢТКА ОТЪ КОМИТЕТА ОБЩЕСТВА.Предлагаемый трудъ полученъ обществомъ отъ автора живущаго въ Сибири, при посредствѣ М. П. Погодина и Н. В. Сушкова. Выпускаемая нынѣ книга заключаетъ въ себѣ, по плану, излагаемому авторомъ, первый томъ предпринятаго имъ полнаго описанія этой обширной и столь еще мало извѣстной у насъ страны. Надѣемся со временемъ предложить публикѣ и остальныя части труда г. Завалишина, отличающагося живостью изложенія, основательностью и оригинальностью взгляда. Рукопись мы напечатали безъ перемѣнъ, не имѣя на то полномочія автора, хотя съ нѣкоторыми отдѣльными мыслями и пріемами изложенія мы, можетъ быть, и не совсѣмъ согласны; при томъ мы желали передать во всей полнотѣ личныя его воззрѣнія, всегда заслуживающiя полнаго вниманія.
Приложение
Письмо Д.И. Завалишина
Г. издателю «Русской старины» М.И. Семевскому
Москва, 11 декабря 1880 г.
Милостивый государь Михаил Иванович.
На последнее письмо Ваше имею честь ответить Вам, что если я полагаю, что многое, сказанное мною, не прежде может сделаться достоянием публичности как после моей смерти, то это отнюдь не потому, чтоб я избегал ответственности за свое слово; я доказал противное и борьбою своею в Сибири, и действиями своими здесь, в Москве, по возвращении в Россию. Вместо того чтобы сначала обезопасить себя выездом в Россию, я стал лицом к лицу с враждебною силою именно в то самое время, когда она достигла своего апогея, и показал пример истинной гласности, начав борьбу на месте и находясь во власти людей, способных на всякое посягательство против меня, как то и подтвердилось на деле (в меня стреляли, мой дом поджигали, чтоб выжить из Читы докучного свидетеля и обличителя, и, наконец, прибегли к тайному наговору пред правительством, не смея преследовать меня законным, судебным порядком, хотя все суды находились в их власти). Точно так же и в Москве я не задумался, напр., в публичном заседании бичевать и в речи своей, и в письменном протесте, открыто в лицо им, и безграмотного председателя комитета грамотности Шатилова, и самозванца и интригана, самозванно втершегося в комитет Дмитрия Самарина, осмелившегося шарлатанством своим и видами личного тщеславия искажать святое дело народного образования. (С выходом моим рушился и комитет). Но ни тот, ни другой не решились ни требовать от меня удовлетворения на основании правил чести, ни преследовать меня судебным порядком. Но я и этим не ограничился. Написав отчет о деле, я потребовал от издателей «Московских ведомостей», чтоб они напечатали в газете и мой отчет, и мой протест, но они уклонились, несмотря на то, что имели собственного репортера в том бурном заседании, и что отчет их репортера был вполне согласен с моим; они и его не напечатали, а между тем из самых сторонников Шатилова впоследствии многие, и в том числе согласившийся занять место секретаря, когда после двойного выбора я сложил с себя это звание, являлись ко мне с повинною и сознались, что я был проницательнее их и верно указал на те причины, которые и искажали дело народного образования и должны были неминуемо разрушить комитет. Леонтьев же оправдывался тем, что мой отчет должен был поднять бурю во всей Москве, так как я изобличал в нем шарлатанство и личные виды во всякой общественной деятельности (не щадя и казенной), ученой, учебной и благотворительной, которые изведал, будучи выбираем без всякого желания с своей стороны в разные общества. Я никогда не боялся сказать открыто правду о других из опасения, чтоб не сказали неблагоприятную правду и обо мне, потому что знал, что такой правды нет и что нет клеветы, которую я не был бы в состоянии опровергнуть; я не боялся поэтому никогда и ответственности за свое слово. Но как я писал Вам и прежде, что считаю полезною только полную, а не одностороннюю правду, то и не считаю возможным, чтоб то, что я могу сказать, могло быть вполне напечатано в настоящее время, а лета мои не позволяют мне надеяться, чтоб это сделалось возможным еще при жизни моей.
