поцелуй и снова сосредоточила внимание на Грине.
Детектив задержал дыхание, стараясь не анализировать свои чувства. Ему нужно было ехать в больницу, а он словно примерз к стулу, загипнотизированный взглядом ярко-лазурных девичьих глаз.
Что она скажет, если узнает, что он — ее отец? И какое это имеет значение, если отец тот, кто воспитал? Грин до недавнего времени вообще не знал о существовании этой девочки. Какое право он имеет рушить ее жизнь?
— Нравится расследование? — негромко спросил он.
Она с готовностью закивала.
— Пап, — обратилась Жаклин к Бальмону, — я думаю, танцы, вокал и художка — это все фигня.
— Так.
— Надо выбирать более серьезную профессию. Что-то на стыке разных отраслей. Чтобы можно было раскрыться на полную.
— И что ты придумала?
— Детектив, а есть такая должность, которая будет совмещать в себе и психологию, и расследование?
— Это профайлер, — без паузы ответил Грин, поймав заинтересованный взгляд Бальмона. — Профайлер — это психолог, который специализируется на изучении личности убийц. Он принимает участие в расследовании.
— Нет, а профайлера можно совместить со следователем?
— Жаклин, не мучай детектива, — вмешался Кристиан. — Уже поздно. Тебе пора спать.
Она смешно закусила губу.
— Так нечестно! Он сейчас уйдет — и когда мы поговорим?! Ты же сам учил меня, что надо использовать все шансы, которые дает мир. Вот я и использую!
Аксель усмехнулся. На несколько мгновений на кухне повисла тишина, но потом все разулыбались, и напряжение спало.
— Мне действительно нужно ехать, — сказал детектив. — Месье Бальмон, я благодарен вам за то, что приняли в столь поздний час.
— Нет проблем, — ответил Кристиан, поднимаясь.
Он обошел стол, дождался, пока детектив встанет, и подал ему руку, которую Аксель незамедлительно пожал. Их взгляды снова встретились. Как будто они узнали друг друга ближе. И как будто приблизились еще на шаг к правде. Почему-то Грин подумал, что Бальмон в курсе. В курсе всего. Или нет?
— Вот всегда вы все портите, — донесся до него голосок Жаклин. — А я назло всем стану сначала профайлером, а потом следователем. Или наоборот! И буду работать одна! И не позволю всяким тварям…
— Жаклин, — перебил ее Бальмон.
Девочка вспыхнула и испуганно посмотрела на Акселя, но тот улыбался.
— Мы сами определяем свою судьбу.
Попрощавшись, Грин оставил отца и дочь в пентхаусе, спустился на улицу, позвонил Старсгарду и согласовал домашний арест. Потом вызвал наряд. И только коснувшись ладонью еще теплого бока мотоцикла, подумал о том, что ему было хорошо. На удивление спокойно. Он немного прояснил события вечера смерти Анны, чуть лучше узнал Бальмона и провел время с Жаклин. Сколько они разговаривали? Пару минут. Но эта пара минут что-то согрела внутри. Улыбнувшись самому себе, Аксель завел мотор и поехал прочь. Ему предстояло еще одно сражение и еще один разговор.
Тридцать минут спустя
Приготовившись ругаться с медперсоналом, Грин не ожидал нарваться на доктора Фей Тайлер. Выслушав, к кому и зачем детектив явился посреди ночи, женщина тяжело вздохнула, сказала, что спорить бесполезно, и позволила ему пройти.
Грин скользнул в роскошную палату почти бесшумно. Одна кровать, стол, стул, холодильник, телевизор. Теодора лежала на койке, спинка которой была приподнята, и читала книгу «Граф Монте-Кристо». Интересный выбор с учетом ситуации.
При виде детектива она опустила книгу. На прекрасном ужасно бледном лице застыло изумление. Потом стыд. Потом радость, которую она не смогла скрыть. И наконец — маска спокойствия. Она слишком быстро взяла себя в руки. Но детектив уже не верил: он успел увидеть ее настоящую, увидеть ее эмоции.
Он молча пересек пространство между ними, взял стул, поставил его вплотную к койке и сел.
— Добрый вечер, мисс Рихтер.
— Хотите спросить, чего же мне в этой жизни не хватает, что я решила петь в клубах под чужим именем? — с горькой усмешкой спросила она холодным голосом, но детектива обмануть не удалось — он слышал звон невыплаканных слез.
— Хочу спросить, как вы себя чувствуете.
— Мне… Это неважно. Задавайте те вопросы, ради которых вы встречаете воскресенье со мной, а не с кем-то поприятнее.
— Хочу спросить, как вы себя чувствуете, мисс Рихтер, — терпеливо повторил Грин, слегка склонив голову набок.
Краска бросилась ей в лицо. Теодора отвернулась, положила книгу на тумбочку, удобнее села на кушетке и подтянула покрывало к груди.
— Как будто меня переехали, — чуть слышно ответила она.
— Что вы помните?
— Концерт прошел как обычно. Я вернулась в гримерку. Удивилась, потому что Сандро не оказалось у входа. Обычно он всегда стоит у двери. Весь концерт. Не пускает никого внутрь. Его не было. Я удивилась, но вошла. Дальше не помню, что произошло. Кто-то втянул меня в комнату, закрыв рот. Потом укол в шею. И все.
— Вы не рассмотрели нападавшего?
— Не помню.
— Это Кевин Мейсон.
В синих глазах отразился шок. Теодора подалась вперед, приоткрыв рот от изумления.
— Что? Не может быть. Кевин… он… он нормальный человек. Сильный управленец, надежный партнер. Зачем ему меня похищать?..
— Он знал про то, что вы и Авирона — одно лицо?
Она яростно замотала головой.
— Никто не должен был знать. Авирона — мой способ выжить, детектив. Я не знаю, как вам это объяснить.
— Мисс Рихтер…
— Тео, — прервала она. — Пожалуйста, называйте меня по имени. Хотя бы сейчас. Ночь на дворе.
Он на мгновение прикрыл глаза, переваривая эти новые условия. У нее красивое имя. Величавое и одновременно нежное. Но оно будто и не отражает весь внутренний мир этой женщины.
— Теодора, я не осуждаю вас. Я пришел не для того, чтобы вывернуть вашу душу. Мы арестовали Мейсона.
