— Все, все, уймитесь, идиоты! — по-прежнему растаскивал нас Дэниелс. — Еще не хватало устроить здесь пальбу.
Не замечая его, мы с Вудом смотрели друг другу в глаза. Меня переполняла ярость. Хотелось двинуть по его нахально перекошенной роже, сбить с нее самодовольное, откровенно ехидное выражение и теперь я уже едва удерживал себя от применения физической силы. Вероятно, прочитав это в моих глазах, Вуд первым пошел на попятную.
Скривив в усмешке обветренные губы, он холодно проронил:
— Остынь, Уилсон. Не будем же мы из-за жалких крошек печенья убивать друг друга?
— Ты прав, не будем, — не отводя от его глаз тяжелого взгляда, так же холодно согласился я. — Сейчас ты дочавкаешь то, что подобрал с пола, уберешь свое ружье и мы пойдем дальше. Но учти, если вздумаешь выкинуть что-нибудь подобное снова, я пристрелю тебя на месте.
Еще сколько-то секунд я сверлил его взглядом, а затем отпустил дуло и отошел в другой угол. Вуд притих, однако некоторое время продолжал неясно бормотать что-то себе под нос и кривить рот в вызывающей ухмылке. В этой квартире мы больше ничего не нашли, зато обойдя оставшиеся, смогли кое-чем разжиться.
Выломав ломом замок соседней, мы отыскали несколько грамм кукурузной муки и пяток чайных пакетиков. А в следующей нам повезло еще больше — там обнаружилось немного пшеничной крупы, кое-какие приправы и полбутылки масла для жарки. Негусто, но это было уже хоть что-то.
На третьем этаже удача улыбнулась нам шире. Порывшись по шкафам, мы насобирали грамм триста разносортных макарон, соль, чуть-чуть сушеного гороха, целый пакет грецких орехов и запечатанную, никем до сих пор нетронутую упаковку хлопьев. Однако забравшись выше, нам стало очевидно, что дом все-таки обитаем.
Позади осталось уже шесть этажей и мы начали было думать, будто людей здесь нет вовсе, но оказалось, что они просто забрались наверх. Когда до нашего слуха донеслись тихие обрывки разговоров, мы переглянулись и решили не рисковать. Поблизости имелось множество других домов, а потому каждый из нас счел за лучшее убраться отсюда подальше.
К половине третьего дня мы обошли четыре дома и набрали неплохой запас провизии. Неплохой для троих-четверых человек, но учитывая, что по возвращении нас ждала почти сотня некормленых ртов, даже при максимально экономном использовании, его в лучшем случае хватит дня на два.
Все четыре дома нам удалось пройти без происшествий. Двигались мы медленно и очень тихо, а как только распознавали малейшие признаки жизни, сразу же поворачивали назад. Выяснять, кто их подает, желания ни у кого из нас не возникало.
Пока мы перетряхивали содержимое шкафов, Моррис и Ричардсон обследовали бензобаки всех стоящих поблизости машин. Им тоже повезло — добыча хоть и вышла небогатой, но тем не менее ценной. Стоя впятером возле машины, мы обсуждали, стоит ли заглянуть в очередной дом. До заката оставалось около трех часов, но все мы понимали, что к укрытию еще предстоит добраться.
— Пошли Уилсон, обойдем пару этажей в том доме и двинем обратно, — предложил Вуд, указывая на самое дальнее от нас десятиэтажное здание. — Вдруг там нам повезет и мы наткнемся на целую гору жратвы.
Посмеявшись собственной шутке, он сплюнул на землю и почесал покрасневший на морозе нос. От произошедшей между нами стычки мы оба давно отошли. В общем-то, такие мелкие конфликты и даже потасовки возникали у нас постоянно.
Когда живешь в окружении сотни несхожих по своим взглядам, привычкам и мыслям людей, грызня по пустякам становится неизбежной, но, к счастью, обычно она заканчивалась без серьезных последствий. И обычно никто не хватался за оружие — Алан Вуд сегодня стал первым.
— Ладно, пошли, — согласился я. — Крис, ты как?
От прямого ответа Дэниелс уклонился. Он равнодушно пожал плечами, что можно было воспринять и как молчаливое согласие, и как неуверенный отказ. Поразмыслив, я решил все же прислушаться к Вуду.
Первые два этажа мы прошли быстро, но все, что там обнаружили — это банку заплесневелого джема, просроченную рыбную консерву, пару щепоток кофе и по горстке риса и красной фасоли. Выйдя из последней квартиры, я объявил, что на сегодня хватит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Давай еще один, — настойчиво потребовал Вуд. — Время пока есть.
— Хватит, Вуд. На сегодня достаточно, пора возвращаться.
— Да будет тебе, Уилсон! Кончай выпендриваться. Последний этаж и пойдем. Обещаю. Я нутром чую, там мы точно что-нибудь найдем. Интуиция меня еще никогда не подводила.
Мы снова было заспорили. Вуд точно обезумел от желания отыскать скрытое в утробе дома сокровище и в конце концов сдавшись перед его настойчивыми уговорами, я уступил. Я не верил в рисуемый его воображением триумфальный успех и даже испытывал убежденность в напрасно потраченном времени, но взглянув на часы, вынужден был признать, что мы можем позволить себе потратить лишние тридцать минут.
— Я тоже не против, — подперев плечом стену, ответил на мой молчаливый вопрос Дэниелс. — Чем черт не шутит? Вдруг у нашего приятеля действительно проснулось волшебное чутье?
Поднявшись на этаж выше, мы обошли три первые попавшиеся незапертые квартиры. Особо ничего интересного не нашли, лишь еще немного растительного масла, сахар и опять макароны. Выйдя в коридор, я бросил взгляд на часы и на этот раз решительно произнес:
— Все, Вуд, назад. Время поджимает, уже почти четыре.
— Давай еще вон в ту заглянем и все, — указывая на распахнутую дверь самой дальней квартиры, не унимался он.
— Да что с тобой такое, черт возьми? Идем назад, Вуд!
Его странная одержимость уже начинала меня раздражать. Демонстративно проигнорировав мои слова, он сам пошел к открытой двери и, не обращая внимания на призывы вернуться, переступил порог.
— Сука! Что будем делать с этим придурком? — обратился я к Дэниелсу.
— Не знаю, — снисходительно усмехнулся тот. — Пусть посмотрит, давай подождем.
Мы простояли в тишине пару минут, а потом он перебросил рюкзак на другое плечо и с энтузиазмом в голосе сказал:
— А прикинь, Уилсон, он сейчас выйдет с мешком припасов, как Санта Клаус под Рождество! Вот будет зрелище!
Я тоже усмехнулся, представив Вуда в образе сказочного деда с белой бородой, у которого из мешка выглядывает копченая баранья нога, свежий хрустящий хлеб и целая гора овощей и фруктов. Действительно, было бы здорово. Снова взглянув на часы, я успел подумать, что он слишком долго копается, как до моего слуха добрался еле различимый хрип.
— Ты слышишь? — насторожившись, спросил я.
— Да, — бледнея на глазах, отозвался Дэниелс.
Хрип раздавался из открытой двери квартиры, куда минуты три назад вошел Вуд. В один момент в горле у меня пересохло. Тело прошибло от лихорадочного озноба, ладони и лоб покрылись холодным потом. Несколько мгновений я медлил, но после первого замешательства справился с желанием сорваться с места и дать деру.
— Если он так стебется над нами, я его точно пристрелю, — сдавленным шепотом пообещал я.
Затем поднял карабин к плечу и двинулся в самый конец длинного коридора. Путь этот мерещился мне нескончаемо долгим, а когда я наконец подобрался ближе, ясно услышал позабытое за прошедшие месяцы бульканье и тихое взвизгивание. Сомнений не осталось — Вуд заперся в квартиру, служащую логовом для зараженной твари.
Дэниелс все это время шел следом за мной. За спиной я слышал его громкое учащенное дыхание и шаги, которые в эти страшные секунды казались мне оглушительными. Повернувшись к нему, я приложил указательный палец к губам, после чего осторожно заглянул внутрь.
Взгляду предстала прихожая. В ней беспорядочно валялись вещи, мебель и различные предметы обстановки, но ни Вуда, ни твари, звуки которой мы оба теперь отчетливо слышали, нигде не было видно. Они шли из глубины квартиры. Повернув голову, я взглянул Дэниелсу в глаза, дал знак, что заходим и, дождавшись его согласного кивка, перешагнул порог.
Было ли мне страшно в этот момент? Да, и еще как. Страх накатывал волнами, но перемежался со злостью и решимостью. Отчего-то я был уверен, что без раздумий вышибу гнусные мозги зараженной твари, заберу чертова Вуда, если он до сих пор жив, и выберусь отсюда, чего бы мне это не стоило.
