Эсон подозрительно прищурился, и тут же принялся оглядываться по сторонам, словно пытаясь что-то найти. Он всё ещё не понимал, что происходит.
«Иди ко мне!»
Я чувствовала, как вода, повинуясь моему приказу, вытекает из него. Лицо Эсона исказилось от ужаса. Он схватился руками за голову, как будто хотел оторвать её. Позади него огонь вокруг Дориана резко потускнел и исчез, как будто я и впрямь вылила на него озеро.
Но, как я уже говорила, озеро мне и не нужно. Мне хватит совсем небольшого источника. Точнее мне хватит Эсона. Содержание воды в нём было величиной, которой я могла управлять, и я звала этот источник и приказывала ему. Как ни как, воды в представителе джентри было столько же, сколько и в человеке — а именно 65 %.
И через несколько секунд, вся она пришла ко мне. Оставляя позади остальные 35 %.
Глава 26
Взрыв короля фейри, так или иначе, привлекает всеобщее внимание.
Не знаю, как все поняли, что это моих рук дело, но мои спутники и враги, все они, разом посмотрели на меня, полностью позабыв о драке. Державший меня страж, отдернул от меня свои руки и, попятившись, кинулся прочь. В его широко раскрытых глазах плескался ужас. Только сейчас до меня дошло, что занимаясь магией, я совсем позабыла о своем пленении. Это очень напоминало наши с Дорианом занятия, когда он меня связывал. Похоже в этом методе крылось нечто большее, чем его собственное пристрастие к извращенствам со связыванием.
Оставшиеся в живых воины Эсона, как вкопанные, замерли на месте. Прямо сцена из фильма, где после убийства главного зомби, все остальные зомби встают как вкопанные. Ко мне подбежал Кийо — мех весь в крови и грязи, но в глазах светится азарт, словно он готов драться всю ночь на пролет. Волуциан, стоя в сторонке, смотрел на нас со скучающим видом.
Оглянувшись вокруг, я была потрясена, тем что только что натворила. Всё, что в теле Эсона не было водой, теперь разбросало кусками по кругу. На земле валялось что-то напоминающее кровь и куски костей, но в основном ошметки липкой массы, неподдающейся описанию. К горлу подкатила желчь, и я тяжело сглотнула. Боже, ну и мерзость. Не удивительно, что стражники отшатнулись от меня, как от чумы. Да, я желала повелевать унаследованной от Короля Шторма силой, но это… что тут сказать, не уверена, что смогу выдержать подобное еще хоть раз.
— Сир!
Продираясь сквозь лес, на поляну вырвалась Шайя. По сравнению со всеми нами, она выглядела чистенькой, хотя и пробиралась к нам, пока мы тут сражались, как только отправила свои деревья для отвлечения. Она упала на колени перед Дорианом и осторожно подняла его голову. Я почти забыла про него в свете жуткой расправы над Эсоном.
Подбежав к ним, я плюхнулась рядом с Шайей. К моему удивлению, Дориан выглядел скорее грязным, чем подгоревшим. Его кожа наверное получила наихудший солнечный ожог в его жизни, а о одежда на нем была подпалена и местами зияла дырами. Дориан выглядел изможденным, как будто еще чуть-чуть и соскользнет в обморок, однако, стоило ему меня заметить, как ему хватило сил оттолкнуть от себя Шайю.
— Я в порядке, в порядке. — Дориан попытался сесть. — Евгения…
— Как тебе удалось выжить в этом аду?! — воскликнула я.
— Земляной щит. Это сейчас не важно. Послушай меня внимательно, ты должна…
— Ваше величество, мы должны доставить вас к лекарю. Нам нельзя здесь оставаться.
Я кивнула, соглашаясь с ней.
— Шайя права…
— Проклятье! Покудахтаете надо мной попозже. А прямо сейчас надо действовать. — Дориан схватил меня за руку, до боли впиваясь пальцами, пытаясь таким образом привлечь мое внимание. — Сделай то, что я тебе скажу — прямо сейчас, это нужно, чтобы полностью победить Эсона.
Я оглянулась на то, что осталось от Эсона.
— По-моему, он вполне побежден. Я не чувствую здесь его душу. Он умер окончательно.
Дориан отрицательно замотал головой.
— Нет, послушай меня! Найди его кровь, эм… ну или то, что напоминает его кровь. — Дориан стал осматривать землю и углядел таки в тусклом свете отблеск небольшой лужицы, в которой плавали те неподдающиеся описанию липкие темные куски. — Там. Прикоснись к ней, а затем погрузи руку в землю.
Шайя удивленно охнула.
— Зачем…?
Мало того, что я устроила этот ужас, так теперь еще и потрогать его надо?!
— Просто сделай, Евгения! — Дориан был измучен, но в его голосе слышался приказ, и мне вспомнилось, как он сражался с никси — без церемоний, жестоко.
— Король Дориан прав, — вклинился подавленный голос Волуциана. — Вы должны закончить что начали.
По-прежнему ничего не понимая, я сделала как они просили. Субстанция в луже была теплой, и мой желудок сделал сальто, когда я погрузила руку в эту массу. Наблюдающие за мной стражники Эсона были явно напряжены, но никто из них не вмешался.
— А теперь, погрузи руку в землю, — инструктировал Дориан.
Хмурясь, я пыталась сделать, как он просит.
— У меня не получается, правда. Земля тут совсем не рыхлая.
И вдруг все изменилось. Без всякого усилия, мои пальцы буквально утонули в земле. До этого твердая земля, вдруг стала податливой, как зыбучей песок, затягивая мою руку по самое запястье. Я даже подумала, уж не Дориан ли приложил к этому руку, точнее свою магию земли.
Дориан пододвинулся ко мне.
— Скажи мне, что ты чувствуешь.
— Земля… она… мягкая. Короче… грязь, как грязь.
— Что-нибудь еще? — Его тон удивил меня. Взволнованный. На грани отчаяния.
— Нет, земля, как зем… постой-ка. Она стала… теплее. Почти горячая. Словно она дышит… как живая. — Я испуганно посмотрела на него. — Что происходит?!
— Слушай внимательно, Евгения. Теперь ты должна представить себе… жизнь. Что по твоему мнению олицетворяет желание жить и выживать. Создай этот образ в своей голове. Что-то, что ассоциируется у тебя с жизнью, когда ты на природе, что заставляет тебя ощущать связь с остальным миром. Может быть — холод. Дождь. Цветы. Представь всё что угодно, так четко, как только возможно. Например, для меня жизнь — это осень, когда дубы оранжевеют, а яблони тяжелеют под весом зрелых плодов. Для тебя это будет что-то другое. Пойми что это. Как это выглядит, пахнет, ощущается. Держи эту картинку перед своим мысленным взором.
Все еще немного напуганная, я постаралась собрать разрозненные мысли в четкую картинку. На мгновение я поймала видение Эсона о его собственном представлении жизни — прохладные бризы и яркие цвета его земель. Но нет, у меня это с жизнью не ассоциировалось. А вот Тусон — да. Сухая жара. Благоухание пустыни. Солнце, снижающееся над горами Санта-Каталины. Пастельная палитра песка, кое-где украшенная пятнами зелени от низкого кустарника и цветов. Разнообразие оттенков цветущих кактусов после дождя.
