удачу.
– Хорошо. Прошу подождать вас одну минуту, – охранник удалился в сторону на несколько шагов, он сделал звонок из будки и вернулся через несколько минут со словами – Проходите, пожалуйста.
От поста охраны в сторону дома Амелия успела сделать всего несколько шагов, как к ней на встречу вышел один мужчина, по всем отметкам напоминающий Альфреда, дворецкого Брюса Уэйна из трилогии о темном рыцаре.
Его выражение лица демонстрировало его непозитивную настроенность на нежданную гостью. Но с приближением Амелии в дом, его лицо менялось, а темп движения замедлялось, пока вовсе не остановилось на первой же ступеньке лестницы. Видимо, он работал очень давно в этом доме и это он впустил ее по своему усмотрению, пометила про себя Амелия.
– Вы кто? – глаза дворецкого напоминали глаза Брюса, когда он впервые ее увидел.
– Здравствуйте, я Амелия Форбс. Я внучка месье Делоне, – в лоб вставила гостья.
Дворецкий поперхнулся кислородом.
– Какая ещё внучка?
– Дочь Аурелии.
– От куда вы приехали? – недоверчиво спросил француз, спускаясь к ней навстречу.
– Это не важно. Я приехала к своим дедушке и бабушке. Будьте любезны, сообщите им о моем прибытии.
Молча поразмыслив несколько секунд, дворецкий проронил.
– Пройдите, пожалуйста. – мужчина проводил ее домой, сам не зная как отнестись к ней. Он мешкался от подозрительности до шокирования. Но Амелии придавало уверенности ее внешнее сходство с мамой. Брюс говорил, что они очень похожи. И во сне Амелия видела маму в своем обличии.
– Подождите здесь, пожалуйста, – дворецкий оставил её в гостиной комнате, а сам удалился.
Дом изнутри не уступал по своей красоте внешней привлекательности. На фоне шелковых обоев кремово- белой цветовой гаммы расположились антикварные предметы мебели, а высокие стены украшали полотна из произведений искусства со времён Людовика первого, академизма и классицизма.
С винтажного большого окна обвитый бархатной белой шторой открывался вид на задний сад с фонтаном, который делил площадь с двумя скульптурами. Впечатляло!
Амелия не чувствовала волнения, предвкушения или страха, она была спокойна. Ей казалось, что самое худшее, что могло с ней случиться, уже случилось. И теперь ей нечего больше бояться в этой жизни. Да и вообще, она потеряла чувство страха.
Амелия услышала топот быстро идущих шагов нескольких пар ног.
– Она здесь, месье, – сказал дворецкий. Амелия в совершенстве владела французским и ей не составляло никакого труда понимать речь носителей. Через секунду у порога в комнату оказались два человека солидного возраста и не менее солидной внешности – месье и мадам Делоне. На вид они производили приятное впечатление своим статом и аристократичностью. Мужчине сильно улыбнулась удача с такой женой, ведь его внешность не соответствовала запросам внешности его супруги. У него был большой нос, зеленые глаза и кривые губы.
Они оба замерли на месте при виде неё, они были немы, как будто потеряли способность воспроизводить любой звук. На их лицах читался шок. Впрочем, ничего нового! Именно это и ожидалось. Суть оправдывал их состояние шока. Они уже двадцать три года жили думая, что их дочка умерла вместе со своим ребёнком . А тут спустя столько времени на пороге их дома появляется копия их покойной дочери.
– Здравствуйте, – Амелия перебила тишину официальным приветствием. Ответа она дождалась не сразу. Но она их не торопила. Она стояла на своем месте и тоже смотрела на них. Две пожилые люди примерно 60 лет. У женщины морщинки были выражены ярче, чем у мужчины. Возможно, это некоторые жизненные обстоятельства оставили такой след на её красивом лице. Амелия сразу определила – внешне она пошла в бабушку. И никаких доказательств не требовалось. Её лицо было убедительнее всех генетических тестов.
– Аурелия! – через долгие секунды выронилось из уст месье Делоне.
– Аурелия, это ты? – а след за мужем, речь вернулась и к жене.
– Я её дочь – Амелия.
– Как так? – бабушка говорила бессвязно.
– Аурелия. Это же ты ! – не сдавался месье Делоне. Его голос блуждал на грани между эмоциональным срывом и шоком. Он очень любил свою дочь! Это читалось в каждом дюйме его лица. Глаза его покраснели и увлажнились.
– Я дочь Аурелии, – невозмутимо повторила Амелия. От вида своих предков она не испытала никаких чувств. По крайней мере положительных. Всё это время она жила с мыслью, что его дедушка виноват в такой судьбе её мамы. И теперь, она встретилась с лицом с этим фактом.
– Моя внучка, ты жива! – бросилась к ней бабушка.
– Но нам сказали, что ребёнок Аурелии не выжил. Как так получилось? В больнице ошиблись?
– Да, ошиблись, – Амелия дала себя обнять, но сама не спешила раскрывать руки.
– Ты всё это время была жива. Если бы мы знали.. – Пьер говорил по мере того, как приближался к ней.
– Меня удочерила одна американка. Я всю жизнь прожила, считая её своей родной мамой. И только недавно узнала правду. И теперь я здесь.
– Наша внучка. Единственное, что осталось от Аурелии. Ты так на неё похожа, – француженка с блеском на глазах созерцала лицо внучки. Смотря на них, Амелия не смягчилась к ним, а наоборот её злоба выростала. Из-за личных предубеждении этого человека, Аурелия вместо того, чтобы сейчас быть с ней, радоваться жизни, лежала в сырой темной могиле.
– Да, я знаю, что я очень похожа на неё, – Амелия старалась держать себя в руках. Она не хотела в первую же минуту их знакомства начинать с выявления претензии. Пусть это произойдёт чуть позже. – Я приехала, чтобы увидеть её фотографии, её вещи.
– Ты правильно сделала, что приехала к нам. Почему ты этого не сделала раньше? – спросил дедушка.
– Я раньше не знала, что у меня есть бабушка и дедушка во Франции.
– Расскажи нам о себе. Как ты жила до этого? Что случилось ?
Задний сад особняка оказался ещё большего размера, чем казался из окна. Лужайка этого дома попала в мастерские руки садовников-братьев Монпосье. Они вложили душу, чтобы это место напоминал оазис среди каменных джунглей. А скульптуры были возведены здесь давно, в 19 веке.
– Когда моя мама умерла в больнице, меня удочерила одна американка. До августа прошлого года я считала её своей родной мамой. Но моя настоящая мама часто снилась мне во сне. Это были очень необычные сны. И однажды я увидела её лицо. Она была моей копией. И когда она прикоснулась до меня и сказала, что я это она, я ей поверила. Я испытала с ней связь какую не испытывала никогда и ни с кем. Когда проснулась, сразу сделала тест на генетическую дактилоскопию, – Амелия сидела между бабушкой и
