Да, делая доклад, на котором присутствовали высшие военные чины и сам Керенский, буквально пару недель назад, он сказал все как есть. Прямо и честно, как и следует боевому генерал, прямо в лицо Александру Федоровичу выложил все, что он думает о состоянии армии. И ждал отставки, но ее не последовало. А вместо этого, правительство попросило направить к столице конный корпус. Тогда казалось, что хоть и поздно, но осознал Керенский и его сотоварищи всю гибельность пути, по которому ведут они Россию, и искренне решили навести порядок в Петрограде. А случись так, ведь и вся страна очнется от охватившего ее безумия. Но то были иллюзии, сладкие надежды и грезы.
— За что? За что?
Снова и снова в голове Деникина возникал этот немой вопрос. И ответа не было. То есть он был, но правда это была страшнее любого внезапного пробуждения. Эта правда стучала в висках и рвалась внутрь камеры от изрыгающих проклятия, висящих на решетке солдат.
— … за попытку вооруженного восстания против Временного правительства …
Так сказали солдаты, пришедшие его арестовывать. Но ведь никакого мятежа не было! Он Деникин, только и «натворил», что в своей телеграмме сказал, что думал всегда: «Я солдат и не привык играть в прятки… На совещании с членами Временного правительства, я заявил, что целым рядом военных мероприятий оно разрушило, растлило армию и втоптало в грязь наши боевые знамена… Сегодня, получив известие, что генерал Корнилов, предъявивший известные требования, могущие еще спасти страну и армию, смещается с поста Верховного главнокомандующего; видя в этом возвращение власти на путь планомерного разрушения армии и, следовательно, гибели страны; считаю долгом довести до сведения Временного правительства, что по этому пути я с ним не пойду».
Остальные командующие фронтов его поддержали и теперь, как и он попали за решетку. Мятеж, восстание. Да, что они, болтуны и демагоги, в этом понимают! Разве бывает мятеж, когда нет ни планов никаких, ни сил для этого. Никто не был арестован, никого не задержали, ни Деникин, ни другие мятежники, пока не пришли забирать их самих. И не от нерадивости или лености своей, просто никаких планов в действительности не было.
Деникин сглотнул подкативший к горлу комок. Он ничем не мог помочь Корнилову, и ночью, той решающей ночью, ждал вестей о движении корпуса Крымова на Петроград. Не помог оттого, что не просил Корнилов поддержки, не готовился свергать правительство.
Когда он, генерал Деникин, получил телеграмму Керенского, то сразу понял, что наступает очередной аккорд гибели страны. Телеграмма была без номера. С простой подписью. Очень простой, даже без должности — Керенский. Так правительственные депеши не оформляют. А потом текст, от которого засосало, заныло под ложечкой. Генералу Корнилову предлагалось временно сдать должность Верховного главнокомандующего генералу Лукомскому, и незамедлительно выехать в Петроград.
Беглого взгляда достаточно, чтобы понять ее незаконность. Верховный главнокомандующий назначается и снимается не волею одного министра, пусть и премьера, но решением всего Временного правительства. А тут просто — Керенский, и без номера исходящего. Не мог Корнилов подчиниться такому приказу. Нельзя его выполнять, ибо это и не приказ правительства вовсе, а депеша частного лица.
И видимо на то, и был расчет. То, что все случившееся было похоже на громадную провокацию, Деникин начал подозревать с самого начала. Но вся грандиозность замысла Керенского открылась ему только здесь, в тюремной камере. Время для мыслей было в достатке. Сначала самому призвать войска в столицу, потом за это объявить о снятии Корнилова с должности Верховного главнокомандующего, а когда он откажется выполнить незаконный приказ-телеграмму, объявить его мятежником и смутьяном.
От осознания того, что все случившееся было неслучайно, Деникина прошиб пот. Если все так и есть, то мерзавец и подлец Керенский прекрасно понимает, что он творит! Разве можно объявить любимца армии Корнилова изменником, не поставив крест на остатках дисциплины и порядка? И это сейчас, когда германцы взяли Ригу и готовятся двинуться на Петроград!
А на решетке — очередная «смена». Новые «общественные обвинители».
— Попил нашей кровушки, покомандовал, нас в тюрьме погноил, теперь наша воля — сам посиди за решеткой. В автомобилях раскатывал — теперь попробуй полежать на нарах, б…дь подзаборная!
Деникин остановился, повернулся к окну, и взглянул в лица висевших на решетке. В углу на тумбе стоял большой тяжелый графин с водой. Когда эти обезьяны придут его убивать, одному «товарищу» вполне можно успеть проломить череп. Тогда его убьют сразу, помучить не успеют.
— Так и сделаю — подумал Антон Иванович Деникин, и, сделав свой выбор, почувствовал, что непрерывная ноющая боль внутри начала стихать и уменьшаться…
Генерал Корнилов был арестован по приказу Керенского у себя в Ставке. Аресту подверглись еще ряд высокопоставленных военных. Представьте себе эффект от подобной меры: во время войны, главный военный руководитель назван изменником. Фактически — это обвинение в адрес всего офицерства, а не конкретной персоны. Как следствие, по всей России прокатилась волна убийства командиров. В Выборге, например, в эти дни были убиты командир 42-го Армейского корпуса генерал Орановский, комендант Свеаборгской крепости генерал Васильев и целый ряд других офицеров. Всего в одном этом тихом и спокойном городе было убито 80 офицеров. Количество жертв по всей стране неизвестно…
«Обо всем этом сообщалось в газетах, и казаки читали, как избитых офицеров солдаты бросали в море, а когда те цеплялись руками за берег, — добивали их прикладами там же… — пишет один из казачьих офицеров — И главное — все это прошло совершенно безнаказанно». Не при большевиках начали русские солдаты убивать своих офицеров, а при Временном правительстве. Просто у Ленина и его команды масштабы были совсем другие, вот все эти зверства и припишут им одним…
В августе 1917-го Керенский разгромит не Корнилова и Деникина — он разгромит остатки дисциплины в русской армии. Он разгромит саму русскую армию. А позже сам напишет в мемуарах:«Без корниловского мятежа не было бы Ленина».
Вместо того, чтобы с помощью армии навести порядок в стране и вывести ее из штопора, Керенский все сделал наоборот. Это не случайность. Не будем забывать, что власть Александр Федорович собирался передать своему земляку Ульянову, а не суровому и строгому генералу. Теперь сделать это будет гораздо проще — чрезвычайные полномочия Керенским получены. Сформирована Директория из пяти человек. Фактически Керенский становился диктатором России, и теперь он мог беспрепятственно добить остатки русской государственности. После «корниловского мятежа» он сделает еще ряд шагов окончательно облегчающих приход к власти большевиков. Огромны заслуги Александра Федоровича перед Октябрем, но не поставила благодарная Советская власть ему ни одного памятника, ни одного самого скромного бюстика. Оттого, что не любят предателей. Нигде.
Первого сентября 1917-го года была провозглашена Российская Республика. В усталой и потерявшей веру стране, словно никто и не заметил, что, объявляя республиканский строй в России, Керенский присвоил себе полномочия Учредительного собрания. Ведь именно оно только и могло решить, дальнейшую судьбу государственного устройства! И этот основной вопрос Керенский практически решил самолично, с народом не посоветовавшись. После такого отношения к Учредительному собранию, его созыв начинал казаться чисто декоративным актом. Апатия к происходившему в стране, нарастала у населения пугающими темпами. Этого Керенский и добивается: когда Ленин будет свергать власть, за надоевшее всем Временное правительство никто не должен вступиться.
Армия также обескровлена ненужным наступлением и деморализована обвинениями в адрес Корнилова. Остается последний шаг: Керенский назначает самого себя «Верховным главнокомандующим сухопутными и морскими силами» Российской демократической республики. И тут же новый «Верховный» приступает к реформированию вооруженных сил. Реформы начинаются с изгнания из армии «за контрреволюцию» высшего командного состава. Они были заменены лицами, по определению военного министра Верховского, имевшими в своем активе «политическую честность, твердость поведения в корниловском деле и контакт с армейскими организациями». То есть трусы, болтуны и приспособленцы.
Реформы шли ударными темпами — в конце октября Керенский сказал: «Я счастлив заявить, что в настоящее время ни на одном фронте, ни в одной армии вы не найдете руководителей которые были бы против той системы управления армией, которую я проводил в течение четырех месяцев». Обратите внимание на даты — это наш герой говорит прямо накануне большевистского переворота! Вот потому и защищать Временное правительство никто не пришел. Трусы, болтуны и приспособленцы жизнью своей рисковать не захотели. Помимо этого сразу после ареста Корнилова, Керенский по требованию Совета приостановил приведение в исполнение смертных приговоров в армии, т. е. фактически отменил смертную казнь, только, что введенную и хоть как-то остановившую анархию.
