Нет, я не побежал с криком на жреца, пытаясь его убить. Хоть меня и переполняла ярость, даря бесстрашие, холодный разум оказался сильнее. Ненависть принесла неожиданную ясность. Я прокрался близко, очень близко — и, схватив сзади жреца за руки, повалил его на алтарь, сдвинув Тайсаму. Откуда-то мне было известно, что просто убить его — значит, отдать девушку во власть древнего бога… И кто знает, что могло при этом случиться: Тай была не человеком, а кхае.
Нужно было аккуратно «препарировать» этого жреца. Отделить его душу от паутины воли Килхейдхеера — задача сложная, но мне не нужно было оставлять старика в живых. Отрывать ледяные нити, что обжигали меня, приносили жуткую боль. Но в тот момент я был отрешен от всего, существовала лишь цель. По моей груди медленно стекали капли крови: казалось, Черный Камень нетерпеливо зарывался в мою плоть, не давая разуму, воле подчиниться жуткому богу.
Прошла вечность — или мгновение, прежде чем я отшвырнул от себя обмякшего жреца-мага и, пошатываясь, приблизился к Тайсаме. Девушка спала, душа ее была спокойна, она отдыхала от жутких мучений, но была цела. Большего мне и не надо было знать…
Казалось, меня выжали до дна. Знакомое чувство, но в этот раз мне что-то жгло душу. Раньше я не знал, что и она может болеть. Возможно, перестарался. Было уже наплевать на все: на харакорцев, что очнулись от транса и медленно, еще не успев понять происходящего, приводили себя в боевую ярость. На внезапно дрогнувшие стены. На проход, что открылся прямо в камне и на людей, выбежавших оттуда. Я знал лишь, что с Тайсамой все в порядке, что Килхейдхеер на время ушел, оскорбленный, униженный каким-то простым кхае, на остальное было попросту наплевать.
— Каэхон! Очнись! — Затеребил меня за плечо Тифка. — Что, совсем плохо? А, чтоб тебя!
Раздался звон стали прямо над моей головой, кажется, наемник только что спас мою жизнь. Но все чувства, кроме слуха, отключились: наверное, не хватало сил. Только крики, ругань, стоны. А потом наступило блаженное забытье. Мне тогда показалось, что наконец-то пришла смерть и заслуженный отдых.
Если бы.
Умереть мне не довелось. Вместо этого я очнулся, ощущая, что свеж, здоров и полностью обессилен. Мое кольцо жгло палец, кажется, кожа там просто сгорела, причем несколько раз подряд: артефакт лечил и калечил одновременно. Силы все высосало тоже оно, скорее всего — видимо, меня здорово потрепало, не только душевно. Впрочем, оба мира связаны, это я уже давно понял: потери в нематериальном ведут к потерям в материальном.
Я попытался прислушаться к чужим эмоциям — но тут же разболелась голова. Вздохнув с печалью, я вернулся к своему простому методу зрения: провел рукой в воздухе, пытаясь «ощупать» помещение, в котором находился. Ощущения чуть притупились, после долгого сна, но не слишком.
Небольшая комната, скорее пещера, сильно доработанная человеком, с открытым дверным проемом. Несколько коек, некоторые, возможно, с людьми. Столик с едой — обоняние мое внезапно проснулось и послало соответствующие сигналы желудку. Я внутренне согласился: надо было восстанавливать силы, для этого следовало подкрепиться.
— Проснулся? — Донесся до меня сонный, до боли знакомый голос. — Слушай, Кай, что там со мной вытворяли? А то, говорят, я самое интересное пропустила!
— Тайсама! — С неожиданной даже для меня нежностью произнес я, потом кашлянул, усмехнулся и добавил уже своим обычным голосом: — Ты ничего не пропустила. Тебя немного принесли в жертву, этот северный божок тебя пожевал, обломал зубы и выплюнул.
— Да? — Чуть удивилась девушка. — По-моему, он жевал тебя, вид у тебя не лучший…
— Ну, жевал он тебя, а зубы обломал об меня, — пояснил я гордо. — До сих пор больно. Где мы?
— Пещерка, — привычно начала описывать девушка, — над ней хорошо поработал человек. Получше той нашей камеры. Дверной проем открытый, без, собственно, двери. Кроме нас тут еще около пяти харакорцев, все спят, перевязанные.
— Северяне? — Недобро переспросил я. — У меня возникает непреодолимое желание предать их тела насильственной смерти.
— Подожди, — спокойно сказала Тайсама. — Если они тут, и мы тут — значит, это не враги. Мы же не связаны.
— Ну ладно, — недовольно кивнул я. — Не буду их убивать. Тем более, не в состоянии. Все, я занят.
Пока я пиршествовал, а еда оказалась простой, но вкусной и сытной, смутные отрывки воспоминаний приходили ко мне. Тот факт, что я выстоял против бога, пусть и спящего, пусть с поддержкой Хадкитора, казался невероятным. Я прекрасно помнил ту силу, с которой смертным просто не сравниться. Если Спящие Боги, не древние, а те, которым поклоняются от Радории до песков Гахары, такие же сильные, то каким же должен быть наш бог?
За едой я не заметил, как в комнату вошли два человека. Это сделала за меня Тайсама. С некоторым удивлением девушка поприветствовала новоприбывших:
— Здравствуйте! Тифка, ты без маски? Непривычно! О! — Воскликнула вдруг она и замолкла.
— Я уже сказал Каэхону, что уйду из отряда, — пробурчал Тифка.
— Я думал, ты не серьезно, — вздохнул я и обратился ко второму человеку, мне, судя по всему, незнакомому: — Мое имя уже известно всем здесь, думаю. Я благодарен, что меня, судя по всему, спасли, но желание знать имена спасителей во мне достаточно сильно!
— Второй Ширра, — проворчала недовольно Тай.
— Каэхе деГах, — задумчиво произнес незнакомец. — Я полагал, ты вспомнишь меня. Когда-то не так давно, около пяти лет назад, нам уже довелось встретиться. Меня зовут Кетхе. Кетхе деТаго.
— Кетхе? — Я удивился настолько, что прекратил есть. — Конечно, помню! То есть, ты хочешь сказать, что здесь кхае? Кстати, кто все эти раненые северяне? И что с этой ледяной стервой, из-за которой чуть не погибла Тайсама?
— Кай, я сама решила ее защищать, — недовольно произнесла воительница.
— Ее жизнь и твоя — слишком разные вещи.
— Успокойтесь, — усмехнулся Кетхе. — Северяне эти — обычные харакорцы, которые не слишком любят своего бога. Они последователи Девы Гор, одной из Спящих Богинь. Собственно, она когда-то пришла на смену Килхейдхееру, если тебя это интересует.
— Но что ты делаешь здесь?
— Не только я, еще два кхае сейчас поблизости. Но ты их не знаешь, хотя, скорее всего, видел. Они появлялись в Обители Тумана… Обоим уже несколько сотен лет, а до сих пор иногда ведут себя как дети. Ладно, ладно, спокойней! Мы здесь по «просьбе» нашего любимого демиурга. Мурре не очень понравилась ситуация с пробуждением северного бога.
— Нет, ну что за дурацкое имя, — покачал я головой. — Значит, он не только меня сюда послал?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
