Первый президентский срок Никсона прошел весьма успешно. Апогеем его стал июль 1969 г., когда впервые в истории прилунился «Аполлон-11» и Нил Армстронг и Эдвин Олдрин прошли по поверхности Луны. Однако уйти из Вьетнама американцы тогда не смогли, более того, 30 апреля 1970 г. они вторглись в Кампучию.
Реакция на вторжение последовала незамедлительно. Студенческие демонстрации прошли в 450 университетах США. 4 мая 1970 г. подле стен университета города Кент (штат Огайо) национальные гвардейцы расстреляли демонстрацию. Были убиты 4 студента, 10 ранены. Эти события называют началом Уотергейтского скандала.
8 мая более 100 тыс. человек съехались в Вашингтон и пришли к Белому дому, в подвале которого засели солдаты, готовые открыть огонь по протестующим. Но разгонять студентов и противников войны послали не солдат – собрали рабочих из провинциальных штатов. Героев разгона демонстрации пригласил в Белый дом лично президент – по результатам официальных опросов 65% населения одобрили разгон демонстрантов. Обыватель требовал расстрелов студентов. Сотрудник Белого дома Т. Хьюстон разработал план по уничтожению недовольных, и только директор ФБР Эдгар Гувер не дал его осуществить. Под влиянием Гувера конгресс США принудил Никсона уже в июне 1970 г. вывести войска из Кампучии.
С этого времени начался ускоренный вывод американских войск из Вьетнама. Это позволило Никсону участвовать в 1972 г. в выборах президента. Был сформирован особый Комитет по переизбранию президента (КПП). Вот этот КПП и привел Никсона к катастрофе.
В ночь на 17 июня 1972 г. в штабе кандидата в президенты от демократической партии Дж. Макговерна, расположенного в апартаментах гостиничного комплекса «Уотергейт» в Вашингтоне, были пойманы пять активистов КПП. Они проникли в помещение при помощи отмычки. Возглавлял взломщиков начальник службы безопасности КПП Дж. Маккорд.
Администрация президента заткнула прессе рот, заплатила кому надо, и дело спустили на тормозах. Никсон тогда всех уверил, что только продление его президентского срока гарантирует предотвращение массовых беспорядков по образцу конца 1960 х гг.
Едва он вновь стал президентом, Никсон учредил ИРС – службу внутренних доходов и передал туда список «490 врагов правительства» – его личных политических противников. Приказано было тщательно проверить их на предмет неуплаты налогов и если что – привлечь к суду. Когда новость о списке «490 врагов» просочилась в конгресс, перепугалась вся властная элита США! Никсон поднял руку на тех, кто разрешал ему быть президентом.
Буквально на следующий день вся пресса Америки трубила о сенсационном ночном нападении на штаб-квартиру демократов в «Уотергейте».
Травля Никсона длилась 17 месяцев по нарастающей. Он метался, пытался подкупить общество самыми впечатляющими акциями. 18 марта 1973 г. из Вьетнама вывезли последнего американского солдата. Но триумфа не получилось. Все говорили только об «Уотергейте». В январе 1973 г. были арестованы и предстали перед следователями взломщики. С марта 1973 г. стала работать сенатская комиссия по «Уотергейтскому делу», заседания которой показывались по телевидению в прямой трансляции.
В июне 1973 г. сенатской комиссии официально представили список «490 врагов» и доказательство того, что по приказу Никсона с марта 1971 г. тайно записывалось на пленку все, что говорилось в Белом доме и в Кэмп-Дэвиде. После этого началось массовое бегство от Никсона его недавних сторонников.
Президент предпринял последнюю, тщетную попытку отвлечь американцев от «Уотергейта» – он приказал свергнуть в Чили президента Альенде. Подготовка к этому преступлению велась ЦРУ с 1970 г., но отмашки долгое время не было. Она последовала осенью 1973 г. в виде 10 млн долларов на оплату заговорщиков, и 11 сентября Альенде был убит. В Чили начался массовый террор.
Лично Никсону эта трагедия не принесла никаких дивидендов. В марте 1974 г. было документально доказано, что назначавшиеся администрацией президента американские послы должны были платить за пост, перечисляя деньги на избирательный счет Республиканской партии: на момент расследования шесть претендентов на место посла уже заплатили 3 млн долларов; место посла в Лондоне стоило 250 тыс. долларов, в Париже и Люксембурге – по 300 тыс. долларов. Из 112 американских послов Никсона 34 вообще не имели понятия о дипломатической работе.
Чтобы продемонстрировать, что Уотергейтский скандал ему безразличен, 10 июня 1974 г. Никсон уехал с визитами на Ближний Восток, а 27 июня он прибыл в Москву для рабочих переговоров с Л.И. Брежневым. В тот же день сенатская комиссия по «Уотергейту» завершила работу и представила сенату итоговый доклад на 1250 страницах убористого текста. И началась подготовка импичмента.
3 июля 1974 г. Никсон вернулся из Москвы в Белый дом. Далее бороться было бессмысленно, и чтобы избежать импичмента, 8 августа он подал в отставку.
Преемники
Если верить академику Е.Н. Чазову, Л.И. Брежнев за всю жизнь перенес только один инфаркт (в 1957 г., будучи 1 м секретарем ЦК компартии Молдавии) и ни одного инсульта.
В августе 1968 г., во время переговоров руководства КПСС с руководством Чехословакии в связи с политическим кризисом, Брежнев принял излишнее количество снотворного и впервые в жизни публично потерял ориентацию во времени и пространстве. Тогда в норму он пришел за 3 часа.
Но это были первые симптомы болезни – тяжелой бессонницы. В начале 1973 г. личной медсестрой генерального секретаря назначили Н.А. Коровякову. Чазов, отвечавший за медперсонал при членах Политбюро, категорически отрицает свою и Ю.В. Андропова причастность к этому назначению. Зато утверждает, что якобы в том же 1973 г. Коровякова своей волей пристрастила Брежнева к наркотикам. Сама Коровякова настаивает на том, что давала больному только те препараты, которые ему выписывали лечащие врачи.
Первый срыв произошел у Брежнева после переговоров с американским президентом Г. Фордом во Владивостоке в ноябре 1974 г. После Владивостока генсек поездом отправился с официальным визитом в Монголию. По пути Брежнев напился таблеток и впал в невменяемое состояние. Поскольку его видели таким очень многие, через КГБ в среду столичной интеллигенции запустили слушок, будто с генсеком случился инсульт.
В начале 1976 г. болезнь его приобрела государственный характер, чем очень заинтересовался тогдашний Председатель Президиума Верховного Совета СССР Н.В. Подгорный. Он попытался выяснить состояние здоровья генсека у врачей. Чазов отказался дать информацию. Тогда-то и появилась сплетня о клинической смерти, которую якобы пережил Л.И. Брежнев. На самом деле это было начало борьбы за место брежневского преемника. Одну группировку составили Ю.В. Андропов, Д.Ф. Устинов, Ф.Д. Кулаков и М.А. Суслов, другую возглавил Н.В. Подгорный, третью – первый секретарь Украинской КП В.В. Щербицкий и председатель Украинского КГБ В.В. Федорчук.
Брежнева удалось поставить на ноги в течение двух месяцев. Первым результатом его выздоровления стало согласие пациента на замену Коровяковой другой медсестрой. Обратили внимание генсека и на подозрительное поведение Н.В. Подгорного. К изгнанию последнего готовились долго, уж больно крупной политической фигурой он был. Лишь 16 июня 1977 г. Председателем Президиума был избран сам Брежнев, сосредоточивший в своих руках всю государственную и партийную власть, а Подгорного отправили на пенсию. Это была серьезная победа Андропова на пути к креслу генсека.
Сразу после отставки Подгорного в Политбюро развернулась куда более ожесточенная борьба между недавними союзниками. В 1964 г. одним из наиболее активных организаторов смещения Н.С. Хрущева был первый секретарь Ставропольского крайкома КПСС и приятель Брежнева – Ф.Д. Кулаков. Вскоре после переворота он перебрался в Москву секретарем ЦК КПСС, курирующим сельское хозяйство. С 1971 г. Кулакова ввели в Политбюро.
Председатель КГБ СССР Ю.В. Андропов и секретарь Ставропольского крайкома КПСС М.С. Горбачев в 1973 г.
Считалось, что Брежнев, правивший по принципу «разделяй и властвуй», видел в Кулакове главный противовес Председателю Совета Министров СССР (премьер-министру) А.Н. Косыгину. Сам Алексей Николаевич был уверен, что именно Федор Давыдович распускает по Москве сплетню о его любовных отношениях с певицей Л.Г. Зыкиной, и даже закатил по этому поводу публичный скандал. В глазах Брежнева это событие лишь укрепило позиции и без того мощного Кулакова. После микроинсульта Косыгина, который случился в начале августа 1976 г., положение Федора Давыдовича еще более упрочилось, хотя во власть и начали входить новые ставленники Брежнева – Н.А. Тихонов и К.У. Черненко (личный друг В.В. Федорчука). Именно с 1976 г. и по Москве, и за границей поползли слухи, будто Кулаков – наиболее достойный преемник Брежнева. Постоянно твердили об этом всевозможные радио-«голоса», что очень тревожило и пугало самого Федора Давыдовича.
Опытный партийный функционер, Кулаков лишь один раз сделал серьезную политическую ошибку, которая во многом стала для него роковой. Будучи секретарем Ставропольского крайкома, он приблизил к себе комсомольского секретаря края М.С. Горбачева и его супругу. Перебравшись в Москву, он продолжал покровительствовать своему протеже в его партийной карьере. При поддержке Кулакова в августе 1968 г. Михаил Сергеевич стал 2 м секретарем Ставропольского крайкома КПСС, а с апреля 1970 г. – его 1 м секретарем. После этого ситуация стала быстро меняться.
