Согласно сложившейся литературно-исторической традиции, бытовавшей уже во времена Дюма-отца, аббревиатура M. L. C. D. R. значит «господин граф де Рошфор» (Monsieur le Comte de Rochefort). Так, хотя в амстердамском издании 1742 года, вышедшем без указания имени автора, но с отсылкой к издателю Куртиля Хенрику ван Булдерену, сохранена аббревиатура на титульном листе, но в подробном алфавитном указателе персонажей главный герой назван графом де Рошфором, и в статье под этим именем почти на пяти страницах изложены все основные события книги с указанием страниц (см.: Rochefort 1742). Репринтное издание, выпущенное трижды (два издания — 2009 и одно — 2010) американским издательством «Kessinger Publishing», специализирующимся на редких книгах, указывает имя Рошфора на титульном листе (см.: Courtilz Rochefort 2009). Отметим и тот факт, что крупнейший специалист по творчеству Куртиля Ж. Ломбар в своей статье называет данный роман «Мемуары Рошфора» (см.: Lombard ACS 1988:134).
Однако, о каком именно из многочисленных Рошфоров идет речь, неизвестно. Поскольку уже в первой половине XVIII века имя Рошфора указывалось вполне определенно, то весьма вероятно, что прототипом главного героя мог стать наиболее прославленный из этого рода на тот момент. Однако, о ком именно идет речь, неизвестно. Вполне вероятно, что прототипом главного героя мог быть Шарль III де Гиз-Лотарингский (1620–1692), военный, служивший во время Тридцатилетней войны (1618–1648 гг.) в Италии (1641 г.) и Пикардии (1642 г.) под началом своего дяди графа де Аркура. Под командованием герцога Энгиенского он принимал участие в битве при Рокруа (1643 г.) и других знаменитых сражениях. В 1662 году Людовик XIV назначил его генерал-губернатором Пикардии и Артуа. Годы жизни и факты биографии этого представителя славного рода Рошфор наиболее точно соответствуют истории героя Куртиля, однако несомненно то, что в своем стремлении создать характер хотя и индивидуальный, но весьма типичный для данного времени писатель позволяет себе полную свободу в изображении жизни героя, вдохновляясь фактами биографий других представителей эпохи.
В названии, весьма характерном для творчества Куртиля (ср.: «Война в Испании, Баварии и Фландрии, или Мемуары г-на маркиза д’***», «Война в Италии, или Мемуары г-на графа д’***», «Мемуары г-на д’Артаньяна, содержащие множество частных и секретных сведений о событиях, которые произошли в царствование Людовика Великого» и др.), указывается имя главного героя и рассказчика, но подчеркивается, что речь пойдет не только о его жизни, но и об исторических событиях: жизнь частного человека накрепко вписана в историю страны.
В предисловии, написанном якобы близким другом героя, сообщается, что автор сего произведения столь хорошо известен, а события, о которых он рассказывает, произошли в столь недавнем прошлом, что нет необходимости что бы то ни было объяснять или оправдывать. Поскольку со времени написания романа прошло уже более трех столетий и современному читателю события и лица уже не кажутся столь близкими и знакомыми, текст романа снабжен в настоящем издании обширными примечаниями, которые не только предлагают недостающие и весьма любопытные исторические и географические сведения, но и подтверждают подлинность большинства изложенных фактов. Это вполне соответствует и словам автора предисловия, подчеркивающего: всем военным и придворным прекрасно известно, что автор этого произведения «никогда не выдавал вымысел за истину и уж тем более не писал ничего такого, что могло бы ввести публику в заблуждение». Далее, как бы предвидя упреки и недоумение читателей, автор предисловия добавляет, что некоторые вещи могут показаться «удивительными», однако «не следует думать, будто таковых не происходило в действительности». Аналогичные слова мы уже видели в предисловиях к «Мемуарам г-на д’Артаньяна» и «Мемуарам г-на маркиза де Монбрюна» в форме авторского предупреждения, что рассказываемые события подчас представляются столь «невероятными» и «выдуманными», что можно усомниться в их подлинности; однако имя героя и его жизнь известны столь многим, что стоит лишь прислушаться к их мнению, чтобы убедиться: автор рассказывает чистую правду. Те же доводы мы находим и в предисловии к «Мемуарам г-жи маркизы де Френ», чьим автором является якобы сама маркиза, которая замечает, что ее история, какой бы неправдоподобной она ни казалась, известна почти всем во Франции.
Еще одним доказательством правдивости автора, по мнению «его друга»-публикатора, является тот факт, что он рассказал о своих семейных делах такое, что на его месте многие предпочли бы скрыть. Маркиза де Френ в своем предисловии также пишет, что сочла за лучшее рассказать правду даже в тех случаях, когда та была не в ее пользу.
Таким образом, основная цель предисловий Куртиля де Сандра — убедить читателя в подлинности описываемых событий, для чего он нашел очень хитрый ход — доказательство от противного. Писатель, скрываясь под маской автора предисловия (близкого друга, издателя или самого героя), выражает недоверие к рассказанному и недоумение, но сам же весьма убедительно разбивает собственные сомнения так, что читателю не остается ничего иного, как сдаться и признать: правда действительно выглядит подчас весьма неправдоподобно.
Поэтому предисловия большинства романов-мемуаров Куртиля написаны по одной схеме: объяснение того, как их тексты попали в руки к издателю; уверения в правдивости описанных событий; воспитательное значение произведения; удовольствие от чтения. Отметим, что три последних момента были характерны и для подлинных мемуаров, к которым добавлялось еще и желание понять себя и прожитую жизнь. Отсутствие этого стремления в псевдомемуарах Куртиля де Сандра приводит к меньшему психологизму: его героев не мучают сомнения, не терзают неудовлетворенные политические амбиции, их место в романе-мемуарах займут страсти — любовь и ревность; герои не погружены в себя, но обращены к внешнему миру.
Какова же цель героя псевдомемуаров? Та же, что и у большинства подлинных мемуаристов эпохи, будь то кардинал де Рец или Бюсси-Рабютен, — взять реванш над прожитой жизнью, обнародовав ту далеко не последнюю роль, какую он играл в секретных делах своей страны, принести пользу и доставить удовольствие. Но, в отличие от подлинных мемуаров, герои Куртиля де Сандра не пытаются осмыслить свою жизнь, скорее ими движет желание поведать о своих приключениях и подчеркнуть свою роль в истории.
Романические мотивы, такие как рождение при чрезвычайных обстоятельствах и ранняя смерть матери, тяжелое детство, помощь богатого родственника или друга семьи, начало самостоятельной жизни в раннем возрасте, служба в армии, сражения, дуэли, секретные задания, заграничные путешествия, тюрьма и, наконец, славная смерть или добровольное уединение — то есть все то, что Куртиль почерпнул из своей собственной жизни и столь продуктивно использовал во многих своих произведениях, — станут в дальнейшем штампами приключенческого романа. Так историческая реальность — территория, — переработанная в соответствии с жанром, становится материалом для вымышленного сюжета — карты.
Следует отметить, что о детстве и юности героя говорится весьма кратко, без подробностей: так, мы почти ничего не узнаём ни о странствиях подростка с цыганами, ни о начале его военной службы, хотя оба эти этапа, вместо того чтобы стать эллипсисами, могли бы дать большой материал для увлекательных историй в духе Г. Мало или В. Гюго. Но в это время герой-ребенок еще не вызывает интереса: подробное изображение детских лет станет популярным только после «Эмиля» (1762) и «Исповеди» (1764–1767) Руссо. Поэтому подробное повествование начинается лишь с поступления героя на службу к Ришельё, то есть с того момента, когда он включается в общественную деятельность, становится частью государства и общества.
Для того чтобы проследить, как личная жизнь героя соотносится с историей его родины, понять последовательность событий и насыщенность различных периодов, проследить хронологию, мы решили представить событийную канву в виде таблицы (см. с. 395–406 наст. изд.[7]). Отметим, что упоминание точных дат встречается в романе крайне редко — и то когда речь в основном идет об исторических событиях: они и служат косвенным указанием на время действия, что характерно для художественного произведения.
Несмотря на все обилие приключений, выпавших на долю героя, можно заметить частую повторяемость некоторых из них, что позволяет считать их характерными и на их основании судить о личности Рошфора. Тюрьма, дуэли, секретные миссии, безденежье и обманы, семейные неурядицы, неверность друзей, несостоявшиеся женитьбы повторяются как в молодости, так и в старости. Они свидетельствуют о деятельном характере героя, о его одиночестве (к слову, ничто не наводит на мысль, кто мог быть тем другом, который публикует его «Мемуары», и тем секретарем, который напишет «Мемуары г-на де Б., секретаря M. L. C. D. R.»), о его порядочности и преданности, о неумении позаботиться о своем будущем.
