Я попросил Машу присесть с нами, объяснил ей эту мысль. Я опасался, что она откажется менять своё оружие на другое, но, к моей радости, она спокойно согласилась, после чего ей выдали гладкоствольную «Сайгу», которая была у Шмеля. Лёха передал ей ружьё прямо с подвесной, набитой патронами, а я тут же попросил Сергея Сергеевича заняться обучением новых бойцов, после того, как закончим развод. Впрочем, лишать её законного трофея не стали, а лишь попросили убрать его подальше до тех времён, когда она им в достаточной степени овладеет.
Шмель у нас тоже в великих стрелках не числился, но автоматом Калашникова во всех его ипостасях владел, отслужил всё же и даже отвоевал, поэтому ему был выдан, как преимущественно водителю, «укорот», магазины и запас патронов из открытого ящика. Шмель сгрёб это всё и, отойдя в сторону, уселся набивать рожки, а заодно перекладывать пачки в рюкзак разгрузки.
Степаныч. Степаныч честно сказал, что с пяти шагов во что-то попадёт, но если дальше, то испытывает сильные сомнения. Получил от Татьяны её «Вепрь», попробовал, покрутил в руках и остался вроде доволен. Одеваться в «горку» он ни с того ни с сего отказался наотрез, выбрал из запасов обычный камуфляж «флора», самый стандартный, а вместо могучих ботинок схватил резиновые сапоги, превратившись в смесь грибника и сторожа со стоянки. Ну да ладно, мы его в бойцах и не числили, Степаныч будет за водителя и механика. Это у Шмелёвых наследственное.
Лёха сам плотно присвоил себе функции снайпера, с «Тигром» не расставался, а в качестве альтернативы прихватил трофейный «Кипарис», который вполне аккуратно разместился у него на боку. А это для снайпера самое разумное, что тут ещё придумаешь?
Себе, кстати, я взял «укорот» с планкой, на которую посадил коллиматорный прицел «Кобра». Как альтернатива карабину очень неплохо, особенно для заварух на небольшой дистанции. С СКС не везде повернёшься, если какое помещение зачищать, то ружью и «укороту» он проигрывает начисто. Да и ружьё у нас с Лёхой одно на двоих осталось.
От Виталия Даниловича нам достались два ствола, но очень уж своеобразных. Покойный был именно охотником, не запасался оружием, как мы, с поправкой на «а вдруг случится чего». В чехлах была двустволка-вертикалка двенадцатого калибра, ижевская МР-233, и нарезная двустволка МР-221, правда, с клеймом «Ремингтон-Спартан». Была она под нетипичный для России патрон 30-06 «Спрингфилд», которого было всего две коробочки, и стоял на ней дорогой прицел «Льюпольд».
Всё. Двустволку ещё укоротить можно будет, у неё стволы по семьдесят сантиметров, а этот штуцер… Чёрт его знает, что с таким делать. К ружью покойный запас сотню патронов с дробью, в основном крупной.
Вика стреляла не хуже нас с Лёхой и себе оставила эмкашку. Ей ничего другого и не надо, если честно. Для хорошего стрелка автоматический режим так и на фиг не нужен, если он, конечно, не помещения зачищает. А новенький АК-74М достался моей Татьяне, потому что она отдала дробовик Степанычу. Она стрелок неплохой, так что тут мы тоже прикрыли фронт. Пока у нас образовывался дефицит гладкоствола, потому что нам с Лёхой, как главным «штурмовикам», ружья были нужны позарез, хотя бы одно, а самым неопытным можно было доверить тоже пока только их и ничего больше. Все, кто оказывался посередине между понятиями «основная боевая единица» и «плохой стрелок», вооружались нарезным.
Пистолеты тоже распределили. То не было ни ствола, а вдруг сразу несколько. Я, на правах командира, прихватил один из ПММ ввиду его двенадцатизарядности, «ИЖ-71» остался у Сергея Сергеевича, поскольку ему и принадлежал. А заодно ему отдали АКС, причём Лёха пообещал произвести над ним некие манипуляции.
— Я цевьё поставлю с планками, — объяснил он. — У нас есть парочка под «Сайгу-С», как раз подойдёт. И на верхнюю планку коллиматор «Баррис». Лучше всех будет. А потом приклад сменю на тюнинговый, со щекой, полное удовлетворение гарантирую.
Сергей Сергеевич только головой покачал на такие обещания.
«Грача» я спрятал до лучших времён, пока к нему патронами не разживусь. Лёха и Татьяна с Викой расхватали милицейские ПМ. Кордуровых кобур под этот пистолет у нас в сумках нашлось эдак с десяток, так что прицепить их на положенное место проблем не составило.
В конце концов вроде бы разобрались. Все снова собрались во дворе, даже дети присоединились к толпе, и я снова раскомандовался.
— Ставлю задачу, товарищи партизаны! — Обозрел всех гордо. — Выезжаем на шмелёвский сервис. На одной машине, в следующем составе: Шмель водителем, мы с Лёхой, Вика с Таней и Степаныч. Здесь за старшего Сергей Сергеевич. Сергей Сергеевич, организуете «фишку», бдительность — максимальная. Место под угрозой, могут приехать нежелательные гости. Если увидите кого-то, напоминающих бандитов, военных, службу безопасности, спецслужбу, кого угодно, повторяю — открывайте огонь первыми. Один из главных признаков — автомобиль «Тойота Лэндкруизер» чёрного цвета. Может быть и другой, но именно «Круизер» — угроза прямая и непосредственная. Обучите людей обращению со средствами связи.
— Я что-то должен знать, чего не знаю? — спросил Сергей Сергеевич.
— За нашей семьёй охотятся, — выручила меня Алина Александровна. — Это очень серьёзно.
— Понял. Будем охранять, — кивнул он спокойно.
Ещё через несколько минут мы вшестером, втиснувшись в Лёхин «крузак», тряслись по просёлку в сторону Ленинградского шоссе. При этом мне пришлось устроиться в пустом багажнике, за сеткой, хорошо что задняя дверь в этом «крузаке» изнутри тоже открывается.
Александр Васильевич Пасечник
21 марта, среда, день
В середине дня все люди, находившиеся в НИИ, погрузились в два «Лэндкруизера» и два автобуса «Форд Транзит». Маленькая колонна выехала с территории и направилась в сторону Рублёво-Успенского шоссе. Здание подготовили к взрыву, и там уже тикал часовой механизм, установленный на задержку в два часа. А чтобы ни у кого не возникло соблазна остановить процесс, все закладки были установлены на неизвлекаемость. Любая попытка разминирования привела бы к взрыву. Следы решено было ликвидировать путём тотальной аннигиляции.
В городе болтались ещё две группы. Засада на квартире Крамцова, четыре человека, которые и должны были взять на себя всю грязную работу, и ещё продолжала работать пара оперов из ЦСУ, которых удержали на работе обещаниями дарения автомобилей, денег, оружия и всего, чего бы им ни пожелалось. О «Ковчеге» им никто не сообщал. Да и на то, что они сумеют раздобыть требуемый адрес, надежда была мала. Фактически он махнул на них рукой, а по поводу засады на квартире решил так: пусть сидят до следующего утра максимум. Если окажется пустышкой, а к этому и шло, то пускай прорываются к усадьбе Бурко.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
