— Что-то больно густо ты мажешь... На диван, что ль, садись. Чаю попьем.
В кабинет вошла белокурая женщина и вкатила сервировочный столик вместе с принадлежностями для питья чая согласно японской церемонии "то-ю-но". Бамбуковые ложечки, совочки, щеточки, сосуд с кипятком, чашечки с пейзажами на боках.
— Можно мне с вами почаевничать? — спросила она. — Тем более, что "то-ю— но" умею проводить только я. Как опытная гейша.
Та самая Лена, которая приходила с Борисом Дворкином в гости, только уже не в образе патлатой бедовой маркитантки, а приличная такая матрона с аккуратной прической. Значит, жива!
— Эй, чего вылупился на мою женщину, Андрей Андреевич? Блондинок, что ли, не видел? Или она в твоем виртуальном окне похожа на Людмилу Зыкину эпохи застоя?.. Тогда закрой окно и пей чай, вот сушки. Старомодные, не стонут, когда их грызешь.
— Я — ничего. Я всегда так смотрю, — смутился Грамматиков.
— Я еще сейчас пирог разогрею,— пообещала Лена без всякого надрывного хихиканья, которого было так много в прошлый раз. И выскочила.
Незванный гость прихлебнул из чашечки, наверное слишком громко, потому очень уж был поглощен своими мыслями. Чай — настоящий, с жасмином, всё остальное — как во сне.
— Итак, Грамматиков, Лену ты только что видел. По виду это Лена, согласен? На ощупь, поверь мне, тоже Лена. Если ее хорошенько ущипнуть, то она отреагирует как настоящая женщина, а не как пластмассовая давалка — то есть, нормально врежет тебе по морде. С соседкой Мариной и соседом Стасиком тебе, надеюсь, удалось повидаться хоть раз за последний год?
— Да, навещали они меня в психушке.
— И они, должно быть, в порядке, непрозрачные, при костях. Может, у тебя просто мозги перегрелись от стимботов?
— Но, после того как вы ко мне пришли, на меня началась охота.
— Грамматиков, мы точно не причем. У меня даже охотничьего билета нет. Я и на мух не имею права охотиться.
Дворкин откровенно забавлялся. С одной стороны это бесило Грамматикова, но с другой стороны он понимал, что так вот, за чаем, никакие страшные тайны не открываются.
— Я слушаю вас очень внимательно, Борис, и ничего не понимаю. Вы ничего не говорите толком...
— Погаси свет, немедленно, — быстро, краем рта, проговорил вдруг Дворкин. — Выключатель рядом с тобой.
— Я не хочу с вами сидеть в темноте, — в приступе тоски простонал Грамматиков. — Мне не нравится интим такого рода.
— Погаси свет, везде, быстро. На кухне кто-то еще есть, помимо моей бабы.
— Ладно, я выключу свет, но попробуйте только...
Грамматиков ткнул кнопку и свет угас с приятной театральной медлительностью. Гость увидел по легкому перепаду тьмы, что открывается дверь в коридор, и подумал, что это выходит хозяин.
Рядом возникла какая-то масса, источающая напряжение, Грамматиков ткнул наугад острым концом бамбуковой ложечки. Что-то булькнуло и упало — тяжелое, как мешок с картошкой.
А потом Грамматиков включил свет и поперхнулся собственной рвотой.
Около его ног лежал и слегка еще дергался человек. Нестандартный человек. Нормальное как будто лицо (хотя, может, и не лицо, а умело подогнанная биополимерная маска), но под расстегнутой курткой видна прозрачная плоть, за которой стоит мертвое дымчатое сердце.
Из уха нестандартного человека текла голубая васкулоидная[08] кровь, смешанная с пузырями. А еще из его уха торчала бамбуковая ложечка для чайной церемонии. Неподалеку от тела лежал пистолет, похожий на толстую пиявку.
Значит, демоны, о которых неутомимо плёл Сержант, существуют. И червивый Стасик, змеедева Марина Петровна, монстры на чердаке — тоже не плоды переутомленного стимботами мозга.
В комнате появился Боря Дворкин.
— Черт, свет не надо было включать. Но теперь пусть погорит. И пистолетик-то подбери, не гоже такому стволу валяться без дела.
Грамматиков выплюнул гадость, скопившуюся в горле, поднял оружие и показал пальцем на лежащего человека.
— Что с ним?
— Ничего особенного. Завещания в твою пользу он не оставил. Я на кухне еще одного грохнул. Труп за холодильник упал, оттуда всегда мусор тяжело доставать.
— Я спрашиваю, почему он не похож на обычного человека?
— Вопросы потом, после лекции, а сейчас сваливать пора.
— Как это сваливать? А Лена, жена ваша?
— Она же моя жена, а не твоя, так что уж позволь, один я побеспокоюсь. К тому же, "Скорую" я ей уже вызвал. А мы выходим через чердак, потому что в подъезде нас наверняка ждут.
3.
Когда Грамматиков выглянул из чердачного окна, стало опять дурно. Седьмой этаж — не третий. Дворкин показал пальцем на антенну сотовой связи, украшающую крышу дома напротив, и сказал, что туда протянута мономолекулярная нить, невероятно прочная, предельно скользкая и одновременно чудесно липкая.
Нить не было видно. Ни чуть, ни капельки. Даже в виртуальном окне она выглядела абсолютно призрачной, несмотря на хорошие показатели удельной прочности.
А пропасть, жадная и большеротая, была видна во всей красе.
— Придется поверить, барон, что спасительная ниточка у нас есть и пройти по ней проще, чем верблюду проскочить через угольное ушко. Только напрямую за нее цепляться не стоит, мигом останешься без ладошек. Воспользуйся ремнем, если пряжка металлическая.
Дворкин с ласковой улыбкой указывал Грамматикову направление — вперед, в бездну. В прошлый раз, когда он уже слетел с крыши, его защитил радужный нимб... Или может сама техножизнь...
По счастью, сейчас всё произошло достаточно быстро. Руки, хватающиеся за ремень, и ремень, охвативший невидимую нить, перенесли Грамматикова на крышу соседнего дома со скоростью героя комиксов. Впрочем, сказалась нехватка опыта и Грамматиков впилился лбом в стальной кронштейн, на который крепились антенны.
Свежеиспеченный человек-паук попытался понять, нет ли у него вмятины во лбу, покачиваясь и приседая. Присел он очень своевременно, потому что над его ушибленной головой пропели кассетные пули. Миновав потенциальную цель, они самоликвидировались, обернувшись двумя яркими пушистыми облачками.
— Целься и стреляй, блин. Держи обеими руками, потому что у этой пушки отдача сильная, — Дворкин агрессивно закусил густой рыжий ус. Грамматиков выстрелил два раза из пистолета по окнам дома напротив. Если точнее, по теням, которые затемняли стекла.
— Попал, попал, угондошил обоих, — закричал Дворкин по-мальчишески звонко. И наступила тишина.
Всего на несколько секунд. А потом странное низкое урчание заставило воздух над крышей завибрировать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
