Настоящее ужение на донную употребляется как в реках, на течении, так и в стоячей воде. На течении ловить удобнее, потому что леска не провисает и поклевка заметнее; с лодки лучше, чем с берега. Днем на донную ловят редко; насадкой служит выползок, куча красненьких, реже хлеб. На донную лещ почти всегда берет тихо и неверно, и только продолжительная практика укажет время подсечки. Лещ почти никогда не звонит, а если и зазвонит, то немедленно выплевывает насадку. В реке на слабом течении обыкновенно приходится подсекать, когда леска закачается, зачастит. Кроме того, в большинстве случаев, взяв насадку в рот, лещ идет дальше против течения, ослабляя леску и, следовательно, подсечку. На хлеб в реке лещ берет еще менее верно; большей частью он сначала легонько потянет, раза два качнув слегка удильник, затем везет в сторону или вперед. В прудах тоже на всякую насадку подсекать надо, как только леска закачается и ослабнет. До сих пор никто еще, кажется, не пробовал ловить на донную с тяжелым сквозным грузилом, а такое грузило делало бы забрасывание и подсечку в тихой или стоячей воде более правильным. На течении же, при ловле с просверленным грузилом, вероятно, надо подсекать еще скорее – как только почувствуется потяжка.
Так как у леща губы очень сухи, а насадку он не только не заглатывает, но редко забирает ее в рот, то подсечка должна быть достаточно сильна и резка. Лещ, очевидно, очень чувствителен к боли и при подсечке шалеет, так как даже крупные лещи зачастую покорно идут на поверхность. На первое мгновение крупный лещ после подсечки делает впечатление задева. Сравнительно с другими рыбами одинакового веса он оказывает наименьшее сопротивление и идет очень ходко, становясь то одним, то другим боком. Очевидно, он с перепуга теряет способность управлять плавниками и никак не может сохранить равновесие. Несколько кругов, даже один – и лещ, как доска, всплывает наверх. Держа леску наслаби между двумя пальцами в расстоянии 0,7–1 м от рыбы, ее осторожно подводят к лодке. Заправские лещатники никогда не станут подхватывать пойманного леща сачком, так как при этом трудно обойтись без возни и шума, который отгоняет других лещей с привады. Поэтому леща вытаскивают за глазные впадины и, прежде чем он успеет очнуться от обморочного состояния, проворно впихивают его в садок и опускают его поглубже в воду, предварительно завязав крышку покрепче: в противном случае лещ умудрится выскочить из заключения. Некоторые рыболовы предпочитают сейчас же прикалывать пойманного леща и класть в солому на лодке. В лодке живой лещ очень бьется и производит страшный грохот. «Первый признак дельного лещатника заключается, – говорит один из рыболовов, – в том, что он ухитряется не только поймать, снять с крючка, но и опустить добычу в рядом привязанный садок или, иногда прирезав ее в мозжечок, положить под себя, в солому так тихо, чтобы рядом находящийся другой охотник совершенно не услышал бы шороха и не мог бы себе составить идеи о поимке соседом даже крупного экземпляра – «калинника». Лещ, как известно каждому, весьма осторожен, а потому, если, ожидая хорошего клева, случайно придется подсечь язя, сазана или какую-либо другую большую или сильную рыбу, то лучше, чтобы не испортить охоты, пожертвовать случайной добычей и даже удочкой, бросив ее в воду на произвол судьбы».
Мясо леща имеет более или менее желтоватый цвет и довольно вкусно, хотя и очень костляво. У очень крупных лещей оно, впрочем, уже несколько приторно, грубо и жестко.
Сырть
Vimba vimba (Pall.)
Вообще родина сырти, иначе рыбец, – Средняя Европа… В юго-западной России сырть уже весьма многочисленна, особенно в Днестре и Буге; в Днепре она попадается реже и выше порогов бывает уже в небольшом количестве, хотя доходит до Смоленска. Еще реже рыбец заходит в Дон, но, несмотря на это, в Кубани ловится в очень большом количестве. Кроме того, сырть водится в некоторых больших озерах северо-западной России.
Рис. 80. Сырть, рыбец
По своему удлиненному, выдающемуся носу, который совершено прикрывает рот, сырть легко отличается от всех других рыб, и ее можно смешать только с подустом, который действительно представляет с ней некоторое сходство. Но подуст гораздо уже рыбца, имеет совершенно другой цвет и узкий заднепроходный плавник (с 15 лучами, у сырти 21–25); притом рот у подуста, будучи раскрыт, имеет не круглую, а четырехугольную форму, брюшина черноватая и чешуя крупнее. Цвет сырти значительно изменяется по временам года. Весной, перед метанием икры, она принадлежит к числу наиболее красивых наших рыб: вся спина делается у нее черной, середина брюха и нижние плавники – красными, а у самцов в это время на голове, жаберных крышках и по краям чешуй развиваются маленькие зерновидные бородавочки. Осенью и зимой спина у рыбца голубовато-серая, брюхо серебристо-белое и нижние плавники бледно-желтоватые. Сырть редко бывает более 30–38 см и 0,8–1,2 кг веса… Эта рыба очень проворная и бойкая: в реках она всегда придерживается быстрой воды и охотно держится на перекатах; вообще она любит свежую холодную и чистую воду, чем отчасти объясняется ее отсутствие в реках Волжского бассейна. Она не боится, однако, солоноватой воды и весьма охотно живет в устьях рек и в больших лиманах, особенно осенью. Пища рыбца состоит исключительно из различных насекомых, рачков, червей, моллюсков, реже питается он водяными растениями.
Рис. 81. Глоточные зубы сырти
Сырти нерестятся сравнительно поздно – на юге в мае, а в северо-западных губерниях – в конце этого месяца или в начале июня. Перед этим, ранней весной, они собираются в многочисленные и очень густые стаи и из озер, речных устьев иногда идут очень далеко вверх по рекам, так что могут быть причислены к проходным рыбам. Икру мечут они всегда в самом русле, в глубоких местах с каменистым дном, на довольно быстро текущей воде; нерест продолжается обыкновенно две недели и, по-видимому, производится только ночью.
Самые подробные сведения об образе жизни рыбца, хотя и довольно разбросанные, мы встречаем у Терлецкого, который наблюдал рыбца в Западной Жере Двине и Немане. Судя по его описанию, сырть названных рек во многих отношениях отличается от сырти южной России и даже других местностей северо-западной России. «Сырть, – говорит Терлецкий, – рыба речная, по крайней мере в Западно-Двинском и Неманском бассейнах; она в озерах не встречается. Как для стоянки, так и ходов летом избирает весьма прихотливые, особенные места, которые определить бывает весьма трудно. Преимущественно держится в воде ходовой, с дном, устланным крупным жвиром или мелким камнем, с различной глубиной. При высоком подъеме воды, впрочем, держится берега и заходит в заводи. Она как дома, так и в походах, которые совершает чаще других речных рыб, постоянно придерживается стада. Самые стада сырти довольно строго группируются по одновозрастности, и в косяках старых или средневозрастных редко встречаются молодые особи, и наоборот. Маленькие сыртинки, до двух лет, удалившись на глубокие быстрины, постоянно копаются в песке и между камней, разыскивая яички и личинки водных насекомых, которыми и питаются. Поэтому не только поймать, но и встретить юных рыбок сырти редко удается».
