Когда вайр покинул комнату, я потушила огоньки и плюхнулась на постель. Мне удалось ещё немного оттянуть возможную встречу с Кайраной. Я повернулась набок и задремала, так и не сумев крепко заснуть.
Когда я услышала осторожные шаги, я даже не повернулась — дрёма не хотела выпускать меня из своих нежных объятий, а мне не хотелось выходить из этого приятного состояния. Постель прогнулась под тяжестью чьего-то веса, и я почувствовала лёгкое прикосновение к волосам, оголённой шее, плечу.
— Прости меня, девочка, — услышала я тихий голос сойлара, — я не хотел сломать жизнь тебе и твоему народу.
Кайрана нагнулся и нежно коснулся губами моего плеча.
— Прости меня.
Постель снова прогнулась, послышались удаляющиеся шаги и через мгновение тихо захлопнулась дверь. Сойлар ушёл. А по щекам моим покатились горькие слёзы. Нечестно! Почему именно мне выпала такая бестолковая судьба? Почему мужчина, которого я смогла полюбить всем своим исстрадавшимся сердцем, оказался именно вайром? Почему не человек? Ведь за всю свою суматошную жизнь я встретила столько молодых парней и зрелых мужчин! Взять хотя бы Марка. Он красивый, сильный, всегда защищал меня. Хоть и оказался в итоге хитрым ублюдком. Ну почему не он? Или не Глеб из Военного? Или не Пашок? Я прерывисто вздохнула и вытерла ладонью горькие слёзы. Интересно, как сейчас обстоят дела у генерала и ребят? Смог ли Марк заполучить те три десятка лайров, спрятанных вайрами под куполом в Койре? Получил ли он данные о местонахождении Эйлидии? Если смог, то начал ли осуществление своего великого плана, способного покончить с Вайоратом раз и навсегда? И что это за план?
Я снова горько вздохнула, накинула на плечи палантин и подошла к окну. Дворец казался пустым и брошенным. Фонарики-светлячки мелкими стайками зависли над мощёными дорожками и, казалось, спали. Я перешагнула через низкий подоконник окна и вышла в сад.
Глава 20. Конец?
Я долго гуляла по территории дворца, наслаждаясь тишиной и сладким запахом влажной травы, пока не обнаружила в одном из небольших садов что-то наподобие качелей. Они были круглыми и мягкими. Я легла и поудобнее устроилась в этой чаше, подложив под голову подушку. Над моей головой светились мириады звёзд. Сбившись в маленькие и большие группки, они образовывали созвездия и галактики. Небо в Эйлидии слишком сильно отличалось от земного, и в лучшую сторону. Здесь им можно было любоваться бесконечно долго, постоянно открывая для себя что-то новое. Я постаралась как можно лучше запомнить это небо, ведь неизвестно, смогу ли я когда-нибудь увидеть его снова.
Я закрыла глаза и улыбнулась, задумавшись о том, какие ещё сюрпризы подготовила мне жизнь. Нежный женский голос отвлёк меня от тяжких дум и, открыв глаза, я села. Мне была знакома эта песня, я слышала её, когда случайно оказалась на взлётной площадке, где несколько дней назад сойлар встретился с императором Шьямаланом. Но тогда я так и не дошла до источника голоса. Мне стало любопытно, я поднялась с качелей и пошла на голос. Долго идти не пришлось. Через пару десятков метров я оказалась у беседки. Внутри на каменной скамье сидела пожилая вайрини и пела. Её длинные седые волосы были заплетены в свободную косу, плечи закрывал объёмный пушистый платок, а серое платье в пол было очень консервативного кроя. Руки вайрини были сложены на коленях, глаза закрыты, а прямая осанка заставила меня позавидовать её элегантности.
Я спряталась за колонну беседки и наслаждалась красивым голосом и мелодичностью песни. Но вот вайрини замолчала, и я разочарованно вздохнула.
— Здравствуй, — услышала я голос вайрини и на всякий случай осмотрелась, чтобы убедиться, что она поздоровалась со мной. Никого не обнаружив, я решила отозваться:
— Здравствуйте.
— Нехорошо стоять за спиной слепой. Подойди и сядь рядом.
Я подчинилась и присела на край скамьи.
— Не бойся, я не кусаюсь, — развеселилась вайрини и подняла взгляд на меня. Её глаза были затянуты белёсой пеленой и вряд ли что-то видели, и мне от этого почему-то стало комфортнее.
— Вы красиво поёте, лорнесса, — произнесла я, рассматривая сад впереди, — и песня такая печальная. Будто она таит в себе скорбь сотен поколений.
— Ты права, девочка, — едва заметно улыбнулась вайрини, — это Песнь Скорби. Ей тысячи лет. И она на древнем вайри. Сейчас этот язык помнит и чтит только семья Лайонай. Но такова судьба прошлого — всё старое однажды забывается. Вопрос только, когда…
— О чём эта песнь? — поинтересовалась я.
— О великом исходе из родной земли. О миллионах вайров, оставшихся погибать на родной планете, и тысячах вайров, отправившихся искать новый дом.
— Эйлидия не ваша родина?
— Наша. Но во времена, которые уже никто не помнит, у нас была другая родина — колыбель нашего народа, место, где мы все зародились.
— А что с ней случилось?
— Это просто, девочка. Мы сами уничтожили нашу планету, ведя на ней непрекращающиеся войны. И после великого исхода, когда первый Лайонай ввёл запрет на междоусобицы, наши мужчины придумали охоту. И так из года в год они находят планеты с условно разумными существами и начинают охоту. С тех пор в Вайорате нет войны, мы здравствуем и процветаем.
Я опустила голову и печально вздохнула. Вот так за счёт жизней других эта раса решила проблему своего народа. И теперь у них всё круто и офигенно. А у нас истребление.
— Ты ведь человеческая девочка по имени Саша? — спросила вайрини. А я почему-то вспомнила Сиодай и ответила вопросом на вопрос:
— А вы бабушка Гаэша?
Вайрини расхохоталась и ответила:
— Верно, Саша. Я бабушка Гаэша. Откуда ты меня знаешь?
— Я
