Как тот, безумный вождь мечтал.
Судьба поможет, Бог поможет…
Но русский человек устал.
Устал бежать, устал стремиться,
Нестись куда-то напролом…
Пора покоем насладиться,
А может быть, пора на слом…
…И ничему не возродиться
Ни под крестом, ни под орлом!
Г. Иванов
Знамя победы
Советский Союз победил Третий рейх. Более того — он основной победитель. Самый славный и сильный. СССР сломал хребет Гитлеру. Солдаты Красной Армии водрузили красное Знамя Победы над символом «фашистской Германии» Рейхстагом. Придется рассказать и об этом…
Штурмовать Берлин, не считаясь с неизбежными огромными потерями, было решено, когда до конца войны оставались считанные дни. Командармы, генералы, дивизии, полки и роты соревновались — кто же первым дойдет и водрузит?
Штабные работники 1-го Белорусского фронта маршала Г.К. Жукова в 3-й ударной армии, шедшей на Берлин, заранее изготовили сразу девять Знамен Победы — по количеству дивизий армии, рвущейся к Рейхстагу. Сейчас пишут о специальных знаменах, изготовленных по стандарту Государственного флага СССР. На самом деле все обстояло гораздо проще. Никто из непосредственных изготовителей знамен не знал толком, каким должно быть Знамя Победы. Не было ни добротного материала наподобие бархата, ни инструмента для выделывания древков.
Майор Г. Голиков, художник В. Бунтов и киномеханик А. Табов, распределив обязанности, красили материал, обшивали его, вытачивали древки из дерева, окрашивая их красными чернилами! Древки увенчали колпачками, снятыми с гардин.
Одно из этих кустарных знамен (знамя № 5) было передано в 150-ю дивизию, которая вела основные бои за Рейхстаг. Этому знамени было суждено взметнуться над Рейхстагом. Рейхстаг штурмовали два стрелковых полка этой дивизии — 674-й и 756-й. Знамя было в 756-м полку, 674-й полк специального (одного из девяти!) знамени не имел. К Рейхстагу подошла и другая дивизия 1-го Белорусского фронта — 171-я стрелковая под командованием полковника А.И. Негоды, в которой было второе знамя Победы (одно из девяти).
Насколько мне известно, полковник Шатилов поступил хитрее всех: он доложил о выполнении задания Жукова до того, как оно было выполнено. Жуков даже издал приказ о награждении Шатилова: он после отчаянных боев внутри Рейхстага водрузил над ним красное знамя в 14 часов 25 минут 30 апреля 1945 года!
…Это время и сегодня упоминается в энциклопедиях и учебниках истории. Но на самом деле знамя водрузили позднее… Первое из красных знамен у входа в Рейхстаг прикрепили Рахимжан Кошкарбаев и Григорий Булатов, около 18 часов 30 минут.
Еще одно знамя водрузили над фронтоном Рейхстага Г. Булатов и В. Провоторов из группы С. Сорокина, примерно час спустя.
Первыми перенесли Знамя Победы (какое?) на купол Рейхстага Михаил Егоров и Мелитон Кантария под руководством замполита батальона Алексея Береста, не водрузили Знамя Победы… они ПЕРЕНЕСЛИ одно из таких знамен на купол. Этих людей специально отобрал командир 756-го полка полковник Зинченко около 10 часов вечера. Отобрал очень логично: русского и грузина… Как Сталин.
Около часу ночи (то есть фактически уже 1 мая, а не 30 апреля) знамя заплескалось на куполе Рейхстага.
Все. Победа. Враг разбит, Советский Союз победил.
Только давайте все же уточним: кто именно победил?
Разные логики
В начале 1960-х, на очередном форуме коммунистов, Мао Цзедун уговаривал своих партайгеноссен начать Третью мировую войну.
• Но ведь погибнут сотни миллионов людей!
• Ну и что? Зато остальные будут жить при социализме. В огне Первой мировой войны родилась первая социалистическая страна, Советская Россия. В огне Второй мировой родилась мировая система социализма. В огне Третьей мировой войны мы построим мировую систему социализма.
• Но ведь все население нашей страны — двенадцать миллионов человек! — возмутились коммунисты из Чехословакии. — А вы толкуете о неизбежности гибели сотен миллионов!
• А вы кто? — полюбопытствовал Мао Цзедун. — Вы коммунисты, или вы чехи? Коммунисты не думают о такой мелочи, как свой народ!
В чем глубоко прав их товарищ Мао Цзедун — все коммунистические государства родились в огне мировых войн. А коммунисты и правда не думают о-такой «ерунде», как народы. Именно благодаря этому они и выигрывают гражданские войны.
Лигитимизация режима
Чем реально был СССР до 1939 года? Странное такое государственное образование. Страны, захваченные «партией нового типа», а попросту — политической шайкой. Шайка установила в стране террористический режим. Она физически не может ни на секунду ослабить напряжения. Она все время гонит людей на завоевание других стран и народов. Внутри страны она организует террор, потому что без него физически не может удержаться у власти.
Эта «партия нового типа» не способна править вне чрезвычайных обстоятельств. Стоит людям хоть немного задуматься о том, что происходит, что они сами делают и что делают с ними, — они восстанут.
К тому же эта власть экономически несостоятельна. К услугам любой власти в СССР — неимоверные природные ресурсы. Но даже черпая полной мерой, режим вынужден постоянно уничтожать часть населения: даже скудных сталинских пайков не хватает на всех.
Если бы не война, события 1987–1991 годов начались бы намного раньше. До смерти Сталина — вряд ли. Но, во-первых, в 1940-м «отцу народов» было уже 60 лет. Рановато, но умирают и в такие годы.
Есть очень интересные сведения о том, что Сталин в последние годы тяготился идеологической системой власти ВКП(б). И подумывал о том, чтобы отодвинуть ВКП(б) от власти, править через обычнейшую «вертикаль власти», как во всех уважающих себя империях.
Вообще-то, на мнения, даже интуиции советских людей стоит обращать внимание. Они психологически живут в этой системе, они её хорошо «чувствуют». Дж. Оруэлл прекрасно писал о том, что понимать коммунистов могут только те, кто испытал соблазн их учения. Они нутром чуют то, что не объяснить никакими словами психически нормальному человеку.
Поэтому я серьезно отношусь к интуициям Романенко и Мухина. Быть сторонниками преступной системы и пропагандировать преступное учение — вопрос не только юриспруденции, не только этики, но и медицины. Когда человеку постоянно не хватает аргументов и он беспрерывно сыплет грязными ругательствами и «обзывалками» — это тоже симптом.
Но имея дело со Сталиным, с коммунистами, с эволюцией советской системы, именно такие странные и полубольные люди могут чувствовать что-то такое, чего другие не понимают и не чувствуют.
Возможно, в последние годы Сталин хотел изменить политическую систему СССР. Возможно, его убили им же выращенные «партийные кадры»: вытащенные из грязи в князи никак не хотели снова в грязь. Более чем вероятно. Если этот так, тем сильнее моя уверенность: без Второй мировой пришлось бы отказаться от коммунизма намного раньше.
Может быть, Сталин пришел к этой мысли именно потому, что не получилось? Не сбылась идея завоевания мира, создания Земшарной республики… По мнению Виктора Суворова, результат Второй мировой войны был для «отца народов» равен поражению. Потому и не стали строить Дом Советов высотой в 100 этажей. Не стали переносить столицу РСФСР в Куйбышев-Самару, чтобы Москва осталась «только» столицей Земшарного СССР. Зачем? Не сбылось. Нет смысла. Не будет Всемирного СССРа…
К мнениям и интуициям Суворова я отношусь еще серьезнее, чем к высказываниям штатных сторонников Сталина. Потому что он не только человек глубоко советский, но вместе с тем человек, трезвый в оценках, и разумный. Иногда у него даже появляется что-то похожее на этику. А для советских это исключение из правила.
Но ведь без Второй мировой тем более никогда не было бы Земшарной республики. Вторая мировая давала коммунистам шанс на свое мировое господство. Реализовать этот шанс они не сумели. А без войны и шанса не было.
До смерти Сталина изменений не будет? Возможно. Но Сталин умер в 1953-м. А если он и правда был отравлен, то кто мешал отравить его и раньше?
В общем, куда ни кинь, а без Второй мировой пришлось бы изменять политическую систему СССР. То, что у нас началось в 1985-м, пришлось бы допустить в 1955-м… 1945-м… 1940-м… То есть пришлось бы допустить сперва критику «казарменного социализма», потом «возвращаться к ленинским нормам», потом обнаружить, что ничего ужаснее этих «норм» быть не может… И все. И крах всей идеологии, а вслед за ней и политической системы. Если бы даже началось только после естественной смерти Сталина, году в 1955-м, то к 1961-му мы имели бы не «покорение целины», не речи в ООН про «показать кузькину мать», не кукурузу на Северном полюсе и прочий срам и маразм, похуже сталинских. Мы имели бы переход к нормальному экономическому, социальному и политическому строю. И был бы этот переход менее мучительным и трудным, чем в 1990-е, потому что в 1960-е страна намного меньше устала и несравненно меньше была разрушена изнутри.
