но его согласие затерялось в громкой речи тети Китти.
После ужина все перешли в красную гостиную, где тоже стояла украшенная елка. Под ней лежало множество красочно упакованных коробок – это были их подарки. Додо досталась кукла с закрывающимися глазами и подвижными фарфоровыми конечностями, которые неприятно хрустели. А еще кукольный гардероб, полный вещей, и школьный ранец для бедной куклы. Хенни подарили набор для рисования и несколько книжек с картинками, а ему самому вручили устрашающее устройство из черного металла с острым дымоходом и корпусом с медной крышкой. Везде были рукоятки, дверцы, крючки и задвижки, две длинные нити вели от большого металлического колеса через несколько колес поменьше к маленькому молоточку, установленному над металлическим столом.
– Паровая машина! – с завистью воскликнула Додо. – В нее надо наливать воду. И развести огонь. А потом она начинает кипеть, и пар толкает поршень вверх. А потом впрыскивается холодная вода, и поршень снова опускается.
Лео беспомощно стоял перед черным чудом и чувствовал на себе разочарованный взгляд папы. Нет, он ничего не мог сделать с этой штукой. Даже если бы он попытался понять ее, это не укладывалось в его голове. Вот если бы это было фортепиано. Он мог бы объяснить папе, как двигаются маленькие молоточки, чтобы ударять по струнам.
– Папа, – запричитала Додо. – Давай включим машину?
– Нет, Додо. Это Лео.
– Но Лео ее не хочет. Я хочу ее, папа. Я знаю, как это работает.
Лео видел, как отец сморщился. Теперь папа начинал злиться, он уже знал это.
– У тебя есть кукла, Додо! – бросил он резким тоном. – Очень дорогая кукла, которую твоя бабушка купила специально для тебя.
Додо хотела что-то сказать, но госпожа фон Доберн опередила ее:
– Неблагодарность – это грех, Доротея! Особенно сегодня, в день, когда наш Господь Иисус явился на свет! Ты должна радоваться, что у тебя есть родители и бабушки, которые дарят тебе такие щедрые подарки!
– Аминь! – отчетливо произнесла бабушка Гертруда, сидя на диване.
Наступило неловкое молчание, и Лео почувствовал, что настроение теперь окончательно испорчено. Папа скрестил руки на груди, мама рассеянно смотрела в окно на заснеженный парк. Тетя Китти вздохнула, чтобы что-то сказать в гнетущей тишине, но не успела, потому что раздался голос тети Лизы:
– Боже правый, Пауль! Девочка знает, как работает паровая машина, а ты ее за это ругаешь!
– Лиза! – недовольно начала бабушка Мельцер. – Pas devant les enfants! (Только не при детях!)
– Мы должны просто обменять подарки, – хихикнула тетя Китти. – Додо получит паровую машину, а мы отдадим Лео куклу!
Лео был рад, что никто не смеялся над этой глупой шуткой. Папа переводил взгляд с одного на другого, словно размышляя, как бы спасти ситуацию. Он лишь мельком взглянул в сторону мамы, но на этот раз уловил миг, когда она тоже посмотрела на него. Они оба выглядели как пойманные грешники, когда их взгляды встретились так неожиданно. Их глаза на крошечное мгновение задержались друг на друге, затем мама быстро посмотрела в сторону, а папа отвернулся.
– Хорошо, – кивнул он. – Если у нас позже будет время, я запущу паровоз, и кто захочет мне помочь, добро пожаловать.
Он пристально посмотрел на Лео, словно говоря: «Это твой последний шанс, сын мой». Додо прижала к себе куклу и теребила ее накрахмаленную кружевную блузку.
Хенни воспользовалась ситуацией и незаметно для всех набила рот марципаном. Только бы они наконец вернулись на Фрауенторштрассе – здесь, на вилле, было просто ужасно! Но, похоже, их ждало еще больше ужасов.
– Хватит сидеть в комнате, – произнес папа с напускным весельем. – Мы идем гулять в парк.
Прогулка в парке! Возможно, с госпожой фон Доберн! Лео с тревогой посмотрел на Додо, Хенни объяснила с набитым ртом, что в парке она промочит ноги и поэтому хочет остаться здесь.
– Как пожелаете, фройляйн, – согласился папа. Додо и Лео, конечно, должны были пойти. Потому что мама хотела поговорить с тетей Лизой, а у тети Китти не было теплых сапог, и они остались наверху, в красной гостиной. А две бабушки сидели рядом и рассматривали фотоальбом. Только госпожа фон Доберн хотела прогуляться. Он это предчувствовал!
Внизу, в прихожей, у входа в кухню стояла госпожа Брунненмайер. Увидев ее счастливое лицо, Лео почувствовал себя намного лучше. Додо бросилась к Брунни и обняла ее за шею.
– Доротея! – возмущенно воскликнула госпожа фон Доберн.
Но папе этот порыв понравился, и он смеялся, так что ей пришлось помолчать.
– Да, парень! – сказала Брунни. – Как ты подрос, стал такой большой и красивый. Ты все так же хорошо играешь на пианино? Ах, как же этого нам не хватает. Мы больше не слышим, как ты играешь.
Она провела своими пухлыми руками по его волосам. Это было приятно, даже несмотря на то, что ее руки всегда пахли луком и сельдереем. Из-за Брунни Лео уже жалел, что они больше здесь не живут.
Папа уже торопил и хотел наконец поскорее выйти на улицу. Он так быстро сбежал по ступенькам, что госпожа фон Доберн едва успевала за ним. Внизу, во дворе, было немного снега, потому что его чистил Юлиус, но парк был весь белый, и все дорожки были занесены снегом.
– Ну что ж, вперед! Мы пойдем напрямик через парк к садовому домику!
Что только папе взбрело в голову! Он пробирался по снегу, который был им почти по колено, и время от времени оборачивался посмотреть, где они. Казалось, его нисколько не беспокоило, что госпожа фон Доберн осталась далеко позади. Додо было весело, она ступала в его следы и хихикала, потому что они отстояли далеко друг от друга. Лео засунул руки в карман пальто и невозмутимо шагал по снегу.
– Дальше! Не сдаваться. За можжевельником вас ждет сюрприз.
Надеюсь, не еще одна паровая машина, подумал Лео и внимательно вгляделся в густую можжевеловую зелень. Не было ли там следов на снегу? Ну конечно – там бегали люди.
Ребята увидели их и бросились навстречу прямиком через кусты. Их куртки были в снегу, у Лизель на голове криво сидела красная вязаная шапочка, а на Максле была нарядная шапка-ушанка. Ему тоже хотелось бы такую. А Хансл был закутан так плотно, что сразу упал в снег.
– Ура! Сюрприз. Счастливого Рождества!
Они втроем прыгали и махали руками, бежали к ним, а затем дети все вместе стояли, улыбались, смеялись, радовались встрече друг с другом.
– Покажи мне свои волосы, – попросила Додо Лизель. – Ого, они такие короткие. Мама хочет, чтобы у меня были эти дурацкие
