такое решение, но оно – единственное правильное. Я теряю то, что недавно приобрел. И мне это очень не нравится. Сейчас придет Герман, он решил всех собрать и провести какие-то церковные мероприятия. Думает хоть так поймать монстра.
Димитрий вздохнул и посмотрел на Алена:
– Я с вами.
* * *
Ален шел по плохо освещенному коридору в актовый зал. Каждый шаг давался ему тяжело. Сколько сил он вложил в эту больницу? А сейчас объявит, что она закрывается. Его мечта сбылась и тут же ускользнула от него. Столько лет он шел к тому, чтобы возглавить больницу, но Марк Вольф все испортил.
Пальцы Алена сжались в кулаки, ему хотелось что-нибудь разбить. Или оказаться в спортзале, бить грушу, растрачивая свою энергию и злость. Но лучше, чтобы вместо этой груши был сам вамвольф. Он разрушил все, что Ален сам создал. Но страшнее всего – что он хочет отнять самое дорогое: Лию. А вместе с ней – его ребенка. Он хотел забрать все, что имел Ален.
Он остановился и с силой стукнул кулаком о стену, и физическая боль на несколько секунд притупила душевную. Внезапно что-то яркое и теплое ворвалось в его сознание. И тут же нежные руки коснулись его груди: это Лия стояла позади него, успокаивая и забирая часть его боли на себя.
– Я люблю тебя, люблю, люблю, – шептала она.
Ален все это знал. Сердце сжалось, он не думал, что будет так тяжело. Страх. Тревога. Что дальше? Смерть?
– Нет! – крикнула она и повернула его к себе, пальцами касаясь лица. – Не думай о смерти! Слышишь? Не думай!
Ален смотрел в ее заплаканные глаза, понимая, что сейчас он нужен ей. Но ничего не мог поделать с собой.
Лия прижалась к нему, и Ален обнял ее в ответ вместо слов. Неважно, что они стояли в обнимку всего в нескольких шагах от актового зала, где люди уже ждали своего руководителя и где Герман приготовил все для церковных ритуалов. Ален усмехнулся: никакие молитвы и атрибуты церкви не помогут против вамвольфа. Скорее они уничтожат его самого, но Марк будет жить вечно.
Он снова посмотрел на Лию, как будто в последний раз, пытаясь запомнить черты ее лица, цвет ее глаз.
– На кого будет похож наш сын?
Сердце защемило в груди Лии от внезапного вопроса.
– На тебя, Ален.
– Отлично. – Он губами коснулся ее губ у всех на глазах. Ему было все равно, пускай весь мир знает, как он любит эту женщину. – Я тоже люблю тебя.
Он отстранился, давая ей пройти первой, и зашел следом за ней. Увидев всех своих людей, он почувствовал, как дыхание участилось и сердце заныло. Сколько было за его бессмертную жизнь побед? Сотни? Тысячи? Сколько раз он разворачивал назад людей, уводя от врага? Ни разу! Поэтому его звали победителем, он никогда не проигрывал. Ален всегда шел вперед на врага. Но тогда не было ее! Той, ради которой он это сделает сейчас.
Обогнав Лию, Ален прошел за кафедру и обвел взглядом присутствующих. Он увидел в первых рядах Марка Вольфа, сидящего с ехидной улыбкой. Он ждал падения, краха, развала, он ждал своей победы. И Ален ему ее предоставит. Взамен девушки, что ждала его возле входа. Взамен своего ребенка. Взамен будущего рядом с ними. Он оставит эту больницу, они уедут, сбегут и что-нибудь придумают. У них будет время. Может, они смогут найти Влада Цепеша, Ален даже не побоится просить у него помощи. Только бы Лия жила.
– Я собрал вас здесь, чтобы объявить о начальном этапе закрытия нашей больницы…
Речь Алена Лия не слышала, смотрела на него и шептала про себя слова любви. Она видела Мариана, сидящего на бывшем месте Алена. Он кивнул ей. Значит, она делала все правильно. Она не чувствовала запаха ладана, хотя Герман стоял рядом с кафедрой, в руках держа икону. Ей было все равно. Ее сердце шептало о своей любви к Алену, чтобы не дать ему почувствовать икону, которая была направлена в его сторону. Ален сильный, он сможет. Она в это верила. Что за слова он говорил? Она не понимала. Она не слышала слов, только видела, как шевелятся его губы и глаза смотрят в зал на людей, среди которых сидел вамвольф. Убийца, нечисть, волк. Чудовище! Она ненавидела его. Чувства Алена стали передаваться ей, и она улыбнулась. Значит, все в порядке. Все идет по плану.
После речи Алена народ загудел, кто-то недовольно, кто-то понимающе. В любом случае они должны были исполнять приказы начальника. А нравилось им это или нет, ему уже было все равно.
– Молодец, мальчик, ты достойно принял поражение. – Тяжелая рука Бьюрда легла на плечо молодому начальнику.
Ален усмехнулся. «Мальчик». Сто шестьдесят шесть лет! Медали, ордена, победы! Не «мальчик», а прожженный жизнью старик.
Он опустил глаза, отойдя от кафедры, и сел рядом с Марианом, уступая место Герману.
– Все отлично, – шепнул Мариан, – но теперь начнется самое сложное. Запомни: к Герману ты пойдешь последним. Лия должна идти перед тобой. Я пойду одним из первых, чтобы начать читать слова Бенедекта.
– Вольф что-то задумал, я нутром чую.
– Не обращай на него внимания, все твое внимание должно сосредоточиться только на Лие. Ваша жизнь – в ваших руках. Думайте друг о друге.
– Визард, – снова шепнул Ален, – спасибо за все.
Он посмотрел на Мариана и понял, что сказал это. То, что так долго хотел, но не решался. Его взгляд коснулся Лии, одиноко стоящей у стены возле двери. Он улыбнулся ей, и она ответила ему такой же улыбкой.
– Братья и сестры, прошу вашего внимания. – Герман встал возле кафедры, сложив руки в молитвенном жесте. – Хочу прочитать вам молитву святому Спиридону Тримифунтскому. Спиридон почитался наравне со святым Николаем. Ко многим его чудесам относятся чудеса исцеления от всех недугов, помощь страждущим в нужде и скорби. Он исцелял неизлечимо больных и изгонял бесов. Я хочу прочитать молитву для каждого из вас.
Ален напрягся, чувствуя, как дрожь пошла по его телу после слов «изгонял бесов». Он увидел, как Марк Вольф криво усмехнулся, а потом с вниманием посмотрел на Германа. Ему было наплевать на Германа и на бога. Казалось, что это представление даже забавляет его. Ведь он сам позвонил Герману и сообщил еще об одной смерти. Он явно сделал это намеренно. Он что-то планировал, Марк был далеко не глуп. Но только в одном он ошибся: в Диаблери, которое поможет им пережить эту пытку.
– О, великий и пречудный святителю Христов и чудотворче Спиридоне,
