«Оставайся живым столько, сколько сможешь! Судьба всего королевства и наследников Хлодвига в твоих руках! Выживи, Вэйлорд, это бремя теперь твое!»
Последние слова будто шептал ему сам Хлодвиг. Он где-то рядом, дух его верного друга. И он просит выжить. Но как?
«Время, время, Нэй, — шептал настойчивый голос. — Тебе нужно время. А им наверняка нужно знать, где тело истинного короля. И куда ты дел тайную грамоту, где стоят подписи и Глендауэра, и Хлодвига, и твоя, и королевы, и Элиссы…»
«Элисса! — Вэйлорд в отчаянии зажмурился. — Принцесса Элисса, Леон! Что с вами будет?!»
Сердце, и без того изнемогающее после бешеной скачки, забилось еще сильнее. И он почувствовал висящую на груди ладанку. Ту самую, что подарила ему добрая принцесса Элисса. В которой сейчас находилась склянка с сильнодействующим снадобьем, что он купил для Гильома Блэйда, но так и не успел передать.
— Барон Глендауэр, — тихо проговорил он. — Примите мой меч. Я в вашей власти.
— Разумное решение для простолюдина, — ухмыльнулся Тандервойс.
«Руки, что коснутся моего меча, я потом отсеку, а Тандервойс подавится не только своим языком, но и зубами, — решил для себя Вэйлорд. — И да помогут мне боги и дух моего друга Хлодвига… И сам тринадцатый».
— Отведите этого мятежника в темницу, — приказан фальшивый король.
— Будет исполнено, ваше величество, — кивнул со злорадной ухмылкой Глендауэр. Латники повели покорившегося Нэйроса прочь из тронного зала. Следом уходили барон и лорд Тандервойс.
— Симидар, скажи, — тихо проговорила Анриетта, когда мрачная процессия покинула тронный зал. — Так это правда?
— Моя королева, — вздохнул лживый король. — Я же объяснил тебе, что он сам проторил себе дорогу к гибели. Он вел королевство к мятежу черни и войне лордов. Он грозил погубить не только себя. Так не лучше ли пожертвовать им одним?
— Но он был моим мужем… Я любила…
— А как же те слова любви, что ты страстно шептала мне ночами? — Он сжал пальцами ее подбородок. — Отвечай же.
— Скажи, теперь-то мы можем вернуть моего сына домой? — вместо ответа спросила Анриетта. — Ты пошлешь за Леоном?
— А какова причина его возвращения? — Фэтч усмехнулся. — Ну не коронация же. Король Гринвельда жив и здоров, как видишь. И, милостью ваших богов, так будет продолжаться еще очень долго. Скажи мне вот что, моя королева. А не потому ли твой покойный муж выслал Леона из королевства, что знал правду о нем?
— Боги, какую правду? — испуганно отшатнулась королева.
— Ту истину, любимая, что в жилах принца Леона нет ни капли крови Эверретов. Ту истину, любовь моя, что твой мальчик был рожден от семени… Нэйроса Вэйлорда!
Анриетта вскрикнула. Ничто в жизни не пугало ее настолько, насколько напугали слова Фэтча. Долгие годы она хранила эту тайну от всех: и от мужа, и от истинного отца Леона.
Видя слезы и выражение ужаса в глазах королевы, Симидар Фэтч улыбнулся и, подойдя, обнял ее:
— Не страшись ничего, любовь моя. Это наш с тобой сын. Никто не узнает. Это будет нашей тайной. И его права на трон я не оспорю и не нарушу. Но всему свое время. А возвращать его сейчас в королевство опасно. Нас ждут неспокойные дни. Мы не знаем, кому и что могли рассказать Хлодвиг и Вэйлорд в своих скитаниях. К тому же течение в океане Предела сменилось. Пусть Леон будет пока там, в безопасности. Верь мне, любовь моя.
— Да, — прошептала испуганная Анриетта.
— И еще. Забудь имя Симидар Фэтч. Я — Хлодвиг Эверрет. Так будет лучше для всех. И тебе так будет легче.
* * *
Цитадель, одна из старейших в ордене, была невелика. Более крупные стали строить позже, когда орден разбогател. Однако высокие стены были крепки и ров имелся: ведь поблизости находился Гретанвудский лес, за которым сразу же начинались обширные и мрачные заросли Змиева леса.
Странно, что великий магистр не продал ее заодно с многими другими, хотя имелся более короткий путь для обмена письмами между Лютецией, столицей Триозерья, и городом Арпелией, что лежал северней Триозерья, в Гретанских горах.
На дороге, в сотне шагов от поднятого моста через крепостной ров, остановилась повозка. В ней сидели трое, у одного на голове был мешок, руки связаны за спиной. Спутникам его, сидевшим по сторонам, на вид было лет по тридцать с чем-то. Один, длинноволосый, среди разбойников лесного короля Роберта, что вместо короны носит капюшон, был известен как Шон Арчер, по прозвищу Покойник. Второй, коротко стриженный и темноволосый, молчаливый и угрюмый, звался Галиган, по прозвищу Болтун. Болтуном его прозвали за то, что он не мог говорить. Сейчас он поднял белую тряпку на палке и стал ею размахивать. Со стрелковой бойницы у ворот цитадели вестников ответили тем же сигналом.
Телега неторопливо двинулась и снова остановилась, сократив расстояние до рва на две трети.
— Желаете ли послать весть? — крикнули из бойницы.
— Нет! — громко ответил Шон Арчер.
— Желаете ли узнать, нет ли на ваше имя письма?
— Нет! — повторил Покойник.
— Тогда какого дьявола вы здесь делаете? Кто вы такие? Назовитесь немедля!
— Я Шон Хантер! А это Гал Хантер!
— Вы братья?
— Нет! Мы наемные охотники торговой гильдии Лютеции! Нашим ремеслом является охота на нечестивых людей, должников и прочее! Мы там все Хантеры! Вы должны это знать!
— Нам это известно! Что за пленник с вами?
— Не так давно, — принялся объяснять Шон так громко, чтобы его слышали на воротах, — престол ордена вестников и командор городской стражи Лютеции объявили награду за поимку особо опасного преступника, именуемого Олвин Тоот! Ведомо ли вам сие?
— Ведомо! И что?
— Он перед вами! Имя свое, паскудник, скрывает, но по приметам это он! Мы желаем его сдать за полагающуюся награду!
— Отчего в резиденцию магистра или Лютецию не свезли в таком случае?
— Нас пытались перехватить по дороге! Едва отбились! Возможно, это его подельники были! Или он в сговоре с лесным разбойником Робертом и его шайкой! А может, какие злодеи позарились на полсотни ликов и просто хотели сами его заполучить, чтобы сдать властям! Послушайте, примите его и заплатите обещанное вашим орденом! У нас полно дел, и не с руки нам таскаться с этим поганцем по всему королевству!
— Откуда нам знать, что это он?
— Небось ваш магистр разослал весть по всем цитаделям ордена, и старший клир вашей крепости имеет более полные приметы Олвина Тоота! Мы желаем говорить с ним!
— Не много ли ты хочешь, Хантер? Говорить с самим старшим клиром!
— Не более чем возможно, дружище! У вас, вестников, свои правила, и мы их уважаем! Но и у нас, наемных охотников, свои правила! И мы будем признательны, если вы отнесетесь к ним с уважением! Мы желаем говорить с клиром и передать пленника ему! Именно он владеет вашей казной, а значит, платить может тоже он! Если вам не интересно наше предложение, мы, конечно, уберемся. Но за судьбу этого негодника с мешком на голове я уже отвечать не буду! Как я сказал, у нас много дел и хлопот и без него! Только едва ли в вашем орденском престоле будут рады, что вы упустили такую возможность! Видимо, очень важная птица, коли такие деньги за его голову обещаны!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
