Но если Кальхаун умрет, ничего этого не произойдет. Медицинский корабль выйдет из подпространства, и Мур-гатройд не сможет ничего сделать. А потом в конце концов он умрет от голода, жажды и одиночества, так и не поняв, что произошло. “Эскулап 20” затеряется в бесконечных просторах Вселенной, а Ланке…
– Мургатройд, - сказал Кальхаун, - плохи наши дела, друг. И твоя судьба решается вместе с моей. Но я понимаю, что нас ждет, а ты… Что же я могу сделать для тебя?
Мургатройд сказал с уверенностью: “Чи-чи-чи!”
– Зрение проясняется, - вдруг оживился Кальхаун. - Похоже, болезнь то наступает, то отступает. Временами мне явно становится лучше.
Он дотронулся до своего лица и ощупал распухшие, ставшие неэластичными ткани по обе стороны носа. Мургатройд с надеждой посмотрел на кофейник и сказал вопросительно: “Чи?” Если бы в эту минуту кто-то сказал Кальхауну, что случится через мгновение, он ни за что не поверил бы. Ничто не предвещало того, что произошло в следующую минуту.
Внезапно все изменилось. Корабль находился в коконе сжатого пространства, который представлял собой как бы микрокосмос в космосе. В это время даже если бы вся Вселенная взорвалась и исчезла, люди на борту корабля, который совершает суперпрыжок, не имели бы об этом ни малейшего представления и ничего не подозревали бы до того момента, когда корабль завершит свой прыжок через световые годы. Корабль в подпространстве был полностью изолирован от внешнего мира, и только в теории существовала одна ситуация, когда на него могло воздействовать что-то извне.
Но сейчас, когда до выхода из подпространства оставалось еще очень много времени, Кальхаун внезапно почувствовал знакомые симптомы - головокружение, почти нестерпимое ощущение подкатывающей к горлу тошноты и затем всю массу неприятных ощущений, сопровождающих падение вниз, в пустоту, по сужающейся спирали. Одновременно засветились экраны внешнего обзора и “Эскулап 20” вышел в обычное пространство, окруженный мириадами звезд.
На пульте управления зловеще вспыхнул маленький красный огонек.
II
Мургатройд первым отреагировал на все происшедшее. Протестующим, негодующим тоном он сказал: “Чи-чи! Чи!!”
Он привык к неприятным ощущениям, сопровождающим прыжок в подпространство и выход из него. Они ему не нравились. Они никому не нравились. Мургатройд терпел это только ради того, чтобы быть с Кальхауном, чтобы наслаждаться его заботой и вниманием, пить с ним кофе и иногда вести долгие, неторопливые беседы, в которые Мургатройд привносил свои глубокомысленные реплики и искреннее убеждение в том, что он действительно разговаривает. Но сейчас он считал нужным выразить свой протест. Обычно перед выходом из подпространства было часовое предупреждение, потом пятиминутное, потом мерное тиканье, пока не зазвучит сигнал, а потом отсчет цифр до нуля. Все это давало возможность приготовиться, собрать силы с тем, чтобы перенести дальнейшие действительно неприятные ощущения. Но совершенно без всякого предупреждения?! Это было нарушением установленного порядка вещей, это выводило Мургатройда из равновесия. Он сказал: “Чи-чи! Чи-чи-чи!” Он был возмущен.
Кальхаун пристально смотрел на экраны, заполненные звездами. Он не мог поверить своим глазам. Красный огонек на пульте управления показывал, что недалеко от медицинского корабля находится какой-то твердый объект. Но это было невозможно! “Эскулап 20” был в межзвездном пространстве, на расстоянии сотен световых лет от Ланке. А в межзвездном пространстве нет ничего более твердого, чем свет звезд. Появление здесь твердого объекта было еще более невероятным, чем даже то, что корабль вышел из подпространства раньше времени сам, без участия Кальхауна. Но когда два этих события произошли одновременно, это уже переходило все границы возможного.
Кальхаун продолжал вглядываться в изображения на экранах. Все это было просто необъяснимо, если только не произошло того самого стечения обстоятельств, вероятность которого столь ничтожно мала, что оно считалось практически невозможным. В теории допускалось, что может возникнуть такая ситуация, когда силовые поля двух кораблей, находящихся в суперпрыжке, способны воздействовать друг на друга. В любом другом случае это было бы невозможно. Но для того чтобы такое взаимодействие было хотя бы теоретически, возможно, нужно, чтобы эти два корабля проходили близко друг к другу, чтобы они были примерно одинакового размера и чтобы их силовые установки были примерно равной мощности. Тогда, в теории, силовое поле одного или обоих кораблей могло быть нарушено. Поэтому в конструкции космических кораблей было предусмотрено специальное устройство, которое называлось регулятором цепи. Вероятность возникновения такой ситуации была равна единице против десяти с большим количеством нулей. Ничего подобного прежде никогда не случалось. Теперь же это произошло.
Кальхаун сел в кресло пилота и нажал необходимые переключатели. Рычажок с надписью “Суперпрыжок” он опустил вниз. Отключено, хотя поле отключилось само. “Проверка цепи” - этот рычажок он поставил в положение “Включено”. С помощью данного прибора проверялись все соединения и контакты. Раздался характерный потрескивающий звук, и зажегся сигнал, означающий, что все в порядке. Переключатель под названием “Регулятор цепи” сработал, когда было нарушено силовое поле, теперь Кальхаун снова поставил его в нужное положение. Краем уха он слышал, что включился динамик внешней связи и из него доносились потрескивание и свистящие шумы, которые получили поэтическое определение “разговор звезд”. Все еще не веря собственным глазам, он вглядывался в экраны визоров.
На экране внезапно померкла и тут же вновь зажглась звезда второй величины, за ней еще одна, менее яркая. Кальхаун включил радар и с изумлением прочитал его показания. Радар регистрировал присутствие какого-то объекта на расстоянии не более семисот километров от “Эскулапа 20”. В безбрежном космическом пространстве, в объеме многих тысяч кубических световых лет какой-то объект в суперпрыжке оказался на расстоянии всего семисот километров от его корабля! Сработали устройства, размыкающие цепь, - и вот результат! Согласно показаниям радара другой объект был несколько меньше медицинского корабля, и он, казалось, практически не двигался, только на несколько секунд заслонив собой две ближайшие звезды.
Мургатройд снова, с еще большим возмущением, сказал: “Чи!! Чи!!”
– Я не виноват, Мургатройд, - успокоил его Кальхаун. - Помолчи минутку!
Он включил электронный телескоп, настроил его и стал искать тот объект, который находился так близко от его корабля. Когда Кальхаун увидел его, то пришел в полное изумление.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
