class="p1">Фред Локк хватил кулаком по столу. Звякнули стаканы. Заметались стрелки счетчиков.
— Это не зимовка, а богадельня трусов! — заорал метеоролог. — Почему ты просишь, а не распоряжаешься, Ральф? Кого ты хочешь взять с собой? Он не опомнился со вчерашнего вечера и свалится на полпути. Ох, не хотел бы я быть рядом с вами в случае реальной опасности.
— Ты не кричи, а посоветуй, что делать, Фред, — тихо сказал Стонор.
— Точно ты сам не знаешь! Забираем грузи полный вперед. И ты, — Локк поднес кулак к самому носу доктора, — если заикнешься еще раз, что трусишь, будешь ходить в гипсе до конца зимовки. Ясно?
Доктор испуганно отшатнулся.
— Задрай входной люк и не вздумай открывать его, что бы тебе ни померещилось. Понял? И не отходи от передатчика. Через час вызовем по радио Большую кабину. Пошли, Стонор!
В дверях Локк оглянулся на доктора, указал на стенной шкаф, щелкнул себя большим пальцем по воротнику и со свирепым видом потряс головой.
* * *
…Еще издали Стонор и Локк разглядели длинную фигуру Рассела. Геофизик лазил по глубокому снегу возле ледяного купола, потом исчез в расселине. Когда Локк и Сто-нор приблизились, он вышел им навстречу.
— Как дела, Джек? — крикнул Стонор, освобождаясь от лыж.
— Генрих здесь.
— А Латикайнен?
— Его нет.
— И что говорит Генрих?
— Почти ничего. Он очень плохо себя чувствует. Уже дважды терял сознание.
— Ранен?
— Нет… Скорее какое-то странное лучевое поражение.
Локк тихонько свистнул.
Все трое поспешно прошли в Ледяную пещеру.
Ковальский в меховом комбинезоне лежал поверх спального мешка. Изрытое глубокими морщинами лицо казалось окаменевшим. Глаза были закрыты, зубы сжаты, под ногтями проступила синева.
— Нет, нет, он жив, — сказал Рассел в ответ на испуганный взгляд Стонора, — но опять без сознания.
Локк наклонился над Ковальским, пощупал пульс, покачал головой.
— Скверно иметь кретина вместо врача.
— И все же от него здесь было бы больше пользы, чем от всех нас, вместе взятых, — заметил Стонор.
По телу поляка пробежала чуть заметная дрожь. Локк протянул руку, хотел коснуться его лба, но от волос Ковальского ударили синеватые искры. Локк поспешно отдернул руку.
Стонор и Рассел переглянулись.
— Кажется, его тело наэлектризовано? — растерянно пробормотал Локк,
— Во всяком случае, это не радиоактивность, — сказал Стонор. — Какая-то чертовщина! Боюсь, тут и Жиро будет бессилен. А как по-твоему, Джек?
— Вероятно, там, в этом подземном лабиринте, его поразил какой-то разряд, — задумчиво ответил геофизик. — Там целый лабиринт, Ральф. Я не знаю, выработки ли это… Но ими издырявлена и сама жила, и вмещающие ее лавы. Генрих сказал мне, что плутал несколько часов. Тойво не нашел и не видел даже его следов. А потом… вдруг почувствовал слабость. Больше он ничего не помнит.
— Вы, значит, спускались туда? — спросил Стонор.
— Да.
— И как себя чувствуете сейчас?
— Пока нормально. Но я пробыл там недолго…
— Странно, очень странно, — пробормотал Стонор. — Просто не знаю, что подумать. Радиоактивность руды не могла подействовать так быстро.
— Руды там почти не осталось, — сказал Рассел. — Похоже, что она… вынута…
— Невероятно… Что же нам делать с Генрихом?
— По-моему, ему становится лучше, — заметил Локк. — Смотрите, бледность постепенно исчезает. И дышит он ровнее… Какова может быть природа этого странного поражения?
— И, главное, каковы будут последствия? — сказал Рассел.
— Не кажется ли тебе, Джек, что это могли быть какие-то земные токи, связанные со вчерашним необычайно интенсивным полярным сиянием? — спросил Стонор.
— Нет.
— Но тогда что?
— Не знаю.
— Бесполезно заставлять Джека фантазировать, — сказал Локк. — Лучше фантазируй сам. Это твоя специальность, Ральф.
— Не остроумно, — обиделся геолог. — И должны же мы в конце концов понять, что здесь происходит.
— Это не похоже на поражение электрическим током, — сказал Рассел. — И, конечно, не радиоактивность… Может быть, какое-то особое излучение? Нейтрино, мезоны? Но источник его совершенно непонятен…
— Кажется, обморок переходит в сон, — заметил Стонор, прислушиваясь к дыханию поляка.
— Превосходно! Выкладывай, где ты его нашел, Джек.
— В ста семидесяти метрах отсюда, у разветвления… штольни, прорубленной в рудной жиле.
— У разветвления… штольни? — поднял брови Стонор. — Ты действительно считаешь, что лабиринт — это древние выработки?
— Не знаю… Но похоже, что он искусственный… Впрочем, тебе надо все это посмотреть самому. Я никогда не видел древних выработок.
— Похоже, что в твоем месторождении кто-то уже ковырялся, Стонор, — насмешливо заметил Локк.
— Похоже, что мы все понемногу сходим с ума! — крикнул геолог. — Здесь не может быть никаких горных выработок.
Понимаете? Никаких… Мы — первые люди, проникшие в эту часть Антарктического континента.
— Тогда остается предположить, что выработки пройдены пингвинами или теми обезьяноподобными призраками, которые навестили нас минувшей ночью.
— Сейчас не так важно — искусственный лабиринт или естественный, — сказал Рассел. — Один из наших товарищей еще находится там. Вероятно, с ним случилось то же, что с Генрихом.
— Джек прав, — нахмурился Локк. — Надо действовать, а не болтать. Стонор, мы ждем твоих распоряжений.
— Один из нас должен остаться с Генрихом.
— Превосходно… Оставайся ты, а мы с Джеком идем искать Тойво.
— Но я должен скорее посмотреть то, что Джек называет штольней.
— Тогда командуй, а не рассуждай!
— Пожалуй, останься ты, Фред, — поспешно сказал Сто-нор. — Кстати, надо исправить передатчик и установить связь с доктором. Никто не сделает это лучше тебя.
— Есть, шеф. И проваливайте быстрее под землю или под лед, если угодно, — посоветовал метеоролог, открывая люк ледяного тоннеля.
* * *
— Как далеко мы ушли, Джек?
— Я размотал около пятисот метров шнура. Если учесть бесконечные повороты, мы находимся метрах в трехстах по прямой от Ледяной пещеры.
— Сколько шнура осталось?
— Еще столько же.
Рассел и Стонор медленно спускались по наклонному трубообразному каналу, проходившему в сплошной толще лав. Черные стены канала тускло поблескивали в лучах рефлекторов.
— Опять поворот.
— И ответвление вправо. Жила осталась где-то в стороне, Джек. Здесь руды нет. Смотри, это базальт или что-то очень похожее на него.
Стонор с силой ударил молотком по гладкой стенке канала.
— Хотел бы я знать, что это за пустоты. Ни в одной выработке я не видел таких идеально гладких стен. Можно подумать, что их специально выравнивали и полировали.
— Или прорезали чем-то, что значительно прочнее этого камня, — предположил Рассел.
— Поразительно и то, — продолжал Стонор, — что они совсем не похожи на древние выработки. Я видел древние выработки в Нубии и в Тибете. То были дьявольские спиральные ходы, в которые едва мог протиснуться человек. А здесь простор, ювелирная обработка камня, можно идти не сгибаясь. Если бы мы не находились в центре Антарктиды, я бы сказал, что весь этот лабиринт искусственный. Но ведь Антарктида находится подо
