— Ну, со мной все в порядке. Я чувствую себя превосходно.
Фэйф пытливо посмотрела на Тори.
— Да, хотя ты побледнела. Неужели ты… О черт!..
Через дорогу шмыгнул кролик. Фэйф инстинктивно нажала на тормоза. Машина вздрогнула, взвизгнула, резко подалась назад, но Фэйф опытной, твердой рукой успела ее выровнять.
— Почему они скачут под колеса, одному богу известно. Такое впечатление, будто они специально выжидают, когда покажется машина, и… ой!
Бутылка с колой опрокинулась, и содержимое расплескалось на блузку Тори. Она двумя пальцами приподняла прилипшую к коже ткань и укоризненно взглянула на Фэйф.
— Пожалуйста, завези меня домой, мне надо переодеться.
Фэйф свернула к дому Тори и взметнула тучи пыли и гравия, резко затормозив.
— Давай переоденься, а я пока замочу твою блузку в холодной воде. Хотя она заурядна и скучна, все же нельзя, чтобы она пропала.
— Она классического покроя, — возразила Тори.
— Ты так полагаешь? — Фэйф поднялась по ступенькам вслед за Тори, а потом вошла в спальню. Чувствуя себя как дома, она открыла встроенный шкаф и стала разглядывать вещи. — Нет, кое-что совсем неплохо.
— Не трогай мои вещи.
— А вот эта мне пойдет, — и Фэйф вытащила блузку темно-синего с серым отливом цвета и прикинула ее к себе, смотрясь в зеркало. — Подчеркивает цвет моих глаз.
Раздевшись до пояса, Тори выдернула блузку у Фэйф и сунула ей в руки мокрую.
— Займись полезным делом.
Фэйф недовольно поджала губы, но все же направилась в ванную.
— Если ты не будешь носить ее на следующей неделе, одолжи ее мне. Завтра мы с Уэйдом проведем вечер в домашней обстановке, и, во всяком случае, долго мне в блузке сидеть не придется.
— Но тогда не имеет значения, что на тебе будет надето, — заметила Тори.
— То, что женщина на себя надевает, неразрывно связано с тем, какую реакцию со стороны мужчины она ожидает.
Тори хотела достать белую рубашку, потом оглядела шелковую блузку. Почему бы и нет?
Она застегнула пуговицы и подошла к зеркалу, чтобы причесаться. Тори подняла руки и стала заплетать волосы в косичку. Монотонное, привычное движение и жужжание вентилятора под потолком производило убаюкивающее действие, и, полузакрыв глаза, она, мечтательно улыбаясь, смотрела в зеркало. И вдруг увидела кролика, перебегающего дорогу. Испуганный коричневый комочек, прошмыгнувший перед самым носом машины. Он бежал, потому что почуял запах человека. Кто-то тогда шел. Кто-то идет. Кто-то высматривает. Панический страх сжал сердце. В воздухе запахло перегаром виски. Она явственно ощутила его и себя как добычу, за которой охотятся.
Одним прыжком Тори подскочила к ночному столику и выхватила из ящика револьвер. И бросилась из комнаты как раз в тот момент, когда Фэйф выходила из ванной.
— Я намочила ее, тебе остается прополоскать и… — Она увидела револьвер и потом лицо Тори. — О господи!..
Тори схватила ее за руку.
— Слушай и не задавай вопросов. Времени мало. Садись в машину и поезжай за помощью. Я его остановлю, если смогу.
— Поедем со мной. Я тебя не оставлю одну.
— Нет! — Тори вырвалась и побежала на кухню, чтобы дать Фэйф время уехать. И столкнулась лицом к лицу с отцом.
Он ударом ноги распахнул дверь черного хода. От его одежды несло зловонием, руки были в царапинах и укусах насекомых. Он нетвердо держался на ногах, но взгляд, устремленный прямо в лицо дочери, был цепкий и неподвижный. В одной руке он держал пустую бутылку, в другой ружье.
— Я тебя поджидал.
Тори сжала покрепче револьвер.
— Знаю.
— А где эта шлюха Лэвелл?
— Здесь только я.
— Ах ты, лживая стерва. Ты и шагу не можешь ступить без этой богачки. Желаю с нею говорить. Желаю говорить с вами обеими.
— Здесь только я, — повторила Тори.
— Ну да, это верно. Одна-то убита. Напросилась сама. Вы обе напрашивались. Все время врали, повсюду шныряли. И бесстыдно трогали друг друга…
— Ты совсем спятил!
— Ты думаешь, я не видел, как вы купались голышом?
Ее чуть не стошнило при мысли, в каком извращенном виде он воспринимал простую детскую забаву.
— Нам было по восемь лет. Но тебе-то значительно больше. Грех сидел в тебе. И так было всегда. Назад, — и она дрожащей рукой подняла револьвер. — Ты больше никогда не дотронешься до меня. Или до кого-нибудь еще. Неужели мама на этот раз не отдала тебе все свои деньги? Неужели она замешкалась и ты поэтому ее убил?
— Я никогда не поднимал руку на твою мать, разве только для ее же пользы. Господь сделал мужчину хозяином в своем доме. Опусти эту игрушку и дай мне выпить.
— Полиция сюда уже едет. Она повсюду ищет тебя. И ты ответишь за Хоуп, за маму и всех остальных.
Револьвер дрогнул в ее руке, когда он шагнул вперед. В ушах раздался свист кожаного ремня.
— Только подойди, и ждать полицию не придется. Я сама покончу с этим.
— Подумаешь, испугала. Да у тебя духу не хватит.
— А вот у меня хватит. — За спиной Тори показалась Фэйф. В ее руке блестел маленький перламутровый револьвер. — Если она не сможет застрелить тебя, то это сделаю я.
— Так она мертва!
Он изо всей силы толкнул Тори. В ту же минуту прогремел выстрел.
Тори упала на Фэйф, а ее отец с воем выскочил из кухонной двери.
— Я же велела тебе уехать, — сказала Тори, приподнимаясь.
— А я редко кого-то слушаюсь. — Фэйф прислонилась к стене. — Но я взяла из машины телефонную трубку и позвонила в полицию.
— Но ты вернулась.
— Ты тоже меня бы не бросила.
— Но была кровь. Я ощущала запах крови. Он тебя ранил?
— Нет, ты ранила его, Тори.
Тори взглянула на свою руку. Она все еще держала в ней револьвер. Вздрогнув, она разжала пальцы, и он упал.
— Так это я его застрелила?
— Нет, твой револьвер выстрелил, когда он тебя оттолкнул. У него на рубашке было пятно крови. А я не стреляла.
Издалека донесся вой полицейских сирен. Услышав их, Фэйф прислонилась спиной к стене.
— Слава богу, вот и они. — Но тут она услышала, как взревел мотор. — Господи! Автомобиль Кейда. Я оставила ключи в машине.
И она бросилась на крыльцо, а за ней Тори, и обе увидели, как машина, взвизгнув тормозами, выскочила на дорогу.
— Кейд меня теперь убьет.
— Мы только что отделались от убийцы-психопата, — истерически засмеялась Тори, — а ты боишься, что тебя отшлепает старший брат!
— Ну знаешь, Кейд может рассвирепеть. — И Фэйф обняла Тори, чтобы поддержать ее.
Тори, положив голову ей на плечо, закрыла глаза.
Пронзительные звуки сирен оглушали. Она видела руки на руле. Руки отца, все в глубоких ссадинах и ранках. Она чувствовала безумную скорость, гремящий пульсирующий рок. Все ближе огни полицейских машин. Их можно видеть в зеркало заднего обзора. Они все приближаются. Раненая рука горит как в огне. Капает кровь. Но бог поможет. Это он припас для него машину. Скорее. Скорее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
