— Как я рада, что ты пришел, — сказала она. — Я уже часа два без толку звоню в твой номер. Нам обязательно надо поговорить, потому что я назначила заключительный тур конкурса на завтрашний вечер. Он состоится в клубе «Пипресс». Я трудилась весь день и разработала все условия.
На ней было волнистое платье из непрозрачной синей ткани.
— В таком одеянии ты роскошно выглядишь, — сказал я. — Как это называется?
— Фризирный халат, — ответила она. — Но он мне немного узковат.
— Это как на чей взгляд… — Я пощупал нейлоновую ткань рукой. — Он, наверное, сделан из звездной пыли?
— Просто какая-то старая тряпка, которую я купила где-то на распродаже за какие-то несчастные 90 долларов. Но я рада, что тебе он нравится.
Я приготовил напитки, принес их к дивану, и мы уселись на нем. Синее, как ночное небо, одеяние из нейлона великолепно гармонировало с блеском ее светлых волос, с мягкими бархатистыми плечами и округлыми коленями.
— Я нервничаю, Денни, — призналась мне Элен, когда мы уже потягивали виски со льдом. — И словно предчувствую, что завтра вечером что-нибудь произойдет.
— Что может произойти? — ответил я. — Ты сделала все, что могла. Отлично поработала последние недели! Как ты смотришь на то, чтобы уединиться в твоей маленькой вилле, когда все будет уже позади?
Она посмотрела на меня поверх своей рюмки.
— Откуда ты знаешь, что у меня есть вилла?
— Я же частный детектив, — сказал я. — Ты что, забыла?
— Только уединившись, чтобы мне не мешали, я и смогла подготовить конкурс.
— Разумеется, — согласился я. — Кстати, твоя уловка тоже удалась. Я полагал, что ты сама наняла меня в Нью-Йорке.
— Я позвонила руководителю нашего филиала в Нью-Йорке и поручила ему это сделать. Я намеренно не дала ему точных указаний, потому что не хотела, чтобы он понял, что я боюсь, как бы на конкурсе не случилось чего-либо. Поэтому и ты не получил точных указаний.
— Как бы то ни было, но ты действовала правильно, — подтвердил я. — Кстати, я хотел тебя спросить кое о чем. Я попытался кое-что узнать от театрального швейцара, одного полусумасшедшего по имени Доминик Людд…
— Ах, от него! — Элен кивнула. — Он действительно немного не в своей тарелке, ты тоже так решил?
— Где ты его нашла?
— Не знаю. Спроси об этом у Майера.
— Я уже это сделал. И он сказал мне, что всех людей нанимала ты, во всяком случае, всех людей, относящихся к конкурсу, и он ничего о них не знает.
— Ах, да! Я уже и забыла… — Она небрежно повела плечами. — Значит, нашла в каком-то агентстве. Если тебе важно знать это, я посмотрю у себя в конторе в своих записях и позвоню тебе.
— Отлично! Мне только хотелось бы знать, может быть, у него есть жена или какие-нибудь родственники. Ведь они имеют право знать, что с ним произошло…
— А что с ним произошло?
— Он умер.
— Умер? — В ее глазах появился страх. — Надеюсь, это ничего общего не имеет с конкурсом, Денни?
Я рассказал ей, как я нашел Доминика, попросив его помочь мне проникнуть в бюро Дюваля, как нас там обнаружили Стоун и Блер и как Блер убил его. Напоследок я рассказал ей, что произошло на судне Дюваля.
— Как все это ужасно, Денни! — Она вся передернулась, когда я закончил свой рассказ. — И не потому, что погиб этот старый комедиант, а потому, что при этом чуть не погиб и ты. Да, они, видимо, не остановятся ни перед чем. Ты сообщил об этом лейтенанту Райду?
— Нет.
— Но почему же?
— Я проник в кабинет Дюваля нелегальным путем, и к тому же мне за это заплатили, — ответил я. — Далее, я… вернее, мне пришлось убить малыша Чарли. Правда, я сделал это, обороняясь, но там не было свидетелей, кроме Хэла. Так что с одной стороны будет слово Стоуна, а с другой мое. Исходя из всех фактов, меня не удивит, если лейтенант Райд поверит не мне, а Хэлу Стоуну.
— А это свидетельствует о том, что они не остановятся ни перед чем, только бы сорвать завтрашний конкурс, — прошептала она. — Что мне делать, Денни?
— Ты уже сделала все, что в твоих силах, — сказал я. — К тому же ты наняла меня.
— Послушай, Денни. — Она придвинулась ко мне поближе, так что ее бедро прижалось к моему по всей его длине, а рука схватила мою руку. — Я должна тебе сознаться кое в чем…
— Что ты страдаешь раздвоением личности и твое второе «я» зовется Хэлом Стоуном? Так что ли?
— Я наняла не только тебя, но и Людда.
— В каком-то агентстве, но в каком именно ты уже не помнишь.
— Это не так, — тихо сказала она. — Но ты помнишь, что после вторника я уже не была так уверена в тебе. Элина Хоуп была убита, и полиция, казалось, подозревала тебя в убийстве. А Людд в этом городе имеет известную репутацию. Он знает, вернее, знал всех в городе, а также обо всех грязных делишках в городе. Поэтому я и наняла его, чтобы держать всех под надзором, всех, кто появится в театре, а также для того, чтобы защитить девушек.
— И именно по этой рекомендации он должен был предложить мне свои услуги?
— Э… Да…
— Чтобы ты была хорошо осведомлена обо всем том, что я делаю?
— Ты сердишься на меня за это?
Я провел своим указательным пальцем по ее плечу, коснулся, словно нечаянно, ее правой груди, и она вся передернулась.
— Как я могу на тебя сердиться, если я сижу так близко? — сказал я.
— Кое-что я сделаю наверняка, — решительно сказала она. — Я попрошу лейтенанта Райда, чтобы он завтра организовал охрану конкурса.
— Тоже неплохо, — согласился я.
— Элейн и Дюваль сейчас наверняка не знают, что предпринять, — предположила она. — Но они постараются сделать все возможное, чтобы я лишилась руководства фирмы.
— Не беспокойся об этом, — сказал я небрежным тоном. — Позвони Райду завтра утром, и у него будет достаточно времени, чтобы организовать защиту конкурса. А сейчас и думать об этом не стоит.
Я опять провел рукой по ее спине, а потом, скользнув на грудь, захватил немного и округлости, и она снова вся задрожала.
— Ты умеешь разговаривать с женщинами, Денни.
Она повернулась в мою сторону и очутилась в моих объятиях. Я распахнул ее халат, и оказалось, что никаких других препятствий для Денни Бойда нет…
Где-то в районе полуночи она сказала, что мы тоже нуждаемся в ночном покое, тем более что завтра предстоит напряженный день. Я попытался переубедить ее, но она ничего больше не хотела слушать, и, как следствие этого, час спустя я очутился в своем номере и улегся в кровать с бокалом коньяка. Я знал, что коньяк не принесет мне эротических ощущений, но, тем не менее, выпил его.
Над Майами снова засияло утреннее солнце, но так как день обещал быть богат событиями, я не стал нежиться в постели.
Элен высказала пожелание, чтобы я появился в клубе «Пипресс» около семи, а сам конкурс должен был начаться в восемь.
Был один человек, которого я уже давно не видел, а так как я считал, что для этого человека день этот тоже мог быть богат событиями, то я счел, что этот человек имел право на моральную и физическую поддержку со стороны Денни Бойда. Поэтому-то я и нанес визит Белле Люкас, девушке, одержимой детективным тщеславием, удовлетворить которое ей так еще ни разу и не удалось.
На ней был светлый пуловер и черная юбка. Увидев меня, она очень удивилась.
— Денни, — сразу начала она взволнованно, — я вчера звонила несколько раз в ваш номер, но вас не было дома.
— Ходил полюбоваться фризирным халатом, — ответил я.
— А я думала, что мужчины спят в пижамах, — удивленно ответила она.
Я прошел мимо нее в комнату. Она закрыла дверь и последовала за мной, указав мне на кресло. Она никогда не указывала на диван, как уже отметил Зигмунд Фрейд-Бойд.
— Ну, рассказывайте, чего вы добились за это время? Побывали у Дюваля?
Я уселся и закурил.
— Давайте лучше поговорим о вас, — предложил я.
— Обо мне? — Она с улыбкой покачала головой. — Я всего лишь девушка в купальном костюме, которая питает слабую надежду стать сегодня вечером «мисс Мееркайд».
— Вы гораздо больше, чем просто девушка в купальном костюме, дитя мое, — ответил я. — И вы не должны умалять свои достоинства и свое значение. Во-первых, вы свидетельница, которая видела, как меня выносили из комнаты Элины Хоуп и как оттуда минут пять спустя выскользнул и Дюваль. И, кроме того, вы девушка, которую чуть было не задушили в театре купальным костюмом.
— Я вас раньше не поняла, — сказала она серьезно. — Я что, должна для вас проанализировать ответы Дюваля, Денни?
— Я хочу, чтобы вы проанализировали для меня один сложный человеческий характер — характер Беллы Люкас, — ответил я. — Эта девушка сразу узнала меня, когда меня бесчувственного выносили из номера, но которая и понятия не имела о тех людях, которые меня выносили. Она даже приблизительно не могла описать их внешность. И эта же девушка смогла открыть дверь гардеробной, несмотря на то, что купальный костюм вокруг ее шеи был затянут так крепко, что она едва могла дышать.
