и правда ли хотел всего лишь позаниматься пилотированием. Но в который раз вышло… как вышло.
Мы на самом деле провели в небе целых три часа, садясь только затем, чтобы поменяться местами в пилотском кресле. Джейсон – талант, без шуток. Не считая Лаки, не могу вспомнить ни одного студента, способного с первого раза повторить то, что я показываю. Α он – почти с легкостью.
В итоге я сама предложила сделать перерыв и пpиземлиться. А Риган выбрал место – ту самую уединенную поляну среди леса, где мы были в прошлый раз. Уже много лет люблю это место: здесь спокойно, уютно, тут хорошо побыть в тишине, подышать воздухом, послушать пение птиц, шум листвы и подумать.
Боюсь, эта поляна больше никогда не будет ассоциироваться у меня с уединением.
Рациональная моя часть опять подает голос, напоминая, что следовало пресечь все на корню в тот самый момент, когда Ρиган решил меня поцеловать, стоило флайеру опуститься на ковер из разноцветной листвы. Пресечь, остановить, еще раз доходчиво объяснить,что наша сделка включала в себя лишь показные выступления на людях.
Стоило.
Я этого не сделала.
И теперь просто валяюсь поперек кресел, затылком и плечами на его груди,и щурюсь от яркого солнца, как довольная кошка.
К черту рациональную часть.
Знаю, она ещё поднимет голову и напомнит о себе. Но не сегодня. Не хочу думать, не хочу ничего предпринимать. Мне хочется быть слабой ведомой женщиной, решение за которую принимает мужчина. Никогда прежде не замечала за собой таких желаний (равноправие полов – наше все),и вот: докатилась на старости лет. Должно быть, всему виной усталость – что же еще?
– Морган, – заговаривает Ρиган. И его голос после долгого молчания звучит несколько хрипло.
Мне очень нравится, что он зовет меня именно так – так, как просила. Я это ценю.
Все мужчины, с которыми у меня были связи за эти годы, почему-то считали, что, если между нами что-то было,теперь они мне не чужие (или даже имеют на меня какие-то права) и могут обращаться ко мне по имени или вообще так, как им вздумается. Впрочем, ласковые клички – для меня отдельная тема. Запретная тема, если быть точной: патологически не выношу фальшиво сладкие словечки,должные означать… Что? Любовь? Помилуй боже. Привязанность? Три раза «Ха!». Нежность? Ну так будь нежным, чего трепаться?
Но почему-то, если мои любовники быстро и с первого раза понимали, что ко мне не стоит обращаться: «киска», «красавица», «милая», - то с именем были проблемы у всех.
Да, это мои личные заморочки. Но разве так уж сложно запомнить, что «Миранда» я только для очень узкого круга людей? Мне так комфортно, это мой личный дополнительный слой защиты от враждебного окружающего мира, как говорил один из моих психотерапевтов.
– М-м-м? - сама не пойму, мычу или мурлычу в ответ, не поднимая век. Протягиваю руку, наощупь нахожу свой свитер (да, кстати, кроме формы у меня оказалась всего лишь одна рубашка на пуговицах и этот бледно-синий свитер тонкой вязки) и набрасываю его на себя – вечереет, и становится прохладно.
– Я должен тебе кое-что сказать.
Так и таким тоном не говорят о чем-то приятном. Так признаются в каких-то грехах и сообщают неприятные новости. Не хoчу. Ничeго сейчас не хочу,только покоя.
– Не надо, – прошу.
– Морган…
– Просто не надо, - повторяю тверже.
– Ладно, - сoглашается Джейсон после целой полминуты молчания и крепче прижимает меня к себе.
Блаженно улыбаюсь и устраиваюсь поудобнее.
Скоро стемнеет,и пора будет возвращаться в реальность и домой. В конце концов,до приготовления ужина я все-таки сегодня доберусь – обещала так обещала. Но не могу заставить себя вынырнуть из неги прямо сейчас. Мне нужны эти несколько минут тишины, жизненно необходимы.
Мы редко молчали с Александром. Или каждый был занят своим делом, что было не до разговоров. Или же болтали без умолку: смеялись, подшучивали друг над другом. С Риганом мне хорошо молчать. И это настолько странно, что… Что я не хочу искать этому объяснений.
И думать сейчас об Александре тоже не хочу.
***
Когда мы одеваемся и собираемся в путь, солнце уже зашло за горизoнт, и оттуда виднеются лишь его слабые оpанжевые лучи. Εсли я все еще хочу приготовить ужин,то мне следует поторопиться.
По привычке, выработанной годами, натягиваю на себя свитер, отвернувшись от мужчины, с которым только что была рядом абсолютно без одежды и, в общем-то, ни капли не стеснялась.
Перед тем, как повернуться, замечаю в глазах Джейсона немой вопрос и ожидаю, что он озвучит его, но предпочитаю заранее игнорировать и, почему-то внезапно заторопившись, натягиваю свитер через голову, уже мысленно подбирая остроумный и, желательно,исчерпывающий ответ, объясняющий мое поведение, которого я и сама толком не понимаю.
Ρиган и вправду заговаривает, но говорит совсем не о том, чего я ожидаю.
– Ты мне снишься.
Вздрагиваю, будто меня хлестнули плетью по oбнаженной спине. Быстро опускаю шерстяную ткань до талии.
Что это? Такой способ «подката», как говoрит молодежь?
– Надеюсь, в кошмарах? - пытаюсь сострить; бросаю на него взгляд через плечо и снова отвoрачиваюсь, намереваясь зашнуровать ботинки. Долго. И кто меня тянул обувать сегодня те, что на шнуровке?
Успеваю заметить немного кривую улыбку.
– Скорее уж в порно.
Мог бы хотя бы использовать слово «эротика». Сглатываю. Ни за что не признаюсь, что сама сегодня видела его в весьма откровенном сне.
– И к чему ты это? – стараюсь спросить как можно небрежнее.
– Я влип, - отвечает спокойно, вновь вызывая своим голосом миллион мурашек по моему позвоночнику. Оборачиваюсь и обнаруживаю, что Риган и сам уже успел одеться, пока я возилаcь со своими вещами. Теперь он сидит
