оценивания знаний была? Ну, «троечник» и троечник. Ну, не хватило мне на шестой разряд! Застрелиться теперь, что ли?!
Глава 31. О пользе освоения смежных специализаций.
Разведка – не мой профиль абсолютно. От слова «совсем». То, что я нахватался по верхам и могу отличить оперативную разведку проникновением от тактической разведки боем с имитацией наскока мало о чём говорит. Проводить эти мероприятия по всем правилам и канонам не умею. Кое-что могу, но не в полном объёме. Не разведчик.
Тем не менее, азы знают даже дети в школе. Шуршащую одежду – на хрен. Гремящую обувь – в топку. Звенящие элементы на оружие – в сраку. Светящиеся шмотки и отражающие блики предметы – в ещё более глубокую щель.
Технический контингент занимается сугубо железными и программными заботами. Ему нет необходимости скрывать своё присутствие в ангаре истребителей или осторожничать, гремя ключами и заготовками в мастерской. Отсюда нет потребности изготавливать его обмундирование из не шуршащих видов тканей. На первый план выходит прочность, износостойкость, огнебезопасность и чтоб руку на токарный станок не намотало. На втором плане комфорт: находиться в робах приходится по целому рабочему дню. Иногда и дольше. Но вот «шуршунчик» не входит в перечень свойств, не допустимых для технической формы одежды.
То же самое касается и ботинок. Но тут, хотя бы, проще. Кожа «берцев» не скрипит с завода – уже само по себе достижение. Подошва не прибита гвоздями, как у кирзовых сапог, а прилита методом прямого прилива, когда ботинок вдавливается в жидкий расплав, формирующий саму подошву. Эдакая вулканизация на минималках. Берцы старого образца шли на подошве из маслобензостойкой резины, дубовой и износостойкой самой по себе, но звонко чеканящей каждый шаг даже без подбойки каблуков. Нового образца обувь, как у нас, поступает на подошве из термополиуретана. Материала менее прочного, не такого износостостойкого, но лучше амортизирующего шаг и тише ведущего себя при ударных нагрузках. В идеале, я бы вообще в кедах вышел, но тут уже не до жиру: быть бы живу. Где я кеды найду у Великой Стены Слоуна?
«Разведку» учат передвигаться шагом, отличном от того, что использует, допустим, «штурм». То, что может позволить себе автоматчик, внезапно выскакивающий из-за угла или влетающий в помещение пулемётчик, с головой выдаст разведчика. Ноги при передвижении переставляются шире друг от друга, чтобы ткань брюк в паховой области шуршала меньше. Руки держать дальше от корпуса, чтоб меньше шуршала куртка в области боков и подмышечных впадин. Движения быстрые, но размеренные, просчитанные наперёд: необходимо убедиться, что следующий шаг или действие не произведут шума больше, чем допустимо. При замахе перед отвлекающим броском (например, камень, гайка, бутылка, нож) руку отводят как можно медленней (опять же, ткань куртки), а бросают предметы с широко отведённым локтём.
Опять же, оружие. Никаких звенящих элементов и ничего, что звуком может выдать местоположение бойца. Антабки автоматного ремня – классика, заученная ещё со времён Великой Отечественной Войны, когда кожаные ремешки на винтовках Мосина стали сменяться металлическими карабинами на пистолетах-пулемётах Шпагина и первых автоматах Калашникова.
Кто и за каким хреном придумал вкладывать эти знания на лекциях для технического персонала – непонятно. Но сейчас я захотел поклониться в пояс тому человеку и проставить магарыч. Видимо, методичек по обучению для групп ЗВ не было, и программу подготовки верстали прямо на ходу, беря отовсюду понемногу.
Об этом я и думал, прогоняя в памяти лекции по боевой и тактической подготовке, когда сидел в тёмном неосвещённом ходке и при свете своего налобного фонаря, выведенного на минимальный режим яркости, мотал православную синюю изоленту на оружие. Обмотке подверглись передняя и задняя антабки ремня и сошки ручного пулемёта: последние гремели даже в сложенном виде, из-за определённой степени свободы, заложенной ещё Михаилом Тимофеевичем Калашниковым, спокойно покачивающиеся на стволе и шкрябающие по размещённому под стволом шомполу. Закончив с пулемётом, на всякий противопожарный случай пустил изоленту несколькими турами по голенищам берцев. Грохнуться из-за не вовремя развязавшегося или порванного шнурка не улыбалось от слова абсолютно.
Пока мотал ленту, бегло продумал план действий. Так-то, мне, по большому счёту, надо разобраться, что за гаврики на тел`таке ошиваются внизу, под башней. О том, почему они сели внизу, а не в ангаре этого корабля-города, не задумывался: ответ и так очевиден. Тел`так несоизмеримо выше и шире «прыгуна». В местном ангаре он бы просто не поместился. Но прежде, чем заниматься непосредственно теми, кто меня интересует, неплохо было бы узнать, что это за место и на хрена они вообще сюда явились. Сделать это я могу и постфактум, допросив кого-нибудь из них впоследствии, или попробовав сыграть на упреждение, поняв назначение этого места и его ценность.
Отдалённое сходство с классом «Атлантида» указывает на близкородственную связь проектов. Вероятно, это – творение Древних, одно из последних в жизни их цивилизации. Если я сейчас спущусь чуть ниже – туда, где на «Атлантиде» должен находиться Центральный пост – и увижу там приборные панели с надписями на языке Древних, то всё встанет на свои места. Это значит, что гаврики снизу должны будут попытаться осмотреть это место и найти пост управления, откуда смогут влезть в системы корабля и инициироваться в них под правами супер-пользователя. Вот этого я бы допускать не хотел. Я и сам уже облизываюсь на эту супер-шнягу. А если нет? Если это не проект Древних? Тогда подумаем об этом потом. Сначала – посмотреть, что за на хрен происходит. Узнать, есть ли в этой башне мостик управления.
Встать, повесить пулемёт за ремень, продев в него левую руку. Помотать оружием из стороны в сторону, резко потрясти: убедиться, что оно не издаёт паразитных шумов. Подпрыгнуть несколько раз на месте самому: с той же целью. Насыщение разгрузки и бронежилет закреплены не идеально, но если двигаться не в припрыжку, то слышно не будет. Теперь можно выдвигаться.
Мягкая подошва по мягкому органическому полу двигалась абсолютно бесшумно сама по себе, а ей в довесок помогал выбранный темп движения и шаг. Если обычно мы шагаем, перенося вес на пятку и прокатывая стопу вплоть до носка более или менее прямо, то при малошумном способе передвижения следующий шаг приходится не на заднюю часть пятки, а на боковую, вес переносится плавно сначала на внешнюю сторону стопы, и уже только потом на полную подошву. Остаётся осторожно крутить башкой в стороны, чтоб поменьше шелестел отворот кителя об ткань
