– Поэтому я повезу ее туда, – сообщил Джонатан.
– Повезете ее в Австралию? – Эрин побледнела.
– Примерно через месяц мы уедем в Австралию. Англия не та страна, где ей нужно расти.
– Но что вы там будете делать, Джонатан? – В ее голове снова появилась масса вопросов.
– Вероятно, я найду себе работу где-нибудь в Алис-Спрингс. Кроме того, мне придется заключить мир с семьей Марли. Ее родные должны понять, что Марли будет охотно бывать у них в гостях, но жить в городе. Я долго думал. Пожалуй, так будет лучше всего.
Эрин хотелось спросить, что думает о жизни в Австралии Лайза, не боится ли Джонатан встречи с Бояном Ратко, но в этот момент Гарет закрыл галерею и подошел к ним с «Австралийской Олимпиадой».
– Не знаю, как вас благодарить за то, что вы предоставили нам эту драгоценность, – сказал он, возвращая опал Джонатану. – Нанятые мной охранники отвезут вас домой.
– Не нужно, – ответил Джонатан. – Ведь сюда мы приехали автобусом.
– Не можете же вы такой дорогой камень везти домой в автобусе, – возразил Гарет.
Джонатан и Эрин посмотрели друг на друга и рассмеялись. Гарет не понял, что тут комичного.
– Никаких возражений. Моя страховая компания не поймет, если вы повезете такую драгоценность в общественном транспорте, – заявил он.
– Хорошо, я согласен, – сказал Джонатан и взял усталую девочку на руки. Конечно, для нее будет лучше, если они быстро приедут домой.
К ним подошли полицейские.
– Пойдемте, мистер Максвелл, – сказал один из них.
Джонатан взглянул на Эрин.
– Я напишу вам и сообщу, как мы устроились, – пообещал он и пожалел, что у них так мало времени на прощание.
– Да, пожалуйста, напишите, – сказала Эрин. Она поцеловала Марли, устало положившую голову на плечо Джонатана. – Дядя Корнелиус наверняка снова поедет в Алис-Спрингс, как только вернется. Навестите его обязательно. И берегите себя и Марли. – Она заглянула Джонатану в глаза. – Еще раз спасибо за то, что вы сегодня для нас сделали.
– Все это мелочи по сравнению с тем, что вы сделали для меня и Марли, – возразил Джонатан. – Мы никогда вас не забудем.
При этих словах Эрин почувствовала комок в горле. Она проводила взглядом Джонатана, когда он шел к двери, держа на руках Марли. На другой стороне улицы он сел на заднее сиденье темного лимузина. Полицейские сели впереди, и машина рванула с места. Неожиданно из глаз Эрин брызнули слезы.
Брэдли обнял сестру за плечи.
– Не плачь. В один прекрасный день ты их увидишь, – утешил он ее.
42
Дни шли своей чередой без особых событий. Эрин отдавала все свои силы галерее, но ее настроение было под стать густому туману, который почти ежедневно окутывал Лондон. Еще никогда в жизни она так не тосковала. Ей было трудно мириться с тем, что она больше никогда не увидит Джонатана и Марли. Мысль об этом была ей невыносима. Еще в ней бурлила ревность, когда она думала о новой жизни, которая начнется в Австралии для Джонатана и Лайзы. Ревность сменяли угрызения совести, ведь она не имела никакого права так думать.
Но она будет скучать не только по своим друзьям. Она уже тосковала по огромному синему небу Австралии, по ее широким просторам. По стрекотанию кукабарры в кронах фикусов, по крикам розового какаду. Но когда она без ужаса стала вспоминать тамошнюю жару и полчища мух, ей стало не по себе – неужели она сошла с ума?
По ночам на нее обрушивалось одиночество. В часы бессонницы она переносилась мыслями в ту ночь, которую они с Джонатаном провели под звездами на крыше дома в Алис-Спрингс. Это были самые волшебные часы в ее жизни.
Дела в галерее снова шли превосходно, каждый день приходили покупатели, любовались фреской и заказывали картины. Брэдли работал в мастерской с утра до вечера, но и от него не укрылась грусть Эрин. А что до Гарета – так тот вообще едва не заболел от тревоги за дочь.
– Сестрица, тебе надо поговорить с Джонатаном до его отъезда в Австралию, – сказал ей как-то вечером Брэдли, когда спустился вниз и увидел ее сидящей на темной кухне с чашкой какао. – Расскажи ему, что ты чувствуешь. Я уверен, что он тоже переживает из-за разлуки с тобой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Брэдли, у меня нет его адреса, – возразила Эрин. – Но если бы даже я встретилась с ним, и каким-то чудом оказалось, что он любит меня так же сильно, как я его, все равно я никогда не встану между ним и его невестой. Неужели после всего, что случилось со мной, я стану разрушать чьи-то отношения? Да я тогда окажусь в собственных глазах лицемерной лгуньей и перестану себя уважать.
– Эрин, ты потеряешь его навсегда, если немедленно ничего не предпримешь, – заявил Брэдли. Он пытался убедить сестру, что ее счастье зависит от нее самой и что она должна что-то предпринять, пока не поздно. – Если он узнает, что ты его любишь, он сможет сделать выбор. Ведь я лишь хочу, чтобы ты была счастлива.
– Тогда перед ним встанет выбор – кому причинить боль, мне или Лайзе. Я не могу ставить его в такую ужасную ситуацию. Хватит с него и забот о Марли. Просто нам не суждено быть вместе, и я должна с этим смириться.
Пытаясь подбодрить сестру, Брэдли позвонил Эмме Дикинсон, ее лучшей подруге. Эмма очень обрадовалась. До этого он безуспешно пытался разыскать по телефонной книге Норт-Финчли семью Максвелл.
– Эмма, мы не видели тебя на нашей последней выставке. Ты читала о ней в газетах? – спросил он.
– Мы с Терри только что вернулись из Парижа, где провели медовый месяц, – сообщила Эмма с радостным волнением в голосе. – Но мама подробно рассказала мне о выставке и ее огромном успехе. Еще мы все были поражены, когда узнали, что ты художник и, если верить газетам, такой же талантливый, как твоя мама. Молодец!
Брэдли очень не нравилось, когда его творчество сравнивали с работами его матери.
– В нашей суете я совсем забыл, что ты вышла замуж. Сердечно поздравляю тебя, Эмма, – сказал он. – Как вы провели медовый месяц? Хорошо?
– Да, все прошло по плану, без драм, – ответила она, намекая на поступок Эрин. – Как дела у твоей сестры? Я так давно не получала от нее никаких вестей.
– Она совсем недавно вернулась из Австралии. – Брэдли никому не говорил, куда уехала Эрин. Ее друзья знали только, что она не в Англии, и думали, что она была где-то в Европе.
– В Австралии! Что она там делала?
– Покупала драгоценные камни вместе с нашим дядей – в городке под названием Кубер-Педи. На самом краю вселенной. Но я думаю, что она сама охотно расскажет тебе об этом. Позвони ей и договорись о встрече, да пригласи еще и Кармел. Эрин много работает после своего возвращения, почти без отдыха, и ей будет полезно встретиться с лучшими подругами. Ты расскажешь ей о том, как прошла твоя свадьба.
– После того скандала с Энди мне кажется, что Эрин вряд ли заинтересуется моей свадьбой. Я тогда с облегчением узнала, что она уехала за границу и не будет страдать, присутствуя на моей свадьбе, да еще в качестве подружки невесты.
Брэдли молча согласился с Эммой, но не из-за скандала с Энди. Разговор о свадьбе напомнит Эрин о том, что Джонатан тоже скоро женится на своей невесте.
– Теперь ты замужняя дама, и Эрин придется к этому привыкать. Но ты все-таки права, конечно, лучше не сыпать ей соль на рану. Поговорите о чем-нибудь другом, – посоветовал он.
Эмма позвонила Эрин в галерею и предложила ей встретиться. Эрин очень обрадовалась звонку подруги. Ей было стыдно, что она забыла про ее свадьбу.
– Ах, Эмма, мне так жалко, что я не была рядом с тобой в такой замечательный день. Мне надо было хотя бы прислать тебе поздравление или подарок. Но я была на другом конце земли, и на меня так много всего обрушилось. Честно говоря, я забыла там обо всем.
– Я понимаю, что ты была мыслями в другом месте. Короче, все прощено и забыто. Мне хочется послушать о твоих приключениях в Австралии. Давай встретимся завтра и вместе пообедаем.
– Откуда ты знаешь, что я была в Австралии? Кто тебе сказал?
