Хотели убийство выдать за попытку ограбления? А к чему такой риск? Это в Форте ношение огнестрельного оружия запрещено, тут у грабителя наткнуться на вооруженный отпор возможность куда выше.
Игры спецслужб? Сомнительно как-то…
Бросив ломать голову над неразрешимыми из-за недостатка информации вопросами, я запер дверь и отправился догонять уже успевших спуститься на первый этаж Напалма и Марину.
К нашему вящему удивлению, по вечерам кафе пользовалось куда большей популярностью, нежели в первую половину дня, и отыскать свободный столик оказалось совсем непросто. А точнее, не займи места Михаил Григорьевич, пришлось бы или отправляться восвояси, или ужинать, стоя у барной стойки.
– Людно здесь, – завертел головой по сторонам Напалм. – Вот уж не ожидал.
– Вечер живой музыки, – подсказал Михаил Григорьевич и помахал официантке: – Дорогуша, подойди к нам, пожалуйста!
– Мне кофе и пончики, – даже не взглянув в меню, сделал заказ пиромант.
– Чай, пару тостов и малиновое варенье. – Особого аппетита не было, а вот пить хотелось просто жутко.
– У вас «Маргариту» делают? – нашла в меню знакомый коктейль Марина.
– Надо уточнить, – сделала в блокноте пометку официантка.
– Если получится, тогда «Маргариту», солянку и пасту с сыром.
– Евгений Максимович, вы совсем алкоголь не употребляете? – удивился Михаил Григорьевич, который на пару с задумчиво разглядывавшим меня Крестовским пил местное пиво.
– Они свое уже выпили сегодня, – поморщилась Марина. – Хватит.
– Проблемы? – уточнил уловивший возникшую напряженность Константин.
– Ерунда, – отмахнулся я. – Удачную сделку чуток спрыснули, а такое впечатление, будто три дня не просыхали.
– Чуть-чуть? – хмыкнула рыжая. – Ну-ну…
– Иногда расслабиться не помешает, – авторитетно заявил Михаил Григорьевич.
– Во всем надо знать меру, – возразила Марина и отпила коктейля из принесенного официанткой бокала.
– Никто и не спорит. – Напалм влил в себя сразу полчашки кофе и ехидно улыбнулся. – Кстати, ты состав «Маргариты» читала? Там…
– Неважно, – оборвала его девушка. – По вкусу он от настоящего не отличается, а упиваться я, в отличие от некоторых, не собираюсь.
– Бе-бе-бе, – поморщился пиромант и принялся за пончики.
Я пододвинул к себе заварочный чайничек, стакан и блюдце с тостами. Налил чаю и, тихонько дуя на него, отвернулся к витрине.
За окном валил снег. Пушистый, какой-то даже празднично-нарядный. В вечернем мраке он казался медленно опускавшимся на землю пуховым одеялом и, лишь пролетая мимо освещавших улицу фонарей, распадался на отдельные снежинки.
Красота.
Если наблюдать из теплого уютного кафе, разумеется.
Машинально прикладываясь к стакану, я пил маленькими глоточками чай и перебирал в памяти события сегодняшнего дня, пока окончательно не зациклился на нападении.
Было ли оно случайным? Не знаю.
Собирались ли меня убить? Определенно – да.
За что? Без понятия.
Почему просто не застрелили?
Раздраженно мотнув головой, я допил чай и поймал на себе удивленный взгляд Михаила Григорьевича.
– Ерунда, – отвечая на невысказанный вслух вопрос, отмахнулся я. – Должен был тонну селитры сегодня сдать, а человека на месте не оказалось.
– Тонна – это серьезно, – кивнул торговец. – Остальное мелким оптом реализовывать планируешь?
– Полторы уже продал. Несколько мешков всего зависают.
– Лихо! – восхитился Михаил Григорьевич. – Заранее варианты подыскал?
– Нет, в представительстве Торгового союза покупателя подогнали. Не безвозмездно, само собой, – не стал скрывать я подробностей. – А сегодня опять хотел к ним зайти, так там пожар случился.
– Да ты что? – удивился Крестовский. – Серьезный пожар?
– Не знаю, собирался позвонить, да замотался.
Вновь отвернувшись к окну, я обратил внимание на остановившийся перед кафе милицейский уазик, а в следующий миг распахнулась дверь, и внутрь заскочил запорошенный снегом старший лейтенант, знакомый по вчерашнему допросу в отделении.
– Этому-то чего понадобилось? – удивился Напалм.
– Товарищ Апостол здесь находится? – перекрывая треньканье потихоньку начинавших развлекать публику гитаристов, громогласно спросил милиционер.
– Тут! – Я поднялся на ноги и начал пробираться к старлею. – Случилось чего?
– Вам повестка, распишитесь, – протянул он мне планшет и ручку.
– Что-то новое по налету выяснили? – спросил я, ставя в указанном месте закорючку.
– Нет, – изрядно удивил меня старший лейтенант. – Сегодня в час дня в представительстве Торгового союза произошел пожар…
– Я вчера там был, не сегодня!
– Мы знаем, но сегодняшние записи с камер видеонаблюдения уничтожены огнем, поэтому опрашиваются все лица, имевшие доступ в здание за последнюю неделю.
– Неделю? – удивился я, изучая бланк повестки. – Подождите, а при чем тут Служба Общественной Безопасности?
– Расследование они вести будут, – пожал плечами милиционер. – Три трупа как-никак. Да и объект не рядовой. Политика.
– Погодите! – Я выскочил вслед за ним на улицу. – Какие еще трупы?
– Заместитель главы представительства, секретарша и охранник. – Старший лейтенант подошел к уазику и распахнул дверцу. – Мы подозреваем умышленное убийство, но до получения результатов вскрытия точно ничего сказать нельзя.
Милиционер забрался в автомобиль, и водитель немедленно вывернул с обочины на проезжую часть. Я стиснул в руке листок повестки и ошарашенно уставился вслед исчезнувшему в пелене снега уазику.
Умышленное убийство?!
Да какая же чертовщина тут творится?!
Вернувшись в кафе, я уселся на свое место и, не обращая внимания на удивленные взгляды, принялся разглаживать на столе смятую повестку.
– Случилось что-то? – забеспокоилась Марина.
– В охранку вызывают.
– По поводу? – явственно вздрогнул Напалм.
– Помнишь, сегодня пожар видели? Вот по этому самому поводу и вызывают.
– Из-за пожара в представительстве Торгового союза? – удивился Крестовский и отодвинул кружку с пивом. – Ерунда какая-то.
– Подозревают умышленное убийство, – вздохнул я. – Так что завтра в двенадцать мне надо быть на Рижской, 2а.
– В двенадцать? – помрачнела Марина. – В двенадцать у нас встреча с Игорем на складе. Нас туда без тебя не пустят!
– Плохо, – поморщился я из-за досадной накладки, еще раз прочитал напечатанный на пишущей машинке текст и успокоился: – А, нет – нормально. Время с двенадцати до двух стоит.
– Слава богу! – обрадовалась рыжая.
– Я бы на вашем месте не опаздывал, – предупредил Михаил Григорьевич. – Охранка тут серьезная. Возьмут на карандаш, могут здорово кровь попортить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
