Перед тем как покинуть Кайреох, Креван побеседовал с людьми, мнению которых он доверял. Все они сказали одно и то же: Сирик не был горцем, и это было очевидно, но он был умен и прекрасно обращался с мечом. Они ничего не могли сказать о его способности возглавить клан, но Сирик зарекомендовал себя как человек, способный иметь дело с вождями других кланов и завоевывать их уважение. Пошли бы они за ним? Ни один из собеседников Кревана не смог ответить на этот вопрос. Но то, что никто из них не отмел с ходу такую возможность, говорило само за себя. Креван подозревал, что, если дать Сирику достаточно времени, он сумеет повести людей за собой. В конце концов, он был Шеллденом.
Но чего Сирик хочет на самом деле? Что подвигло его внезапно явиться сюда среди ночи и предъявить свои права? Почему он не сделал этого месяц назад? Всему виной гордость? Или его неожиданно обуяла жажда власти? И что он собирается делать по истечении этого года?
Получить ответы на эти вопросы Креван мог, только задав их человеку, который знал ответы на них.
Креван остановился у единственной закрытой двери на второй этаж и трижды громко постучал по толстым доскам. Ему не пришлось долго ждать. Несколько секунд спустя дверь распахнулась.
Взгляды золотистых и синих глаз встретились, а затем Сирик отступил в сторону.
— Входи.
Хотя Сирик и вырос на равнине, с первого взгляда было ясно, что по происхождению он горец. Он был почти одного роста с Креваном и даже несколько шире его в плечах. Цветом волос и чертами лица он походил на Абхайна, но глаза, по всей вероятности, у него были такими же, как у матери. Как ни странно, но Креван не заметил, чтобы в этих золотистых глазах светилось торжество победителя.
Между бровями Сирика залегла глубокая складка, а в развороте плеч ощущалось сильное напряжение. Его губы были тревожно сжаты. Сирик походил не на счастливого жениха, а на человека, который готовится пожертвовать собой, взвалив на свои плечи почти непосильную ношу.
— Н-н-нам надо поговорить.
Сирик запустил пальцы в волосы и кивнул. Затем он махнул рукой в сторону складных стульев, стоявших у стены, и сам сел на уже разложенный стул.
— Ты хочешь, чтобы я развернулся и уехал, — произнес он. — Но ты должен знать, что я не могу этого сделать.
Креван поморщился и, схватив крайне неудобный стул, раскрыл его и поставил перед Сириком. Его дед всей душой ненавидел эти стулья, утверждая, что гораздо удобнее сидеть на полу, прислонившись спиной к стене. Он вызвал град насмешек, заказав одному из местных плотников несколько стульев, похожих на те, что он видел при дворе, — с подлокотниками и высокими спинками. В итоге у них в замке появилось двадцать огромных, массивных стульев, изготовленных из мореного дуба, которые дед разместил в большом зале. Отцу Кревана пришла в голову идея усовершенствовать стулья, оббив их сиденья мягкой тканью. Конор стал первым, кто стащил один такой стул из зала, а к следующему вечеру исчезло еще три. Только тут отец заметил перемены в обстановке зала. Креван до сих пор помнил его побагровевшее лицо. Отец собирался покарать тех, кто без разрешения присвоил себе стулья. Его остановила мать, ласково коснувшись его руки. Выяснилось, что примеру Конора последовали его братья, Коул и Колин, которые взяли второй и третий стулья, а четвертый стул забрала мать.
После этого отец смирился, и Крейг, не желая оставаться в стороне, стащил по одному стулу для их с Креваном спален. В конце первой недели в зале оставалось только семь обитых стульев, и отец ясно дал всем понять, что будет лучше, если стулья перестанут исчезать. В конце концов в комнатах всех братьев было по одному такому стулу, а у Коула и Конора их было по два. Матери каким-то образом удалось незаметно пронести один стул в свою гостиную, и только после смерти отца обнаружилось, куда пропали еще два стула. Они стояли в его комнате на самом верхнем этаже башни.
— Что-то случилось? — спросил Сирик, заметив колебания Кревана.
— Нет, — ответил Креван, опускаясь на натянутое кожаное полотно. — Я п-п-просто забыл, что эти с-стулья хранятся здесь.
Сирик улыбнулся, хотя его улыбка скорее напоминала гримасу боли.
— Я спрашивал дядю о его обитых стульях, и он свалил вину за эту идею на вашего отца. Сказал, что это слишком дорого, но того требовало тщеславие.
— Это вполне в духе Рэя, — кивнул Креван, опираясь локтями на колени. — У нас п-п-проблема.
Сирик коротко и резко вздохнул.
— Что ж, по крайней мере, ты сказал «у нас». Этим ты дал мне понять, что не хочешь встречаться со мной в поединке посреди двора.
Креван не удержался от улыбки. У этого человека явно было неплохое чувство юмора.
— Мы м-м-могли бы это сделать. Но имей в виду, что я видел, как ты д-дерешься на мечах. Я владею мечом немного лучше, но мне надоело, что мою с-судьбу определяют другие люди и всякие обстоятельства.
Честность этого простого ответа заставила Сирика рассмеяться. Его смех оказался таким заразительным, что Креван невольно присоединился к нему. Напряжение, заполнявшее комнату несколько секунд назад, рассеялось. Но ситуация от этого не изменилась.
— Я не могу позволить тебе жениться на Рейлинд. Она моя, и я ее тебе н-н-не отдам.
Это заявление можно было расценить как вызов или даже как угрозу, но интуитивно Сирик понял, что и первое, и второе было бы неправильно. Креван просто сообщал ему, как обстоят дела, и давал возможность ответить.
— Разве ты не считаешь, что следующим лэрдом клана должен быть Шеллден?
— Я считаю, что Рэй Шеллден проживет еще много лет и в ближайшее время не намерен выпускать власть из своих рук. К-кто бы ни женился на Рейлинд, в-в-возможность проявить себя в роли в-вождя представится ему еще н-не скоро.
Это было разумное замечание. Сирик об этом еще не задумывался. Это увеличивало список причин, по которым он не желал становиться лэрдом. К сожалению, это не устраняло причин, по которым он стремился к этому титулу.
— Ты понимаешь, почему я не могу просто так уехать отсюда?
— А к-к-как же Ров-вена?
— Ровена? — фыркнул Сирик и, поморщившись, встал. Столь резкая реакция на простой вопрос помешала ему отречься от своих чувств, но он также не испытывал желания открываться и обсуждать их с Креваном. — А что Ровена?
Креван смотрел на человека, который стоял перед ним. Он полагал, что стремление Сирика к роли вождя является не попыткой спасти свою честь, а чем-то иным. Но племянник Рэя Шеллдена явно не горел жаждой власти.
— На самом деле ты не х-х-хочешь становиться лэрдом. Я угадал?
Брови Сирика слегка приподнялись от удивления. Первым его побуждением было солгать и заявить, что это не так, но в последнюю секунду он удержался от этого. Ставя вопрос так прямо, Креван не пытался его оскорбить. Он всего лишь хотел знать правду. Сирик и сам часто пользовался подобной тактикой во время переговоров.
