Пророчества брата Борис не воспринял всерьез и с чистой совестью углубился в учебу. Из гостиной тем временем лились мягкие звуки Бетховенской сюиты. Голос скрипки подкрался к приоткрытой двери комнаты и притаился на пороге. Теплое прикосновение нот молодой человек едва ли не физически ощутил на своей руке. Вздрогнув, он оторвался от учебников, и на миг перед глазами его мелькнуло то, что воспринял слух: Павел стоял рядом у стола, стоял на своих ногах и с улыбкой опускал руку брату на плечо.
- Пашка!
Он тут же пожалел о несдержанном возгласе, потому что скрипка смолкла. "Это была его мечта, - догадался Борис. - Мечта звучала, и я ее почти увидел!" Он стремительно шагнул за порог, торопясь поведать мальчику о его потрясающем успехе, и тут услышал чужую скрипку.
Без лишних вопросов, Борис выкатил инвалидную коляску на балкон.
Музыкант в черном халате невозмутимо стоял на прежнем месте. Скрипка, небрежно вскинутая к щеке, казалось, дрожала в его руках. Отрывистые ноты метались по октаве, отчего мелодия походила на воздушные ямы в грозовом небе. Аккорды гневно расплескивали отдельные звуки, будто скрипка брызгала слюной в приступе ярости.
- Соната Баха... - проговорил Павел, чьи нервы и чувства были сжаты в тугой комок. - Никогда не слышал ничего подобного...
Шокирующее аллегро терзало слушателей более двух минут. Братья не произносили ни слова. Даже воздух остолбенел от такого обилия злости и обиды, выплеснутого несчастным инструментом. Затем зазвучало адажио. Порыв ярости отступил перед тяжелой волной холодного презрения. Бессильно презирая, Музыкант проклинал то, что ненавидел. Взлеты и падения смычка рассекали воздух новыми гнетущими звуками, а губы Павла шевелились, повторяя одно слово: "Остановись... остановись... остановись..."
- Не слушай его, - сорвался Борис и потащил кресло обратно в гостиную.
- Нет! - Павел схватился руками за перила. - Разве ты не слышишь, он мстит. За ничтожную обиду - вселенской местью!
- Это всего лишь музыка! Он закончит играть, и все. Ничего не произойдет!
- "Всего лишь музыка"? - передразнил мальчик. - Это МУЗЫКА! И Музыкант гений. Его звуки вырастают в реальную боль, его проклятья губят, его зло раскрывает крылья над всеми людьми. И это реальность! Реальность!
- Паш, успокойся, - попросил Борис как мог мягко, хотя сам чувствовал, что того и гляди сорвется на крик. - Пусть Музыкант - гений. Мы достаточно "насладились" его мелодиями, а теперь пора вернуться в комнату. Ты играешь Баха куда более приветливо, чем этот тип. Давай-ка, поиграй мне, и мы оба успокоимся.
- Ты не понимаешь, - тяжело вздохнул Павел. - Не хочешь понять и поверить. Прости, что я кричал. Закроем окна. Я не хочу слушать ЭТО.
И они ретировались в гостиную. Борис поймал себя на том, что их действия слишком уж похожи на отступление перед армией врага. Сдались без боя. Юноша вынес себе этот вердикт и вдруг осознал, что точнее уже не скажешь.
Звуки ужасной музыки стучались в закрытое окно, но не могли прорваться в комнату, где воцарилось кажущееся спокойствие. Текли минуты. Братья молча ждали апофеоза. И апофеоз наступил: надрывный вой сирены кареты скорой помощи обрушился на двор. Борис приблизился к окну.
- Управдомша, да? - не оглядываясь, спросил Павел.
- Похоже... - он ждал, чем закончится рейд врачей в недра подъезда. - Да, она. Сама идет, это уже хорошо. Вроде, с рукой что-то.
Стайка соседок обступила пострадавшую, закрыв Борису поле обозрения.
- А где Музыкант? - поинтересовался мальчик.
- Исчез, - брат присел напротив кресла-каталки. - Знаешь, Пашка, думаю, ты был прав от начала до конца. Этот тип материализует музыку.
- Управляет обстоятельствами посредством музыки, - поправил Павел. Невероятно...
- Зато очевидно, - сжал зубы Борис. - И все-таки бухгалтер знает этого Музыканта! Он так необычно на меня взглянул, когда я заикнулся про скрипку! Эх, найти бы повод к нему заявиться и познакомиться с его гостем!
- Если бы гость существовал, бухгалтер бы не отпирался от скрипача на своем балконе, - заметил брат. - Тем более такого заметного: в махровом халате и со скрипкой.
- В черном халате, - поправил Борис. - И почему все музыканты ходят в черном?
Вопрос прозвучал риторически, но Павел на него откликнулся:
- Черный цвет притягивает дух, который помогает музыке парить над залом и проникать в души людей чистой и безупречной. Но если у музыканта черно не одеяние, а душа...
Воскресное утро началось прекрасно. Мама, отдохнувшая и посвежевшая после хорошего сна, колдовала на кухне, пообещав сыновьям нечто "божественно вкусное". Май в этом году превзошел самого себя. Земля благоухала, и только самый черствый человек мог сидеть в такой день дома за закрытыми окнами. Легкие занавески трепетали на ветру, будто праздничные флаги, развешанные по всему дому в честь пробудившейся природы. Даже воробьи, завсегдатаи подоконников и карнизов, не боялись колыхающихся белых призраков человеческого жилища.
Павел застыл перед распахнутым балконом со скрипкой на коленях. Ни одна нота не прозвучала пока в это прелестное утро, что слегка удивило маму. Обычно мальчик играл с самого рассвета. Женщина время от времени проходила мимо гостиной и видела сына, сидевшего в своем инвалидном кресле спиной к дверям. Если бы она приблизилась к нему и заглянула в лицо, она бы испугалась. Павел походил на бойца перед судьбоносной атакой: суровый, непоколебимый, спокойный. Казалось, вся его душа затаилась в серых, обычно наивных, глазах, готовая рвануться в бой чуть только скрипка взметнется к плечу и взлетит над струнами смычок.
Борис слонялся по комнате позади брата. Он понимал, что так угнетало мальчика весь вчерашний вечер и с какими мыслями Павел проснулся нынче утром. Накануне оба позорно бежали от преступного разгула чужой скрипки, расписавшись в собственном бессилии. Вот что заставляло стонать сердце юного скрипача.
Остановившись возле фортепьяно, Борис рискнул обратиться к брату.
- Паш... Пашка. Ты что задумался?
- А?... Подожди. Чувствуешь? Оно в воздухе... Как будто, гроза собирается.
- Да ты что? Небо чистое, как...
- Нет. Гроза в звуках. Он концентрируется... Борька, следи за балконом! Выкати меня туда, выкати!
Борис схватил ручки коляски и толкнул ее к порогу.
- Музыкант!
Возглас брата отдернул взгляд Бориса от пола. Ему показалось, что на противоположном балконе из черной тени, отброшенной козырьком крыши, вылепилась фигура. Человек в черном халате.
- Он возник из ниоткуда. Борька, я так и знал! Это фантом! Дух, призрак!
Не будь Борис убежденным реалистом, он бы поверил мальчику. Но разум тут же предоставил переполошившимся чувствам логичное объяснение: резко поднятые глаза, свет и тень - все это послужило причиной видения. На самом деле человек просто-напросто вышел из сумрачной комнаты на освещенную площадку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
