Ах, это все не важно. Гимны звучат и умолкают, но это не чудо. Чудеса случаются редко, но они вечны. Вы меня понимаете? Я хочу видеть настоящую иллюзию. Вэл, покажите, покажите мне чудо!
Марк понял сказанное и украдкой выставил приятелю кулак. Король незаметно и озорно подмигнул Беренгару. Фиолетовые медузы в воде пошире распустили щупальца.
Бриз вдруг неестественно усилился. Беренгар задержал дыхание, пытаясь справиться с дискомфортом, который у него обычно вызывала наводка. Кое-как получилось. Мельчайшие брызги воды неслись над плоскими макушками волн, белая субстанция пены оторвалась от поверхности, невесомым облачком поднялась вверх и образовала над поверхностью человеческий силуэт. Это было чудо из смеси воды, воздуха и намека на движение. Женская фигура стояла в полуметре над морем, как будто собиралась отважно шагнуть в черный провал между валами. Призрачное платье развевалось, но продуманно (на грани полной естественности), уложенные волосы оставались в полном порядке.
– О! О-о-о! Спасибо, Вэл. Это и на самом деле, выглядит как настоящее чудо.
Фигурка живо напоминала Ларис. Беренгар беззвучно хмыкнул. Мираж уже рассеялся, Беренгар потер виски. Берег оказался почти рядом. Вэл сам причалил хрупкую полированную скорлупку катамарана.
Король и Марк уходили по гранитным плитам, прочь от волн и нежной кромки прибоя, и красавица иллирианка внимательно смотрела им вслед.
– Бьюсь об заклад, сейчас тут появится пронырливая рожа Рикса.
Гид уже ждал на роскошной скамье в тени южного кедра. Замаскированный под обручальное кольцо пси-детектор украшал загорелую руку преторианца.
– Ах, какая встреча!
– Доброго дня, мои дорогие. Вам нравятся морские купания? Как я рад, что мои друзья приняты в лучшем обществе Порт-Иллири. Ай-ай-ай, Вэл Август Далькроз, ваши катания на виндсерфере послужили причиной скандала.
– Это почему?
– Вас как магнитом тянет подальше в сторону открытого моря.
– За рейдом просто свободнее от курортников. Мне кажется, тут никому нет до меня дела. Даже люди с военных катеров привыкли и смотрят в другую сторону.
Рикс криво улыбнулся, на секунду утратив лицемерие. – Знаю. Но шторм – не шутка. Не вздумай утонуть, парень. Мне еще дорога моя карьера… в туристической фирме.
– Не беспокойтесь. Не утону. Кстати, на сегодня у нас с Марком своя собственная программа, я не настаиваю, чтоб вы таскались следом по жаре.
– Скоро вечер, температура падает. Я бы хотел…
«От него не отвязаться», – понял Король. У Марка упало настроение.
– Ладно, пошли втроем.
Парк расступился и поглотил троицу. На идеально ровных тропах плясали солнечные пятна. Длинные мягкие иглы неизвестного дерева источали ядовитый на вид сок. Почва под защитой плоской, в виде зонтика, кроны оставалась влажной и неприятно голой – ни травинки.
– Проклятая экзотика!
Рикс брезгливо посторонился. Странные деревья уступили место обычным кипарисам. Стало гораздо просторнее. Потом заросли поредели, дальняя окраина парка выглядела пустой, пыльной и чересчур безлюдной. Камни уступами шли вниз, внизу темнели постройки – разномастные дома задворков столицы. Кое-где обшарпанные стены покосились, их поддерживали толстые подпорки – обрубки балок, украденных в порту. На веревках болталось цветастое белье. Многочисленные кошки и бродячие собаки путались под ногами.
Рикс посматривал по сторонам с явным презрением.
Пару-тройку раз мимо «на автопилоте» пронесло совершенно размякших типов. Лица, то серые, то ненормально цветущие, носили отпечаток глупости если не первородной, то успешно приобретенной в одном из злачных пси-заведений.
– У нас, в Иллирианском Союзе, наводки не под запретом, – пояснил смущенный Рикс. – Главное, чтобы они были не агрессивны и добровольны.
Один из «добровольцев» пошатнулся, изобразил подобие вежливого пируэта, одним движением намотал галстук Рикса на кулак и прошепелявил:
– Дворшовая шука…
Рикс неуловимым движением ткнул скандалиста под ложечку, тот икнул, сложился пополам и безвольно рухнул в пыльные заросли пахучей травы.
Прохожие проводили жертву остекленелыми глазами, в равной степени не соглашаясь с фактом поражения и не имея сил на драку. Преторианец сорвал с дерева мясистый лист и вытер им испачканные руки.
– Этот тип забылся и получил по заслугам. Я полагаю, вас интересуют пси-заведения низшего пошиба? Если хотите, готов вас проводить, хотя честно скажу – не советую. Гарантируется испорченный вечер. Особенно вам, Беренгар.
Король вынул из кармана тонкий обруч легкой пси-защиты и протянул его Марку:
– Надень и постарайся прикрыть волосами. Медленно смеркалось. Диск Селены-прим повис над невидимым за домами морем. Наверное, где-то там протянулась и романтическая лунная дорожка на воде, но до дорожки было далеко, а до трущоб Порт-Иллири близко. Собственно, вокруг и раскинулись эти самые трущобы.
Маленькая пегая собачка выла на луну, где-то поблизости молодецки гикали и гулко били в чужие пьяные тела. Истошный женский визг перекрыл и звуки драки, и собачий вой.
– Сволочи… – Рикс ощерился и прибавил шагу. – Такие места давно нуждаются в тотальной очистке. К сожалению, три четверти местных не годятся даже на земляные работы. У них безнадежно пропиты почки. Дешевле использовать простых сайберов, чем содержать лагерный госпиталь и охрану для подонков… Кстати, мы пришли. Я сниму галстук. Вам, Беренгар, советую убрать кулаки в карманы и побольше молчать, впрочем, вы не знаете нашего языка, и хвала Разуму. А вы, Далькроз, выбирайте выражения. Понимаете меня? Здесь не любят образованных.
Переодетый преторианец стащил дорогой галстук, скатал и сунул его в карман.
Марк и Король сошли по вытертым ступеням в тесный полуподвальчик. Шаткие стулья занимала разнообразная публика – молодые и старые, мужчины и женщины вперемешку. Наемный сенс – меленький, сухой, сжигаемый лихорадкой человечек устроился в кресле. Вэл расслабился и снял барьер, не ожидая ничего интересного…
Увиденное поразило. Тело Короля исчезло. Обнаженное сознание одиноко висело в пустом зеленоватом пространстве. Бесконечность озарял неизвестно откуда взявшийся ровный свет. Глаз не было, но зрение сохранилось. Вэл мог свободно, не поворачивая несуществующей головы, смотреть во все стороны. Источник находился вверху, но именно там ничего нельзя было разглядеть из-за нестерпимо ярких лучей. Еще выше интуитивно ощущалось чье-то любопытное, но не враждебное присутствие.
– Разум Мировой, это ты, что ли?
Ответа Король не получил. Он попытался выставить ментальный барьер и вынырнуть из иллюзии, но мираж уже не отпускал, сделавшись слишком навязчивым и реальным. Некоторое время ничего не происходило. Потом свет мигнул и немного померк. Пустота наполнилась намеком на движение, Вэла повело в сторону, вниз, и он очнулся на сиденье плетеного стула, в тесном подвальчике трущоб иллирианской столицы.
Марк энергично тряс его за плечо:
– Ты в порядке, Король?
– Да. А сам-то ты в порядке?
– Обруч защитил меня от наводки. Было что-то интересное?
– Трудно сказать, может быть, каждый из нас видел что-то свое. О чем думаем, то и видим. Пошли. Толкни в бок засоню Рикса, мне не нравится его дохлый вид.
Агент прето потер глазницы, он выглядел как внезапно разбуженный и смертельно усталый человек.
– Мерзость. Впрочем, я ведь вас заранее предупредил. Компания протусовалась к выходу. Тощий каленусиец одних лет с Марком дернул Вэла за рукав:
– Ты сенс?
– Да.
– Тогда что ты делаешь в этой забегаловке? Пошли, наши мутанты уже ждут не дождутся.
– Я не один. Со мною норма-ментальные.
– Эти пусть остаются с дохляками.
– Я не хочу бросать друзей на улице.
– Ладно, бери лопоухих с собой. Если Гиена обозлится, скажешь, что обработал их наводкой.
Приключение приняло странный оборот. Рикс, который понимал больше других, съежился и как будто набрал в рот воды. Марк промолчал, потому что понял едва ли половину сказанного. Король шел первым, сразу за проводником, узкая улица петляла так и сяк, пока не закончилась тупичком.
Тощий отодвинул лист пластикофанеры в глухой стене и нырнул в лаз:
– Заходи.
Внутри помещение смахивало на пустой склад. Едва горели пыльные плафоны. Замусоренный пол устилали обрывки бумаги и расплющенные в лепешку картонные ящики. Около тридцати человек расположились полукругом. Лучистые глаза выдавали в них псиоников. На этом лучистость заканчивалась. Лица членов высокого собрания хранили выражение сердитой небрежности и нарочитой, напускной грубости, свойственное для шпаны. На Вэла покосились с интересом, на Марка посмотрели со скукой равнодушия. Вид несчастного Рикса вызвал нехорошее оживление.
Агент прето склонился к Далькрозу.
