Б.Н.: На мой взгляд, ответ очевиден и однозначен. Разумеется, ставить вопросы; безусловно, искать новые пути и осваивать (творчески) предыдущие достижения великих; вне всякого сомнения, рассчитывать прежде всего на интеллектуального читателя… Все, как и раньше. Ничего нового. Эти задачи ставил перед собою (сознательно или бессознательно) любой маратель бумаги и сто, и двести, и триста лет назад. И, как в незапамятные времена, литература продолжает развлекать, учить уму-разуму, восхищать, ужасать, поражать воображение — тренировать душу, которая, как известно, «обязана трудиться и день и ночь, и день и ночь…»
По личному опыту знаю: последнее дело ставить перед собою задачу перевоспитать или научить. Задач всего две: выразить то, что внутри тебя требует выражения, и, второе, сделать это так, чтобы максимально потрясти читателя, превратить его в своего союзника и «сочувственника». К сожалению, как бы ты ни старался, всегда останется огромная масса читателей, совершенно к твоим трудам равнодушная или даже их отторгающая. Но зато всегда — и это опытный факт! — всегда найдутся люди, тысячи людей, которые прочтут тебя с благодарностью, и это и есть твои читатели, и именно их голос есть — для тебя — Глас Божий.
PERSONALIA
БЕРДЖЕСС, Энтони (BURGESS, Anthony)
Видный английский прозаик Джон Энтони Берджесс Уилсон (1917–1993), выступавший обычно под «укороченным» псевдонимом, оставил о себе память во многих жанрах литературы: исторической прозе, детективах и триллерах, поэзии и критике; он писал сценарии, переводил с французского и греческого; был известен также своими музыкальными произведениями — симфониями, операми, вокальными циклами. Это был человек широких гуманитарных талантов: о таких людях в Англии говорят «а man of letters». Добавим, что Берджесс имел звание почетного доктора литературы многих университетов, являлся членом Британского Королевского общества.
Писатель родился в Манчестере, там же окончил университет. Вторую мировую войну провел в армии сержантом, а демобилизовавшись, преподавал во многих университетах Англии и США, жил на Мальте, в Италии.
В 1959 году врачи обнаружили у него смертельное заболевание мозга, сообщив пациенту, что ему остался год жизни. Берджесс воспринял это известие мужественно и постарался за 1960 год написать столько, сколько позволят силы. Но, к счастью, он прожил еще три с лишним десятилетия и оставил после себя почти 70 томов написанного!
К фантастике Берджесс обращался редко (его самый известный жанровый рассказ опубликован в этом номере). Имя писателю в мире научной фантастики сделали вышедшие в 1962 году романы «Заводной апельсин» (блестяще экранизированный Стэнли Кубриком десятилетие спустя) и «Желанное семя». Оба романа немедленно стали бестселлерами. Фантастические элементы также присутствуют в книгах «Канун Святой Венеры» (1964) и «Любая старая железка» (1969).
В 1980-е годы Берджесс вновь обратился к фантастике, элегантно «продолжив» своего великого соотечественника Оруэлла в книге «1985» и критически полемизируя с классиком. В 1982 году автор выпустил книгу «Конец Всемирных новостей»: сюрреалистическое повествование на тему «Конца света», героями которого выступили Троцкий, Фрейд и другие столь же известные исторические персонажи.
БОНД, Нельсон
(См. биобиблиографическую справку в № 9, 1998 г.)
Сильная сторона творчества Нельсона Бонда — это умение строить крепкий сюжет; обычно писатель не задумывается пожертвовать ради сюжета психологическими нюансами… Впрочем, он всегда настаивал на том, что не является писателем-фантастом, а скорее, фантазером-любителем, отдающим свои произведения в научно-фантастические журналы».
Джералд Пейдж. «Научные фантасты XX века».
ДАЙЕР, Ш.Н. (DYER, S.N.).
Под этим псевдонимом пишет научную фантастику и фэнтези американская писательница Шарон Н. Фабер (род. в 1968 году). Первый рассказ, «Июльская палата», Дайер опубликовала в 1991 году, и он сразу же был выдвинут в номинацию на «Небьюлу». На сегодняшний день в активе писательницы около двух десятков опубликованных рассказов, ряд из них включался в антологии «Лучшего за год». О том, что это имя в американской фантастике весьма заметно, говорит следующий курьезный факт: многие фэны были убеждены, что под псевдонимом Ш. Н. Дайер по каким-то неведомым причинам скрывается сама Конни Уиллис (последняя была вынуждена публично «отмежеваться»).
ДЯЧЕНКО Марина и Сергей
(См. биобиблиографическую справку в № 9, 1998 г.)
Корр.: Скажите, чем объясняется ваш интерес к теме (или проблеме) донкихотства в наши дни?
Марина: Есть какая-то тайна в «Дон Кихоте». Он написан достаточно небрежно (попадись Сервантесу редактор — перекроил бы совершенно!), сам автор так и не понял, по-видимому, ЧТО ему удалось написать. Сервантес и цель-то ставил пустячную — высмеять, видите ли, рыцарские романы. Пародию, понимаете ли, создать. А получился персонаж-легенда — причем исключительно авторский, а не пришедший из фольклора, скажем, как Дон-Жуан.
Чудеса, да и только.
Сергей: Лет десять назад, когда я работал над сценарием телеэпопеи «Николай Вавилов», то именно герой фильма и был для меня Дон Кихотом. Он погиб, но не отрекся от генетики и своей наивной веры осчастливить с ее помощью весь шар земной. В наши дни таким рыцарем стал для меня академик Сахаров: как смеялись над его идеализмом, но кто сейчас помнит его хулителей'? А теперь для меня воплощением донкихотства стала Марина, с ее неизбывным романтизмом, благородством и светлой верой в Добро, и я иногда чувствую себя этаким Санчо Пансой. Без меня она просто пропадет… Эй, где мой серый ослик?
КАРД, Орсон Скотт (CARD, Orson Scott)
(См. биобиблиографические сведения в статье об авторе в этом номере)
«Когда я рассказываю читателю свои истории, то, в основном, следую внутреннему ощущению происходящего: что именно должно случиться с моими героями, что важно и что достоверно. Я не подписываюсь ни под каким литературным манифестом, не следую ни одной литературной догме и ни разу не приступал к сочинению романа или рассказа с изначальным представлением, что именно на данный момент считается модным.
Фактически, меня интересует не написание рассказа, а само рассказывание историй. Мне кажется, искусство рассказывания невозможно преподать; это какой-то особый дар — умение создавать у слушающих или читающих ощущение «ложной памяти», как будто они слышат или читают историю частично знакомую. Ту, что вызывает какие-то смутные отголоски в их сознании.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
