Долгую минуту Арториус сидел, молча глядя на нее. Потом совладал с собой настолько, что обрел дар речи.
— Я не могу доверять ирландцам, Моргана.
— Братец, — мягко возразила она. — Они ведь и так уже дали нам самого ценного заложника из всех, что могли бы найти у себя: Килин, наследницу королевского рода клана Скотти, последнюю прямую наследницу по отцовской линии. Больше недели мы с Медройтом находились в полной их власти — они могли убить нас и напасть на Гэлуиддел, на Айнис-Меноу, на Стрэтклайд… да что там — на любое королевство Британии по своему выбору, пока все наши армии отражают угрозу с юга. Однако вместо этого они решили искать союзника для борьбы с общим врагом.
Анцелотис со Стирлингом, которым не терпелось узнать побольше о новых союзниках Морганы, вглядывались в лицо ирландского короля. Они увидели в нем гордость, силу, боль — но ни капли коварства. А Килин — Боже праведный, королева Гэлуиддела! — крепко держала Медройта за руку, и смотрел он на нее с такой нежностью, что все сомнения в душе Анцелотиса исчезли сами собой. Он повернулся к Арториусу.
— Подобный вопрос надо решать на совете королей и королев Британии, — негромко заметил он. — Лично я бы на твоем месте позволил ирландскому войску стать лагерем здесь, заперев саксов в долине между двумя нашими армиями, а короля Даллана и королеву Килин пригласил бы на переговоры в большую залу Кэр-Бадоникуса. Черт, как жаль, что Эмрис Мёрддин делся куда-то — нам бы очень пригодились его суждения.
— Куда-то делся? — резко переспросил Арториус.
Анцелотис рассказал все, что знал.
— Ох, не нравится мне все это, — буркнул дукс беллорум. — Очень не нравится.
Анцелотис так и не понял, что тот имел в виду: исчезновение Эмриса Мёрддина или своих новых родственников. А может, и то, и другое сразу.
— Ладно, давайте-ка соберем этих бедолаг. — Арториус махнул рукой в сторону валявшихся в грязи саксов. — А потом пойдем в этот ваш зал.
Глава двадцатая
Все время, пока Моргана с ирландскими королями и военачальниками ехала в Кэр-Бадоникус, она ощущала на себе сотни взглядов. Со всех сторон слышались шепот и удивленные возгласы. Когда она смогла наконец скользнуть с седла на твердую землю, ноги едва не подогнулись под ней. Король Кадориус встретил ее, протягивая обе руки, и расцеловал в обе щеки — такого радушного приема она не ожидала.
— Не буду спрашивать ни о чем, — шепнул он, — до созыва совета. Ты лучше познакомь меня с гостями.
Знакомство вышло довольно сухим, официальным и настороженным с обеих сторон. Женщины с детьми толпились вокруг них поглазеть; солдаты на стенах, не терявшие бдительности, даже несмотря на победу, стояли почти неподвижно, глядя куда положено, — но и они, не сомневалась Моргана, вовсю напрягали слух. Кадориус приветствовал ирландского короля и его дочь сдержанно, но почтительно, и пригласил Медройта с женой в залу советов. Моргана стояла на месте, почти не в силах шевельнуться. И тут за спиной ее возник Анцелотис.
Он чуть слышно прошептал ей на ухо всего несколько слов, но и этого хватило, чтобы ужас снова охватил ее.
— Бренна МакИген?
Она резко обернулась; сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Земля так и норовила уйти из-под ног. Однако выражение глаз Анцелотиса поразило ее еще больше, чем его слова. Он пытался улыбнуться.
— Доктор МакИген, — мягко произнес он. — Я должен принести вам глубочайшие из глубочайших извинений. Седрик Беннинг обвел меня вокруг пальца и, боюсь, весьма впечатляющим образом испортил жизнь нам обоим. Прошу вас, поверьте мне: офицеры С.А.С. очень не любят, когда их обманом заставляют подозревать не тех, кого нужно.
Бренна, дрожа, приоткрыла рот, но не выдавила из себя ни звука: в горле застрял огромный ком.
— Вы не ответите мне на один вопрос? — все так же мягко спросил он.
Она кивнула, так и не совладав со своими голосовыми связками.
— Вы состояли в Cumann Na Mbann?
Глаза ее обожгло соленым. Она кивнула, прикусив губу.
— На моих глазах взрывом бомбы убило мою сестру и племянницу. Я была молода тогда, полна боли и ненависти… Я ушла от них потом, когда поняла, что ненависть превращает меня в то, с чем я боролась. Уехала в Дублин, порвала с прошлым. Много лет у меня не было никаких контактов с ИРА. До этой истории. — Она провела дрожащей рукой по глазам. — Моя бабка уговорила меня, убедила в том, что никто, кроме меня, не может подобраться к нему настолько, чтобы выведать его планы и помешать ему. Ну и профессия моя подходила к тематике лаборатории.
Я совершенно убеждена в том, что это Беннинг подстроил автомобильную катастрофу, в которой погибли двое ученых, на место которых взяли нас с ним. Я выяснила, что он появился чуть ли не на следующий день после катастрофы, познакомился с доктором Беккетом, навешал ему лапши на уши и уговорил принять на работу в лабораторию. Меня устроить было гораздо труднее. Я до сих пор не знаю, кто и за какие струны тянул… самое странное во всем этом то, что некоторые из тех, кто все это устроил, были протестантами из Белфаста.
Брови Стирлинга удивленно поползли вверх.
— Да, — задумчиво кивнула она, — это действительно было невероятно. Оранжисты пришли к «временным» просить о помощи. Беннинг устроил им жуткий скандал и исчез, поклявшись уничтожить всю Британию за то, что он считал предательством. Лондон пообещал, что выборы пройдут как планировалось, хоть и было ясно уже, что католики получат большинство. И он понимал, что это большинство проголосует за объединение с Ирландской Республикой, а это означало конец его стране. Вот он и поклялся уничтожить ее. Он зашел слишком далеко даже для оранжистов, и они попросили помочь найти его.
— Что и сделали «временные»?
Она кивнула.
— Они могли бы просто застрелить его или взорвать в машине, но когда до них дошло, что он задумал, чем занимается проект Беккета, обе стороны сошлись в том, что огласка не нужна ни тем, ни другим. А уж убийство ученого в глухой шотландской деревушке не могло не поднять шума в прессе.
— Поэтому они послали вас помешать ему? Убить его?
Она мотнула головой:
— Нет. Только опознать его и выяснить подробнее, что он намеревался совершить. Специальный отряд ИРА ждал моего сигнала, моей информации: действительно ли проект заслуживал серьезного отношения, действительно ли Беннинг задумал диверсию. Я должна была дать им сигнал в случае, если угроза реальна, — они могли подстроить все так, что это сочли бы несчастным случаем. Автокатастрофа, неисправные тормоза… что угодно, чтобы это не выглядело как очевидный теракт ИРА.
Человек, от которого Бренна ожидала чего угодно, даже смерти, сокрушенно почесал в затылке.
— А вместо этого он подставил нас обоих. — Взгляд его потемнел, словно невидимый гость Анцелотиса констатировал худшее для себя. — И он правда отравил целый город в Далриаде?
На глаза ее снова навернулись слезы.
— Мы были там — я и Медройт. С Далланом мак Далриадой и невестой Медройта. Я своими глазами видела, что он сделал с Дунаддом. Он отравил колодцы ботулинусом.
Стирлинг кивнул.
— Мы нашли вьючную лошадь Лайлокена, когда пытались выследить его. В его переметных сумах было несколько бутылок.
— Так вы знали, что это Лайлокен?
— Ну да. Мы с Арториусом скакали в Кэр-Бирренсуорк, чтобы попытаться помешать свадьбе…
— А это вы откуда узнали?
Капитан Стирлинг чуть скривил губы своего хозяина.
— Тейни обнаружила, что один менестрель передавал Арториусу письмо от Ковианны Ним — записку, в которой она доносила ему о вашем плане. Арториус ускакал из Кэрлойла бешеным галопом, не сказав никому ни слова. Тейни рассказала мне — точнее, моему хозяину, — что случилось. Она молила нас остановить Арториуса, защитить вас. Видите ли, Тейни очень привязана к Моргане.
У нее снова защипало в глазах.
— Так или иначе, мы поспешили за Арториусом. И повстречались с отрядом конников, посланных поймать Лайлокена.
— Так это Ковианна Ним выдала нас Арториусу? Должно быть, она подслушала наш разговор с Медройтом сразу после того, как мы с Морганой застукали его в объятиях Ганхумары.
Анцелотис — любопытное это было зрелище: лицо, контроль за которым переходит от гостя к королю Гододдина, — только застонал.
— Ганхумара? — Он перешел с английского на родной язык. — Вот уж связи между этими двумя нам только и не хватало!
— Ну, ее-то я задушила в зародыше, — твердо заявила Моргана. — Уж в этом можешь мне верить.
Уголок рта Анцелотиса снова дернулся.
— Ты же знаешь, Моргана, тебе я доверяю всецело. И вам, похоже, тоже начинаю верить, доктор МакИген, — добавил по-английски Стирлинг с лукавым огоньком в глазах.
