Девочки недовольно вздохнули, но все же послушались. Сели в изголовье моей кровати.
О'кей. Голова уже совсем не болит, челюсть так себе, терпимо. Хорошее лекарство.
– Хорошее лекарство, Алиса, спасибо.
– Всегда пожалуйста. А что ты собираешься делать?
– Молча сиди и не рыпайся.
– И кто после этого хам?
– Прости, Алиса, видишь, папа занят…
– Да уж, вижу. Всегда мечтала сходить к тебе на работу в тюрьму.
Вот стервозина малая!
Итак, один охранник плюс четыре урода… Получается пять.
Вряд ли по дороге встречу больше тридцати охранников. Да, есть шанс выбраться. Главное, чтобы замок открыли.
… Они появились перед клеткой, словно экскурсанты в зоопарке. Начали нас пристально разглядывать, обсуждать… Оглядев Алису с ног до головы, пират Вильгельм кивнул головой, цокнул языком, присвистнул, похабно оскалился.
– Эй, куколка! Подойди к дяде Вильгельму, дядя Вильгельм даст тебе в ротик вкусную конфетку!..
Наш ответ не заставил себя долго ждать. Алиса обложила «дядю Вильгельма и его конфетку» таким отборным ядреным трехэтажным матом, что старый пират оцепенел и тупо распахнул рот, будучи не в силах что-либо противопоставить великой и могучей смеси русского и английского языков.
А я решил при первой же возможности перевести ребенка в другую школу.
Оставив Вильгельма в покое, Алиса переключилась на Отто:
– Че ты вылупился, старый козел? Чмо гвардейское. Это ж надо – дочь и внучку в тюрягу засадить. В заложники он нас взял. Да ты знаешь, куда и что тебе за это надо засадить? За что тебя взять и подвесить?
И Алиса довольно подробно и живописно поведала, что, куда и в какой последовательности генералу Фишеру надо запихивать, за какие места подвешивать…
Генерал густо покраснел и нахмурился.
«Фигушки, – подумал я, – Алису вообще не надо больше пускать ни в какую школу».
Хотя ребенок, если вдуматься, все делал правильно. Если бы они из себя вышли и отомкнули замок…
– Господин Бонифаций, вам не кажется, что к воспитанию дочери следует относиться основательнее, – холодно процедил Арнольд.
– Ах, от кого мы это слышим! – всплеснул я руками. – Людоед захрюкал. Не верю своим ушам! Чудо природы! Говорящее животное! А ну, вякни еще чего-нибудь, алгаст безродный! Не томи душу, гавкни! Вы, ребятки-собачатки, уже сыскали свой эликсир? А книжку вашу из библиотеки никто не спер? На туалетные нужды гвардейцы ее покамест не изорвали? Что молчите, шакалята? Язык человеческий забыли? Да, да… Но что делать! У вашего свинячьего хобби масса побочных эффектов. От Акеллы привет вам и наилучшие пожелания. Он, кстати, скоро в гости к вам приедет…
– Откуда ты… – Вильгельм сжал кулаки и подступил к прутьям.
– Погоди. Не спеши, – остановил его Арнольд. – Он, оказывается, осведомлен лучше, чем нам казалось. Надо точно узнать, откуда.
– Да мне сам папа давно все рассказал! – ударил я наугад.
В точку! Троица мгновенно обернулась к Фишеру.
– Я ему ничего не говорил! – взвился Отто. – Он блефует!
И тут сзади раздался знакомый голос. Будничным тоном с наигранной ленцой и явной бравадой впервые в истории человечества без крика было сказано:
– Работает спецназ шерифа. Мордой в пол, суки. А то перестреляем всех на фиг.
3
Реакция пациентов, как всегда, запоздала. Пока они пытались понять услышанное, из соседних камер черным смерчем вылетел взвод Марата.
Спецназовцы хрустко впечатали рыла Арнольда, Вильгельма, Нортона и Отто в бетонный пол. Заковали всех в наручники и несколько раз больно пнули.
– Как же тут противно, в этих ваших тюрьмах! – воскликнула жена. – Давай, Марат, выпускай нас отсюда, а то еще вшей подцепим…
Марат достал ключ и отворил решетку.
Мы обнялись. Долго молчали, разглядывая друг друга.
– А я думал, тебя убили, – сказал я.
– У них не было ни единого шанса, пока ты дебоширил во вражеском тылу.
– Мальчики, тут мы видим, у вас много своих дел, – сказала жена. – Можно, мы уже пойдем?
– Можно, – ответили мы в один голос.
– Герда! – крикнул Марат. – С вами пойдут Зыка, Поршень, Калоша и Румпель! Зыка за старшего.
– Хорошо, – сказала Герда, поднимая черную маску.
– А ты-то здесь откуда? – обалдел я, уставившись на жену Марата.
– Не хотела отпускать без присмотра Веронику и Алису, – сказала Герда, поигрывая новой моделью «вальтера». – Марат порой забывает вовремя предложить скучающим дамам шампанское.
– Ладно, идите уже, – нахмурился Марат. – Мы позже подлетим.
– Куда подлетим? – спросил я.
– Они сейчас на одном острове живут. У нас же типа военное положение. Шашлыки, дайвинг, танцы до утра, серфинг, яхты, накачанные молодые люди из охранного агентства Людвига… Короче, скука смертная. Вот девчата и решили поразвлечься, в спецназ поиграть. Долго спорили, кому в камере сидеть. Моя Герда уж очень рвалась за решетку. А у твоей дочери я полчаса отбирал автомат. Вот такая у меня работа. Вот такая у нас война.
– Не смешно! – улыбнулась Герда и взяла за руки Веронику и Алису.
В сопровождении четырех бойцов они двинулись по коридору. Внезапно Герда обернулась и крикнула:
– И великого князя с собой захватите! Мы с ним очень хотим познакомиться!
– Какого еще великого князя? – опешил я.
– Обыкновенного. Даниила. Из Рюриковичей. Единственного законного наследника престола.
– Так он на Руси? Давно? Откуда? Познакомишь меня с ним?
– Да, Бонифаций, он на Руси. Но ты и сам его прекрасно знаешь. Это Маэстро.
4
– В камеру их! – скомандовал спецназовцам Марат. – Затем марш караулить вход в подвал!
– Ты не смеешь, сопляк! – крикнул Отто Фишер из-за решетки.
– Смею. Нам предстоит серьезный разговор, так что поумерьте пыл.
– Никакого разговора не будет, – отрезал Арнольд.
– Марат, позволь, я объясню этим существам некоторые вещи? И дело пойдет на лад. И еще, – добавил я шепотом, – Арнольд может тебя загипнотизировать…
– Уже не может, – ответил Марат. – Капитолина Карловна мне на всю жизнь блок против гипноза установила.
– О'кей. Так мне заняться их воспитанием?
– Давай.
– Значит так, существа, – сказал я. – Мы с Маратом не любим, когда нас перебивают или отказываются честно и подробно отвечать на вопросы. Марат, вообще говоря, добрый, мягкотелый. А вот я злой и твердый.
Поэтому всю воспитательную работу в камере возлагаю на себя. Тем более что опыт есть. Если кто забыл, я директор самой страшной в мире тюрьмы, Бастилии. Кто будет не по делу тявкать или выпендриваться, получит в подарок поломанную или оторванную лапу. Все ясно?
– Ха! – не по делу тявкнул Вильгельм.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
