«Что это, совпадение или нет?» — думал Стив. Отрывочные впечатления легко собирались в одно целое. Конечно, Джим Бишоп видел все это с самого начала. Почему, черт возьми, Джим всегда встречается на его пути в самый неподходящий момент?
Как, например, сегодня в парке. И откуда Бишоп узнал, что он обещал Франческе прокатиться верхом на лошадях? Стив сомневался, что это случайность. Он сразу почувствовал гнев и досаду и сдержался лишь потому, что рядом была Франческа, с любопытством наблюдавшая за ними.
Бишоп сразу пригласил его к себе. — У меня будет несколько наших старых друзей, — заметил он. — Ты всех хорошо знаешь. Вообще-то я давно собирался заглянуть к тебе, но это не получилось. Ты был слишком занят. Уверен, что ты не пожалеешь.
Что Бишоп хотел этим сказать? В его голосе звучала не то угроза, не то предупреждение. Неужели он стал мишенью для этой тайной организации, которую возглавлял Бишоп? А может, это имеет отношение к его недавним знакомствам и как-то связано с бизнесом? А вдруг Бишоп специально выбрал момент, когда он был с Франческой, понимая, что Стив не задаст при ней лишних вопросов?
По старой привычке Стив оделся так, чтобы не привлекать внимания и не вызывать подозрений. Квартира, куда его пригласили, находилась в многоэтажном доме в грязном и скверном районе. Все уже сидели за столом, накрытым несвежей скатертью. Из-за стены доносились плач ребенка и грубый голос пьяного мужчины, громко спорившего со своей женой. Хозяин квартиры, беспокойный человек по имени Рон Дрейпер, объяснил гостям, что жена с детьми отправилась к своей матери, а потому еды нет.
Но едва они сели за стол и сдали карты, появились бутылка бурбона и вино. Казалось, один Бишоп сосредоточенно смотрел в свои карты и при этом участвовал в беседе.
Кроме Дрейпера, за столом сидело пятеро мужчин. Четверых Стив знал хорошо — они тоже были из западных штатов. Но среди них не было того, кого Стив ожидал здесь встретить. Раздраженный пустой болтовней, он задал вопрос, которого все ждали от него:
— А где же Пако?
Кто-то хрипло закашлялся. Бишоп повернулся к Стиву и спокойно ответил:
— В больнице. Его подстрелили. На этот раз довольно серьезно, но врачи сказали, что все будет в порядке, хотя и не очень скоро. Я бы, конечно, мог прислать кого-нибудь другого, но некоторые добропорядочные граждане Барока, а особенно одна вдова по имени Лэсситер и ее деверь, судья Николас Бенуа, не любят чужаков. В этом смысле Пако повезло. Его хотя бы не убили.
— Барок? — удивленно переспросил Стив и зажег сигару. Пока горело пламя спички, Стив встретился с холодными серыми глазами Бишопа.
— Я знал, что это название тебе знакомо. Недавно Шанхай Пирс выиграл это ранчо в покер. А несколько недель назад он проиграл его, держа пари с твоим тестем. Как я понимаю, сенатор Брендон передал эту землю тебе, считая, что это ты выиграл ее.
Стив швырнул потухшую спичку в пепельницу и откинулся на спинку стула, внимательно изучая свои карты.
— Ты превосходно информирован. Пока я еще не видел, что представляет собой эта земля, хотя и собираюсь скоро взглянуть на нее. Возможно, ее придется использовать для строительства железной дороги, и я хочу проверить, верно ли это. Ты считаешь эту сделку не вполне законной и из-за этого сегодня собрал нас здесь?
— Нет, пока все в полном порядке, — сдержанно ответил Бишоп.
— Эта земля твоя, такова прихоть судьбы. Поэтому я и устроил сегодня эту встречу.
Бишоп быстро сложил свои карты и бросил на стол одну из них.
— Ты помнишь Дэйва Мэдена?
Голубые глаза Стива потемнели.
— Да, помню. Но он отошел от дел много лет назад, после того как женился. Или ты хочешь сказать, что никому не позволяешь уйти?
Бишоп сохранял спокойствие:
— Дэйв когда-то жил в этой части страны и имел здесь небольшой участок земли. А затем пришли солдаты, и он выступил против клана Бенуа — Лэсситер. Дэйв был хорошим человеком. Он всегда без труда распознавал дешевку. Но тут он дрался за выживание. Полагаю, поэтому он и сомневался, следует ли обращаться к нам.
Бишоп уставился на Стива. Тот пристально и настороженно следил за каждым его движением.
— Так вот, — продолжал Бишоп, — Дэйв Мэден сейчас в тюрьме. Его посадили за убийство и заковали в кандалы. Его ранчо конфисковали и продали за неуплату налогов. А его жена… Возможно, ты помнишь Ринейт? Такая яркая блондинка немецкого происхождения? Очень красивая женщина! Кажется, ты и Дэйв познакомились с ней в одно время, когда ты взял ее на борт своей лодки. — Заметив, как вспыхнули глаза Стива, Бишоп выдержал паузу, не спеша достал новую сигару и попытался вспомнить, хорошо ли знал Стив эту женщину до того, как она вышла замуж за Дэйва.
— Так что же случилось с Ринейт?
— Она в публичном доме в Матаморосе, — спокойно ответил Бишоп. — А до этого жила в Бароке. А еще раньше она была служанкой в прекрасном поместье судьи Николаса Бенуа. Тогда поговаривали, будто она пошла к нему, чтобы спасти жизнь Дэйву. А когда она надоела ему… Ну, тогда он выбросил ее на улицу…
Сигара дрогнула в его руке, и на стол посыпался пепел. Рои Дрейпер смахнул его со стола. Не вызывало сомнений, что он нервничает.
Стив Морган положил свою сигару на край пепельницы и налил себе теплого бурбона.
— Почему это произошло?
— Барок — очень интересное место, — уклончиво ответил Бишоп. — Там очень плодородная земля. К тому же стратегически важная из-за строительства железной дороги. Она неподалеку от границы с Луизианой, и там течет Красная река. Это самая лучшая в Техасе земля для скотоводства. Перед Гражданской войной эта земля принадлежала нескольким семействам. Но с тех пор… Ты сам видишь, что произошло! Акт о гомстедах — обычное следствие любой войны. Техасцев наказали за то, что они воевали не на той стороне. И вот теперь эти голодранцы процветают на этой земле. Это трудно понять людям, которые боролись за идею. Но…
В наступившей тишине Бишоп молча обвел всех взглядом, а затем снова уставился на Моргана. Через секунду он продолжил свою мысль:
— Но если бы ты, например, был женщиной, вдовой, расположенной к солдатам Севера, и, если бы у тебя был деверь, который до начала войны жил на Севере, а потом стал федеральным судьей, все сложилось бы иначе. Может, у тебя появились бы значительные преимущества. Стремление к богатству и власти, господа, — сильнейшая и самая опасная страсть. Думаю, мы все хорошо это знаем. И эта страсть усиливается, когда она имеет официальную поддержку или ее защищает закон, действующий в этой части света. В этом случае она особенно опасна.
После паузы Бишоп продолжал:
