на этот счёт.
— Жадность, чревоугодие, злоба, раздражительность, блуд…
— Значит, блуд, ага? — с лёгким истерическим смешком спросила я. Ха! Я даже здесь облажалась по полной программе. О-хо-хоюшки! Гадский Яшка!
— Ой, это так. Поскольку он ведёт за собой многие другие дурные чувства…
Я тут же сразу подумала, что список разрешённых жрицам Эллисы чувств будет на порядок меньше.
— Любовь? Это чувство к добродетелям надеюсь относится? — не могла удержаться от иронии я.
— Безусловно, любовь к ближнему…
— Я не про эту любовь спрашиваю, про любовь между…
— Я поняла! — вспыхнула Лара. — Не продолжай… — Она посмотрела в сторону, недовольная моим вопросом. — Здесь, все несколько сложнее. Любовь к мужу приветствуется, но «любовь», не связанную узами брака, вряд ли одобрит наша покровительница.
Мы ещё около часа обсуждали нюансы службы у Эллисы. Итак, под итог беседы таков: безропотное служение людям, без упрёков, или ропота. Себе ты не принадлежишь, помогаешь практически даром, что я в общем-то делаю, однако интрижка с Яшкой наверняка не прошла мне даром. Любой хороший поступок оценивался плюсом в светлое мировоззрение, плохой соответственно минусом. Да-да, именно в мировоззрение. И помнится, было оно у меня в начале игры 20 % к свету, а сейчас каким-то чудом осталось 8 %, и это притом, что я постоянно чуть ли не всей деревне помогаю. Понижение могу объяснить только, своей постоянной бранью и отсутствием бескорыстности, хотя плата за задания настолько мала, что можно было бы считать, что делается бесплатно, но эти высшие сущности славятся своей принципиальностью во многих вопросах. Похоже, что карма — это дело не простое. Хотя это ведь светлый пантеон, а есть средние или по-другому серые, ну и естественно тёмные. Кстати, о тёмных!
— Лара, как ты себя чувствуешь? — проникновенно поинтересовалась я.
— Да, вроде неплохо, разве что слабость мучает, — пожала плечами она.
— У меня для тебя дело есть, большой важности! От этого зависит судьба всей деревни, — Лара вся подобралась и устремила на меня вопрошающий взор. — Так случилось, что по моей вине выгнали из деревни представителя тёмной фракции…
— О! — выдохнула она, приложив ладони к щекам. — Этот ужасный человек ушёл из деревни? Поверить не могу! — Она с облегчением откинулась на подушки. — Это ведь такое благое дело, ведь теперь деревня защищена от его пагубного влияния! Думаю, Эллисе пришёлся по сердцу такой благородный поступок!
— Думаю это было бы именно так, если бы мы с этим тёмным Вдедрой не устроили такую бучу, что меня даже в яму посадили за нарушение порядка, — похвасталась я.
— А вот это действительно зря, — с сожалением в голосе пробормотала Лара. — Не самое достойное поведение…
— Лара, он же меня убил, я на возрождение улетела! — возмутилась я.
— Но, Амадея, затевать с ним драку, это ведь совершенно не достойно для нас, где же твоё смирение?
— Над смирением надо ещё будет поработать, — стушевавшись, пробормотала я. — На самом деле мне придётся пересмотреть всё своё поведение и проделать немалую работу над собой, чтоб быть достойной Эллисы, если уж я решила быть светлой жрицей. В прочем, сейчас разговор о другом, о кузнеце.
— О кузнеце? — ошарашено переспросила жрица.
— Дело в том, что они с отцом, а Вдедра являлся именно отцом местного кузнеца, хотели сковать зачарованное оружие для бонда, и если наш бонд не получит желаемого вовремя, то быть кузнецу нашему рабом…
— Как? Такому умелому человеку стать всеми презираемым трэлем? Как можно было согласиться на такое?! — искренне удивилась она.
— Если он выиграет, то станет личным кузнецом бонда.
— Тогда понятно! Виданное ли дело! Стать одним из карлов-кузнецов, многие рискнули бы всем, чтоб добиться подобной чести. Вот пример, когда гордыня ослепляет разум, — печально покачала головой Лара.
— Но кажется мы сможем помочь кузнецу.
— Мы?
— О, да! Мы поможем сделать меч, только не тёмный, а со светлой составляющей! — с воодушевлением закончила я.
— Но… — пискнула Лара. — Я ничего не знаю о зачаровании оружия, кроме того, ведь это оружие! Это невозможно! Эллиса существо доброты, как, по-твоему, можно вообще его зачаровать именем Эллисы?!
Упс! Об этой маленькой детали я не подумала. Но других идей всё равно нет. Я напустила на себя важный вид и произнесла:
— Лара, кроме нас некому это сделать! У деревни есть только мы, — с нажимом произнесла я. — И прежде, чем падать духом и сразу сдаваться, давай попробуем сделать хоть что-то. Или ты предпочитаешь отступить?
— Я… Нет, почему же… Мы будем пытаться, ты права. Надо идти прямо сейчас? — встрепенулась она.
— Завтра. А пока прошу тебя отдохнуть и набраться сил. Ты права, это не будет такой уж простой задачей, — я легонько похлопала её по плечу и вышла из комнаты.
Если учесть, что за весь разговор с Ларой, я не слышала ни звука из соседней комнаты, то подозреваю, что все присутствующие теперь в курсе наших с Ларой затруднений. Я обвела взглядом горницу, и ничего не сказав хотела было выйти, но с вспомнив о кое-чём, круто развернулась, и выпалила:
— Егор, я всё-таки послушница пресветлой Эллисы, потому думаю неправильно скрывать от вас с Янникой намерения Ингварра. — Лицо Егора заметно вытянулось. — В письмах, которые он писал вашей дочери, он признавался в нежных чувствах к ней и просил стать его женой, и если вы их читали, то прекрасно об этом знаете. — Я сделала эффектную паузу, наблюдая за лицами взрослой части семейства. Ирэшка была потрясена и похоже не в курсе всего происходящего. Егор заметно смутился. Янника же сначала побелела, как полотно, а потом стала пунцовой.
— Похоже далеко не все были знакомы с содержанием писем, — отметила я и не удержалась от едкого комментария. — И поскольку ответ от девушки не получен, то его нужно дать. И в свете, столь скоро надвигающейся свадьбы, прошу ответ дать в ближайшее время. Поскольку, если ответа не последует, сей юноша даже готов против воли увезти Яннику, потому что не может смирится, что она может стать чужой женой. Я не приемлю любое насилие, коим и будет являться похищение девушки против её воли, и если сердце её не принадлежит ему, то пусть сама ему об этом и скажет.
Егор и Ирешка переглянулись, она вопросительно, а он сконфужено.
— Спасибо, что предупредила, — с трудом выдавливая из себя слова произнёс Егор.
— Не нужно, — отрицательно махнула ладонью я. — Я делаю это не ради вас. И скажу больше. Вы мне не нравитесь, и то, что вы насильно заставляете Яннику, выходить замуж неизвестно за кого, я считаю глупым и жестоким. Вы не даёте ей даже задуматься чего она сама на самом
