посудой, даже привычную музыку и то выключили.
— Так что?
В серых глазах застыл вопрос. Архангельский совершенно не стеснялся обнимать меня при всех и явно не переживал, что Дина рядом, не задавал вопросов, почему мы с ней сидим вместе и почему у нас на двоих один поднос с едой.
Как будто так и должно быть. Вот и увидела его первую реакцию. Как и сказала тогда Пророку.
Я нервно поправила выбившуюся прядь волос.
Мне хотелось вытянуть руку вперед и ткнуть пальцем в стол Князева, но я лишь демонстративно бросила взгляд на бледную ошарашенную Тоньку. Самойлова сидела рядом с Лизоном, обе неотрывно смотрели на нас с каким-то первобытным ужасом в глазах. Интересно, если и правда ткнуть в них пальцем, они свалятся со своих стульев как два мешка с дерьмом?!
Виктор не смотрел на нас. Вытянув ноги вперед так, что они закрывали проход между столами, Князев с кем-то переписывался в телефоне. Его кажется ничего не волновало. Его двое друзей нахально скалились, ухмылялись глядя на меня, но взгляд Архангельского они почему-то избегали.
— Меня вызвали к проректору. Из-за… в общем, мне подкинули кошелек Дины.
В горле першило, я даже закашлялась. Илья пододвинул ко мне стакан с компотом.
— Кто?
Пока я пила, Дина ответила вместо меня.
— Скорее всего, ее соседка. Илья, это все так ужасно… безобразно просто…
— Светловолосая, которая зажигала с нами в «Лилии»?
Архангельский смотрел на полупустой стакан с вишневым компотом, который я только что поставила на поднос.
— Ага!
И та, из-за которой я тебя облила!
Илья недолго молчал, а потом взглянув на Дину негромко спросил:
— Вик?
Князева побледнела, чуть прикусила губу, но тут же решительно кивнула.
— Я так и понял. Умеешь ты вызывать сильные эмоции, Алена.
Он сказал это спокойно, без наезда, но я все равно почувствовала себя неловко.
— Я ни при чем! И ничего плохого ему не сделала! Он просто… двинулся головой немного. Прости, Дин!
Та лишь рукой махнула — братец достал и ее, и она точно не собиралась его защищать.
— Я пойду с Аленой к проректору и все расскажу.
Вот так мы не договаривались! Я удивленно взглянула на Дину.
— Не надо, я сама, ты ведь уже сказала все. И тебя не вызывали.
Илья успокаивающе погладил меня по плечу. Он вел себя так, словно мы одни, словно наше свидание продолжается и что мы… мы вместе.
Вместе.
— Не волнуйся. Скандал никому не нужен, в первую очередь самому университету. Замнут и забудут.
— Я не забуду! И говорят, вице-губернатор звонил ректору!
Он молча кивнул и чуть наклонившись, коснулся губами моих волос. Мне показалось, он на секунду замер, а потом медленно втянул в себя воздух.
— Вкусно пахнешь.
Он тихо прошептал мне в висок, заставив меня смутиться. По телу пробежала теплая дрожь. Я невольно посмотрела на Дину, но она внимательно рассматривала что-то в телефоне, я перевела взгляд дальше — Князев одарил меня презрительной усмешкой, Карина с Димой и Ирой сидели в глубине зала, но даже отсюда я видела как девчонки недоверчиво качали головами.
Незнакомые парни и девчонки шушукались, поглядывали на нас и быстро отворачивались. Мне кажется, кто-то даже пытался нас сфотографировать. Тоня сидела фиолетово-красная как перезрелая свекла, что-то нашептывала Лизону, но та отмахивалась от моей бывшей соседки. Да, в этот момент я точно для себя осознала, что не вернусь уже в нашу общагу в комнату с Самойловой.
Я чувствовала себя защищенной рядом с Ильей, но это даже не было главным для меня сейчас. Я ощущала себя нужной. Редкое для меня состояние — в последнее время я испытывала его разве что в Универсуме с Пылинкой и со своей командой.
Я настолько осмелела, что чуть расправила плечи и положила голову на плечо Ильи.
Зажмурилась, привыкая к новым ощущениям. Открыв глаза, посмотрела на Дину — она тепло улыбалась.
— Как Казань? Разобрался с плохим человеком?
Илья чуть крепче прижал меня к себе и молча кивнул. Рассказывать не стал, хотя мне очень хотелось узнать, что же произошло. Мне вообще хотелось сейчас узнать о нем все-все!
Может, расскажет, когда мы останемся вдвоем?
Бросив взгляд на часы, висевшие в столовой, я нервно дернулась, заставив Илью недоуменно посмотреть на меня.
— Пора идти к проректору. Вряд ли она станет меня ждать.
Из столовой мы уходили втроем. Илья по-прежнему обнимал меня за плечо, рассказывал, как с друзьями катался на снегоходах и как жарил шашлык в мороз. Редко когда услышишь такие подробности от Ильи.
Плечо горело от его прикосновения, ноги были ватные, но я старалась выглядеть уверенно, словно вот так идти в обнимку с Архангельским, самое обычно для меня дело.
Дина шла рядом с нами, но впереди на полшага — она не собиралась отступать и сейчас мы вместе поднимались на второй этаж, где у нас сидел ректорат.
— Я сама, ладно?
Я обернулась к Илье, который кажется собирался провожать меня до самой двери.
— Конечно! Мы тебя подождем здесь.
Он кивнул на кресла посетителей напротив двери в приемную, но садиться не спешил.
— Все будет хорошо. Он за это ответит.
Я прекрасно поняла, о ком говорит Илья. Одна моя половина хотела лично порвать Князева, Тоньку и Ковальчук на сотни мелких кусков, а другая больше не хотела войны. Она по всем ударит, но больше всех по Дине, которая и так уже пошла против всей своей семьи. И встала на мою сторону даже не зная, кто я для нее.
Ждать особо не пришлось — едва я вошла в приемную, помощник проводил меня в кабинет.
С нашим проректором по работе со студентами я никогда не разговаривала. Она общалась с нашей группой, да и с другими через старост. Я и имя ее не сразу запомнила. Любовь Андреевна вроде. Но в универе ее боялись.
