Фирс посмотрел на девушку хмурым взглядом – черная кошка до сих пор бегала
между ними. Лена закатила глаза:
- Иди уже.
- Все-все, ухожу. Не скучайте.
Наконец за подругой захлопнулась дверь.
- Что с телефоном? – строго спросила Лена.
- Батарейка села, прости.
- Что опять случилось?
Леша подошел к ней. Обнял. Прижался щекой к щеке. Провел рукой по волосам. А
потом тихо попросил:
- Лен… подари мне мальчика. Или девочку. Такую же красивую, как ты.
Это было неожиданно. Слегка пугающе, но безмерно волнительно. Это была самая
щемящая просьба в ее жизни, которая сражала той искренностью, с какой была сказана.
Это было гораздо глубже, чем «я тебя люблю». И не было нужды ей объяснять, что
произошло. Это было написано на его лице, ощущалось в голосе. И ей бы радоваться, чувствуя облегчение, да только слишком волновалась за своего Фирса.
- Конечно, - ответила она ему, смахивая ресницами слезы из глаз и целуя в щеку
любимого мужчину. – С удовольствием.
Эпилог.
Два года спустя.
Сегодня был прекрасный летний день. Сползая с зенита, июньское солнце уже не
так сильно палило, как еще пару часов назад. На легком ветерке шелестела насыщенная
зелень вишни и яблони. В тени деревьев на широком матрасе копошились три карапуза. У
самого старшего, Егора, были голубые глаза и темные волосы – что ни говори, а весь в
отца, в Алана. Средний, Даниил, обещал вырасти кареглазым шатеном. Здесь гены взяли
всего по чуть-чуть от обоих родителей, от Макса и Киры. Самый же младший, Тимофей, имел шевелюру из светлых волос и лучистые глаза – весь в мамку.
«И мой сын», - подумал с улыбкой Леша, глядя на мальчугана в синих
подгузниках, который смотрел на него широко распахнутыми глазами и при этом
обсасывал колесо игрушечного мотоцикла. Пока Лена, Ева и Кира готовили на улице
ужин, а Макс с Аланом копались в гараже, Фирсу поручили самое ответственное задание
– присмотреть за их чадами.
- Неужели так вкусно? – спросило он у Тимки. – А слюней-то, слюней… Лен! –
позвал он свою жену. – Дай салфетку.
- Что у вас тут случилось? – спросила Лена, подходя к ним.
- Мы доедаем мотоцикл, который нам подарил крестный папа Алан. Как думаешь, он не расстроится?
Присев к детям, Лена вытащила изо рта Тимки игрушку и утерла ему слюни.
- Ну что поделать, если он такой вкусный. Может, подарит новый.
- Новый будет уже настоящим, - заметил Фирс, нисколько не шутя.
Лена окинула его сердитым взглядом:
- Рано еще об этом думать.
Посадив сына к себе на колени, девушка обратила внимание и на других детей: убрала волосы со лба Егорки, погладила по спине Даньку, который тянулся к новой
игрушке. Прошел уже год, А Леша до сих пор не мог привыкнуть к новому статусу
Прекрасной Елены - жена и мать. Его жена и мать его ребенка. Он до сих пор не мог на
них насмотреться. Вот они - два родных человечка, наполнившие его жизнь смыслом.
Подавшись вперед со своего стула, на котором сидел возле детей, Леша запустил
пальцы в волосы Лены и припал к ее губам, вкладывая в поцелуй всю свою любовь и
благодарность за то, что она ему подарила. Любимая нежно ответила. Но вот Тимофей, зажатый между ними, начал кряхтеть и отталкивать его назад. Леша был вынужден
отстраниться.
- Не могу поверить, что в лице сына вижу конкурента, - пошутил он, глядя, как
Тимка ныряет в мамино декольте в поисках еды.
Лена тихо рассмеялась.
- Он просто есть хочет, а ты ему мешаешь.
- Между прочим, я тоже голодный, - произнес Леша, четко давая понять тоном и
взглядом, о каком голоде идет речь.
Это вызвало на лице жены смущенную улыбку.
- Давайте по очереди. Самые маленькие вперед.
Леша, конечно же, согласился. Откинувшись на спинку пластикового стула, он с
удовольствием смотрел, как сын припадает к мамкиной груди. Стоило увидеть эту
картину Даньке, как он тоже потянулся к Лене. Фирсу пришлось его ловить на полпути, что карапузу не понравилось, и он тут же расплакался.
- Лена! – раздался голос Киры, которая резала овощи на салат, и которой пришлось
отвлечься и подойти к ним, чтобы взять сына на руки. – Я ведь его только что покормила!
- Так, - вступила и Ева. – Моего там тоже не совращайте.
Тут вовремя прибежала и Ксюша, врезавшись Фирсу в ноги.
- Дядя Филс! Дядя Филс! Там папа плосил пеледать, что зовет тебя к себе.
- Ксюша! Опять ленишься говорить букву «р».
- Мама!.. – на ее манер выкрикнула девчушка. – Я еще маленькая, мне мошно.
- Это кто тебя такое сказал? – поинтересовалась Кира, качая хныкающего сына.
- Кхм, - произнес Фирс, поднимаясь со стула. – Я, пожалуй, пойду к парням.
- Фи-и-ирс? – протянула девушка уже ему вслед.
Как же он обожал своих друзей. Все-таки в этом году Алан предложил гениальную
идею – на лето переехать всем трем семьям жить на его дачу. На природе, подальше от
суеты шумного города, где свежий воздух, покой и тишина. А для их жен это оказался
самый удобный вариант. Так девушки смогли помогать друг другу. Так они меньше
уставали и могли уделять внимание им, своим мужьям.
«Хитрый, однако, жук», - добавил про себя с ухмылкой Фирс, самый счастливый
отец и муж.
Наконец-то все наладилось. Бар – он все-таки открыл его, все-таки воплотил свою
мечту в реальность, не без участия любимой блондинки. И это по-настоящему было
здорово. Его заведение носило название «Дикая Вишня», статус – кафе-бар, и работал с
обеда до позднего вечера, но никак не ночью, что Лену очень радовало. Теперь он раньше
приходил домой. Также там не было никаких полуголых девиц, только строго одетые и
квалифицированные официанты и бармены. А еще раз в неделю, по пятницам, там была
живая музыка – джаз, легкий рок, фолк, хороший поп и прочее. А по субботам проходило
бармен-шоу, из-за которого в этот вечер не было свободных столиков. Это место стало его
вторым домом.
Первым же домом являлась собственная квартира, которую за два года они с
Леной превратили в самое уютное жилище. Теперь его не смущали крохотные трусики на
собственной сушилке. Теперь каждая вещь - будь то оставленная у зеркала помада или
любая детская – все придавала его квартире ту наполненность, которой, казалось, ей
всегда не хватало. Он стал по-настоящему семейным человеком и радовался этому новому
