заглушали проклятья и пожелания сдохнуть.
- Загоните всех, кого можете, в воду группами, следите, чтобы пили воду, - сказала я воинам.
Из замка выбежал, пыхтя от возмущения Валентин Ардо. Он начал что-то говорить, но Алессио вдруг схватил его за шкирку и так посмотрел, не говоря ни слова, что лорд-канцлер замолчал. Я вошла в воду и постаралась пройти подальше, пока не погрузилась в нее по горло. Если все мои усилия сейчас ни к чему не приведут, если силы не хватит на массовое исцеление, меня и моих союзников убьют. Я закрыла глаза и постаралась за воплями и проклятиями услышать озеро.
«Я знаю, что моя надежда хрупка, как тонкий весенний лед. Знаю, что воображать себя целителем, вознамериться излечить тысячи в один день может показаться гордыней, - обратилась я к воде и богам. – Но я не считаю себя целителем. Я только проводник между мощью богов и теми, кто нуждается в помощи. У меня нет дара, никогда не было, но вы вылечили через меня короля и стольких людей. Я прошу вас о чуде».
- Чужеземка! Ведьма! На кол тебя посадить! Прокляла нас всех! А теперь убить хочешь! – слышалось отовсюду.
«Я знаю, что люди боятся меня, но надеются на вас. Я не важна. Важна их надежда. Прошу вас, боги, дать достаточно сил для того, чтобы сделать воды этого озера целебными».
Я простояла, молясь в воде, несколько часов, пока солдаты таскали людей к озеру, загоняли их туда толпами и заставляли пить. Затем они поили водой лежачих. Когда вечером ко мне подошел Алессио, я позволила ему взять себя на руки. Сил двигаться не было, а еще я замерзла. Он вынес меня из озера, донес прямо до спальни, а там за меня взялись Валери и Беа. Они ножницами срезали с меня мокрое платье, и я с наслаждением погрузилась в горячую воду.
На следующий день мы снова вышли из замка, чтобы еще раз провести ритуал, но нас ждал сюрприз: все храмовники города в белых одеждах выстроились перед мостом. Стража нерешительно стояла возле. Теперь уже архиерей, Гамас что-то внушал виссарийцам, те подозрительно внимательно слушали. Я поспешила выйти на мост.
- Архиерей Гамас, вы могли бы помочь вчера уговорить людей выйти к озеру. Где же вы были? Вашего авторитета нам очень не хватало, - поприветствовала я его, не склоняясь и не целуя протянутого перстня.
- Вы не имеете права сгонять народ, как стадо. Это не животные, а люди.
- Сегодня мы продолжим поить людей, - обратилась я к командирам виссарийцев. - И нужно начать сжигать трупы. Сначала напоим людей, потом возьмемся за очистку города. Приступайте.
Но те нерешительно посмотрели на архиерея Гамаса.
- В чем дело? – нахмурилась я.
- Я любезно попросил наших новых союзников дать нам побеседовать прежде, чем вы начнете снова мучить людей. Поскольку народ, ваше величество, готов обратить против них оружие. И тогда начнется бойня внутри столицы. Не думаю, что это наша с вами цель, - ехидно сказал мне архиерей, делая всем знак отойти.
Алессио даже не пошевелился, но я знала, что архиерей при нем всех карт не выложит.
- Алессио, мне нужно поговорить с его преосвященством наедине.
И только тогда верный секретарь нехотя отступил в сторону.
Архиерей Гамас шумно вздохнул, смерив меня взглядом. Я стояла спокойно, но в глубине души жалела, что не попыталась уговорить архиерея Ведотуттора лишить Гамаса сана. Это был серьезный промах. Я дала ему возможность воспользоваться смертью архиерея и захватить власть. Теперь же у Гамаса больше власти. Я не хотела устраивать здесь бойню и заставлять виссарийцев убивать мой народ. Такого мне Генрих не простил бы никогда. Я оказывалась связанной по рукам и ногам. Нужно уговорить Гамаса дать мне шанс излечить людей.
- Ваше преосвященство, я прошу вас уговорить людей войти в озеро. Я пытаюсь исцелить их, пока кровавый мор не распространился на всю страну.
- Он не распространится, - уверенно сказал архиерей Гамас.
- Откуда вы знаете? Стоит кому-нибудь выехать из города, как мор разойдется по всей стране, а если достигнет войска короля…
- Мы следим, чтобы никто не покидал город. И потом… служители храма и истинные верующие в Всевышнее Око не заболевают. Людям просто не хватает веры. Если бы они более искренно верили в учение храма, то не умирали бы, а излечивались, - свысока ответил Гамас.
Я на миг замерла, не веря своим ушам. Предположение было слишком чудовищным, невероятным, но, если учесть, что я догадывалась о связи архиерея Гамаса с заговором черных лилий, то не таким уж оно было нереальным. На что мы готовы пойти ради исполнения своих желаний? Совсем недавно я рассматривала возможность убийства короля, как возможный ключ к желанной свободе. Готовы ли заговорщики пойти на смерти сотен, а то и тысяч людей ради достижения власти? Каким способом Гамас смог заразить город, сейчас не имело значения. Гораздо опаснее было то, что он решал, кому жить, а кому умереть.
- Вы мерзкая жестокая свинья, - прошипела я ему в лицо. – Вы убиваете невинных людей, как же вы можете? Что это за вера такая, если ради нее умирает столько народа? Или вы на власть надеетесь, целитесь выше? Думаете, черные лилии дадут вашему храму больше, чем дал король Генрих?
Архиерей Гамас лишь сдержанно улыбнулся, а в глазах сверкнуло торжество.
- Неверующие не выживут. Это особый мор. Если не молиться Всевидящему Оку, быстро заражаешься и умираешь. Берегитесь, ваше величество.
- Нет, это вы берегитесь. Я разоблачу ваш заговор, вылечу людей, а вас отправлю в преисподнюю, где вам самое место! – я мечтала расцарапать эту сытую довольную морду, но понимала, что бессильна.
- Нет, ошибаетесь. Вы ничего из этого не сделаете. Знаете, почему? Потому что леди Алейна сейчас дожидается меня в храме. И если вы не хотите, чтобы я обратил ее в нашу веру, вы пойдете со мной.
Его выражение лица явно поясняло, что именно он имел в виду под обращением в веру.
- Не надо… - вырвалось у меня.
Архиерей усмехнулся.
- Тогда отложите ненадолго купание в озере. Сходите со мной помолиться в храм. Пусть все думают, что вы просите сил у Всевидящего Ока. Тогда я благословлю вас на исцеление народа. И он сам пойдет за вами. И отпущу леди Алейну, разумеется.
Я понимала, чего он добивается. Снова пытать меня, а то и
