порядки, ликвидировали автономию городов и сельских коммун, цеховые привилегии. Возобладала тенденция к формальному уравнению всего общества перед властью – в сфере закона, суда, налогообложения, что облегчалось унаследованным от Средних веков отсутствием четких, юридически оформленных сословий. Местная централизация шла рука об руку с формированием нового государственно-бюрократического аппарата и с усилением роли двора. Она сопровождалась также политикой протекционизма, которую проводили крупные итальянские государства. Власти Великого Тосканского и Савойского герцогств, Венецианская республика стремились создать на своих территориях благоприятные условия для предпринимательства и торговли, что в первой половине XVII в. еще сдерживало нарастание кризисных явлений, которые в полной мере сказались лишь к концу столетия. Италия все более утрачивала лидерство в сфере международной торговли и банковского дела, откуда ее вытесняли Англия, Голландия, Франция.
Государственная структура и общество
В итальянских республиках прочно закрепился олигархический строй – в органах законодательной и исполнительной власти были представлены только патрициат и нобили, тогда как пополанство – средний торгово-ремесленный слой общества – оказалось практически полностью лишенным доступа к управлению государством. В Генуэзской республике власть олигархии упрочила конституция 1576 г., согласно которой дож не обладал сколько-нибудь значительными полномочиями, а в высших магистратурах были представлены только «старые» и «новые» нобили. Генуэзский банк Сан-Джорджо (Святой Георгий считался покровителем Генуи), ставший одним из крупнейших в Европе, оказывал поддержку местной промышленности, прежде всего текстильной, а тесные торговые связи Генуи с Испанией и через нее с Новым Светом приносили купцам огромные доходы. Генуэзцы прочно удерживали господствующие позиции в финансовой политике Европы начиная с 1557 г., когда при испанском дворе они заняли место немецких финансистов Фуггеров, и до 1627 г. Банкиры Гримальди, Пинелли, Ломинелли, Спинола, Дориа, принадлежавшие к фамильным кланам «старых» нобилей, служили Испании, покупая американское золото и серебро, которое в свою очередь продавали другим европейским государствам с большой выгодой для себя.
Генуэзский опыт, по словам Ф. Броделя, на протяжении трех четвертей столетия позволил купцам-банкирам Генуи посредством управления капиталами и кредитами стать распорядителями европейских платежей и расчетов[27]. Они организовали денежные ярмарки, которые сначала проходили в Безансоне, а с 1579 г. – в Пьяченце. На этих ярмарках играли не только купцы, но и феодалы из разных стран Европы, ссужая деньги генуэзцам и рискуя вместе с ними. Банкротство Испании в 1596 г. принесло им огромные убытки. Впрочем, и после государственного банкротства Испании в 1627 г., которое весьма дорого обошлось генуэзцам, ее купцы-банкиры не вышли из дела, а, наоборот, активизировали свои финансовые операции уже в самой Италии – в Риме, вытесняя банкиров Флоренции, в других городах, а также в феодальных владениях князей. Финансовая состоятельность Генуэзской республики, опиравшаяся на банк Сан-Джорджо, куда вкладывали свои капиталы многие купцы-банкиры, позволяла поддерживать промышленное производство, прежде всего текстильное (Генуя славилась выработкой дорогих парчовых тканей), и устойчивый уровень благосостояния среднего слоя общества.
Венецианская республика, несмотря на утрату большинства островов в Средиземном море (Крита, Кипра и многих мелких островов), а также на сложности, которые она стала испытывать во внешней торговле в связи с изменением мировых торговых путей, оставалась на протяжении всего XVII в. политически стабильным и процветающим государством. Высшим органом власти Венеции по-прежнему был Большой совет (включал около 2 тыс. человек), членство в котором пожизненно принадлежало мужчинам из патрицианских семей старше 25 лет. Большой совет принимал законы, регулирующие все стороны жизни республики, – от торговли на Терраферме, строительства флота и снаряжения морских торговых караванов до управления входившими в состав республики территориями. Члены Большого совета избирали дожа и все главные органы исполнительной власти – Сенат (около 300 членов), Совет сорока, Совет десяти и ряд других магистратур. Должность дожа была пожизненной и имела лишь представительный характер: он председательствовал на заседаниях Большого совета, Сената и других высших магистратур, принимал послов, возглавлял торжественные процессии, в которых участвовали члены всех властных структур республики. Ремесленные цехи, как и прежде, не имели политических прав, во главе их стояли назначенные Большим советом администраторы, контролировавшие всю производственную деятельность отрасли.
Венеция блистала красотой патрицианских палаццо и в то же время была привлекательна для простого люда, находившего работу на судовых верфях, на судах и в разных сферах городских служб. Население города росло, достигнув к 1600 г. 151 тыс. человек. Всепроникающий контроль государства, порождавший четкую организацию всех властных структур республики, поддерживал необходимый порядок и в самом городе, и во всех владениях Светлейшей. Престиж государства оставался высоким и по-прежнему ассоциировался только с патрициатом. Однако в XVII в. государственная служба для немалого числа патрицианских фамилий начала утрачивать свою былую привлекательность – более доходным становилось землевладение, все большее распространение получали занятия сельским хозяйством и жизнь не в многолюдном, хотя и прекрасном городе, а на виллах, число которых продолжало расти.
К концу столетия стали нарастать трудности в международной торговле, где венецианские товары, особенно шерстяные ткани и корабли, не выдерживали конкуренции с более дешевыми английскими и голландскими товарами, что влекло за собой падение производства (закрылись многие сукнодельческие мастерские, сокращалось число рабочих, занятых на верфях); республика утратила большинство своих владений в Восточном Средиземноморье. Самой серьезной потерей стал остров Крит, крупный центр международной торговли, отошедший в 1669 г. к Турции после неудачной войны. Следствием всех этих процессов стало резкое падение доходов казны и заметное понижение прежде достаточно высокого уровня благосостояния основной массы населения, что лишило Светлейшую престижа как самого благополучного и процветающего государства Италии.
В государствах монархического строя – Великом Тосканском и Савойском герцогствах, а также в испанских владениях (Неаполитанском королевстве и Миланском герцогстве) в XVII в. сложилась система единоличной власти, близкой к абсолютной монархии. Огромную роль в этих государствах играл обширный бюрократический аппарат, подчиненный непосредственно правителю, который назначал всех высших чиновников. На политику герцогов, как и испанских наместников, заметно влияло окружение – многочисленный иерархически упорядоченный двор. Если бюрократия пополнялась преимущественно выходцами из средних слоев, то прослойка придворной служилой знати формировалась из представителей старых аристократических фамилий и новой титулованной элиты. В Неаполитанском королевстве и других государствах (кроме республик), как и прежде, широко практиковалась продажа дворянских титулов и званий богатым купцам и чиновникам. Роль дворянства в общественно-политической жизни Италии в XVII в. резко возросла. Это определило и его престиж как законодателя вкусов в стиле жизни, и его усилившееся влияние на развитие культуры.
В системе местного управления продолжался начавшийся еще в ХVI в. процесс так называемой рефеодализации, когда верховные правители широко практиковали предоставление титулованной знати феодов с разного рода привилегиями, связанными с судебными и административными правами, сбором налогов и пошлин. В отличие от прежних времен, когда дворянство обращалось и к
