Искра
21–24 мая 1774 г.
Фаунтерра и окрестности
Сад Люмини был прекрасен. Он располагался на холмистом западном берегу Ханая. Талантливый мастер устроил сад с таким расчетом, что с верхушки каждого холма открывался великолепный и всякий раз новый вид: то аллея цветущих сиреней, то пестрый узор фонтанов и клумб, то пруд в окружении плакучих ив, или девственный луг, усеянный скромными горными цветами. На возвышенностях стояли беседки из мрамора или резного дерева, в которых можно было отдохнуть и насладиться зрелищем. Множество родников, ручейков, фонтанчиков наполняли воздух уютным журчанием; в некоторых источниках вместо воды текло вино — молодое и легкое, как выяснила Мира, набрав его в ладошку. Кроме аллей и дорожек, сад Люмини изобиловал мостиками и пещерами-туннелями, так, что можно было пройти его сотней разных путей, и почти невозможно было угадать, в каком месте окажешься, свернув за поворот.
Сад цвел и благоухал. Северная азалия разливалась по холмам, сплетаясь в диковинные орнаменты небесно-голубого, кораллового, малинового, фиолетового цвета. Каждая клумба имела свое настроение: одна казалась тихой и умиротворенной, другая — мечтательной, иная — воинственно страстной, вон та — величавой, как сама Фаунтерра, а эта — распутной… Под стать настроению цветников, на многих аллеях звучала музыка.
Несмотря на все великолепие, сад Люмини не был многолюден — прогуливались лишь дворяне, купеческие старшины и редкие священники. Мира знала причину этому: в дни цветочного праздника входная цена поднялась до заоблачных высот и составила две елены — шестьдесят четыре агатки. На Севере за такие деньги можно купить дойную корову, да еще месяц безбедно прожить на остаток. Мире не пришлось оплачивать вход: это сделал за нее Итан. Когда леди Сибил швырялась золотом, заказывая девушке роскошные платья, Мира не особенно переживала — графиня была богата и не считала денег. Сейчас же Мире стало неловко, подумалось: каково жалованье дворцового секретаря? Конечно, спросить Итана об этом было бы оскорбительно. Но, судя по его костюмам — строгим, опрятным и лишенным любых излишеств, — секретарь держал на учете каждую монету.
Итан оказался предупредительным и галантным кавалером — даже излишне предупредительным, на вкус Миры. Он подавал ей руку всякий раз, как ступали на лестницу; старался не утомлять ее ходьбой и выбирать дорожки в обход холмов; часто спрашивал, не устала ли миледи, не озябла ли, не желает ли постоять и послушать музыку, или выпить вина, или еще чего другого. В конце концов, Мира сумела убедить его в том, что если чего-нибудь пожелает, то сама скажет об этом.
Помня вчерашние сложности в общении, девушка выбрала другую тактику. Она не забрасывала Итана вопросами, а скромно помалкивала, как и подобает молодой леди. Итан быстро понял, что ответственность за ход беседы теперь лежит на нем, и принялся развлекать Миру рассказами. Он поведал несколько любовных историй из тех, что девушка уже слыхала от леди Сибил. На этот раз Мира попыталась разобраться в них и запомнить, но не преуспела. Истории оказались слишком уж похожи одна на другую, влюбленные юноши были неизменно горячи, безрассудны и охочи до поединков, а девицы — красивы, томны и несчастны. Никто из персонажей принципиально не желал пользоваться умом, а поступал лишь "по велению сердца" — иными словами, по-дурацки. Неудивительно, что все заканчивалось трагедиями. Итан показал Мире мостик, с которого бросилась в обрыв пара влюбленных, поляну, где кто-то кого-то заколол насмерть, пруд, в котором утопилась некая девица…
Опасную тему покушений и заговоров они не затрагивали. Девушка наслаждалась великолепием сада, нежилась в лучах весеннего солнца, радовалась чудесным цветочным ароматам, с удовольствием слушала красивую речь спутника. Она чувствовала себя прекрасно и без мыслей об убийствах.
Нередко, разминувшись с кем-нибудь из дворян, Итан принимался рассказывать Мире о встреченном человеке.
— М…маркиза Руэна Жанна Людмила рода Людмилы, из Абервилля. Унылая особа с небольшими владениями. Всегда окружена облаком печали.
— Александр Кимберли Марта, виконт Блэкстоунский — столичный прощелыга, проматывает отцовское состояние, оч…аровывая наивных девиц. Будьте с ним холодны, миледи.
— Вот Барон Р…редлейк из Надежды с супругой и альтессой. Редкая манера — выходить в свет с обеими дамами сразу. Очевидно, барон либо слишком занят, либо чересчур хвастлив.
— А вот…
— А это…
Круг знакомств Итана среди столичной аристократии был, казалось, безграничен. Мира слушала его сперва с любопытством, затем с удивлением, в конце — с восхищением.
— Не могу поверить, что вы знаете всех этих людей!
— Такова служба, миледи. В ходе приема владыке могут понадобиться сведения о визитере, и долг секретаря — предоставить ему их.
— Вы знакомы со всеми вельможами Фаунтерры?
— Почти со всеми, миледи. И к…роме того, с первыми семействами герцогств и графств.
— И кто из этих людей — ваши друзья?
— Никто, миледи. Я — чиновник на государственной службе. По мнению феодалов, такие, как я, недостаточно благородны. Наши имения невелики, наши титулы зачастую символичны, мы живем на жалованье, а не на доходы с городов и деревень. Многие из нас не ведут свой род от Праматерей. Первородные поддерживают знакомство с нами, но дружить… Знаете, как зовут нас феодалы? И…императорские собачки.
Мира хихикнула. Заметила, как помрачнел Итан, и спросила:
— А как вы называете нас, первородных?
— Простите, миледи… — секретарь стушевался.
— Ну же! Мои ладони по-прежнему открыты. Скажите! Даю слово, что не обижусь.
— И…ндюки.
Девушка рассмеялась.
— Метко!
— Н…но не вы, миледи, — вставил Итан. — Вы так…
Он запнулся, Мира подняла бровь:
— Дружелюбна?
— Я х…хотел сказать, вы добры и снисходительны. Говорите со мною, будто на равных.
— Если на равных, то это дерзость с моей стороны — ведь вы намного умнее меня.
Итан покраснел и не нашелся с ответом.
Мира увидела в отдалении примечательную пару: рослого плечистого мужчину в дорогом камзоле гвардейского покроя и ажурную грациозную девушку, что была на добрый фут ниже своего спутника. Итан проследил взгляд Миры и воскликнул:
— О, миледи, хорошо, что вы обратили внимание! Эти двое — видные персоны. Сир Адамар Сюзанна Элизабет рода Янмэй — кузен владыки, славный рыцарь. А с ним леди Ребекка Элеонора Агата рода Янмэй — лучшая наездница империи и одна из самых высокородных невест.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
