– Выпей вина, – сказал Янош. – А впрочем, как хочешь. Хотя, насколько мне известно, для того чтобы получить наши знания, им нет нужды подливать нам что-нибудь наркотическое в напитки или спаивать. К тому же я бы рекомендовал нам обоим есть и пить как можно больше, поскольку условия содержания могут вскоре здорово измениться.
Я напился, вдруг почувствовав охватившую меня жажду, и еще раз наполнил бокал. Затем подошел к одному из окон и выглянул наружу. Наши апартаменты, наша тюрьма располагалась прямо над водой, далеко внизу видна была белая полоса прибоя, бьющегося о камни стены.
– На окна наложены заклинания?
– Естественно. Хотя это перестраховка. Ведь у тебя же с собою нет пары припрятанных крыльев.
Я обернулся и выдавил улыбку. Это тяжкое испытание, и я не сомневался, что будет еще тяжелее, однако его можно будет слегка облегчить, если отыскивать во всем смешную сторону. У меня было множество вопросов, и я решил задать их сразу.
– Следует ли нам соблюдать осторожность в разговоре друг с другом?
– Да, в разумных пределах. Я бы не стал, к примеру, вдаваться в подробности относительно… нашего совместного приключения. Но в общих чертах обсуждать не возбраняется. Я сотворил заклинание, которое позволяет любому подслушивающему нас услыхать лишь невнятное чтение молитв, которое я заучил в детстве. Но это в случае, если архонты не применят против меня даже свои особые малые заклинания, против которых мне не устоять и большую часть которых я не смогу нейтрализовать. Я уже ощущал на себе пару раз и великое заклинание, хотя кто почувствует, что заклинание на самом деле великое? Например, нет ничего невозможного в том, что я окажусь монстром, сделанным архонтами. И ты должен гадать, настоящий я человек или злой гомункулус, вызванный к жизни их могуществом. Но если и дальше продолжать в том же духе, то можно и с ума сойти.
– И они позволяют тебе заниматься твоим… увлечением? – подивился я, воспользовавшись безобидным термином, который я запомнил с детства, когда впервые понял, что брат мой, Халаб, занимается чем-то запрещенным.
– Позволяют? Это немного не то слово. Не могут же они наложить вообще запрет на колдовство, иначе им придется блокировать и собственные заклинания. Но они могут наложить особые запреты, чтобы я не мог вспомнить какое-то определенное заклинание, с помощью которого избавляются от цепей или открывают двери.
– Примерно так же, как вы с Кассини утратили память на магию во время путешествия… в другое место?
– Слава богам, их заклинание не оказалось вечным. Но они пытались. Извини, если я не очень внимателен к тебе или слишком погружен в собственные мысли. Но…
Что-то щелкнуло в стороне, что-то мелькнуло, и в стене внезапно открылась магическая дверь в темную комнату, и я увидел там людей, тела которых были покрыты черными ранами – следствием жестоких пыток. И тут же вновь на этом месте оказалась глухая стена.
– Вот пример того, что я назвал малыми заклинаниями, – сказал Янош. – Все они направлены на то, чтобы вымотать нас и сокрушить нашу стойкость. Есть и другие заклинания, окружающие это помещение: вызывающие бессонницу, вспыльчивость, чувство тоски, подавленность и различные неприятные, болезненные, хоть и несмертельные недуги – это все загоняет человека в угол.
– Должно быть, ты уже далеко продвинулся в изучении магии с тех пор, как я впервые узнал о твоих тайных занятиях, – сказал я, сам удивляясь, откуда у меня берется хладнокровие обсуждать такие вещи, находясь в ловушке безжалостного врага.
– Спасибо, но только я не ощущаю от этого гордости. Сейчас моих сил хватит разве что на комариный укус, если сравнивать с силами архонтов. А может быть, организм сам сберегает свои силы для того момента, когда на нас обрушатся всей мощью.
– Ты сказал, что уже дважды испытал на себе то, что ты назвал великими заклинаниями. На что они похожи, чтобы я мог подготовиться?
– Оба раза это было отвратительно. Первое, более терпимое, представляло из себя разгульный танец дьяволиц, юных и прекрасных ведьм, входивших в мои сны и обещавших стать реальностью после того, как мы совершим несколько действий сексуальной магии. Все, что я мог ответить, так это то, что в других землях и не такое колдовство, видывал. Так что мне удалось выдержать их атаку без большой борьбы, убедившись, что такие истории хорошо спасают хотя бы часть души. В общем, видение исчезло. Вторая попытка была более опасной и началась с различных малых заклинаний, но сотворенных мощью настоящего мастера-воскресителя. Меня охватила депрессия, злоба на всех и вся, включая меня самого. Я ощущал себя совершенным неудачником.
– На это же, – осмелился я предположить, – нацелены и те малые заклинания, которые, как ты сказал, окружают нас.
– Не совсем, – сказал Янош. – Есть небольшая разница. В великом заклинании я ощутил еще и огромное разочарование от того, что я не сделал в жизни ничего путного. Не люди и боги вступили в заговор, чтобы лишить меня моей славы, а я сам все испортил, будучи ничтожеством. – Я понимал, что такое заклинание в самом деле могло убить гордого Яноша. – Наконец я дошел до того, что решил покончить с собой. Не от физической боли, а от морального разочарования.
– Что ж, это заклинание сильно, – сказал я. – Но не понимаю, каким образом оно могло способствовать получению информации о… предмете поисков. Хуже того, ты же мог умереть, и тогда знания вообще были бы утеряны.
– О нет. Наверняка у них уже были готовы контрзаклинания, и, может быть, даже под окнами были развешаны настоящие сети, если бы я решил выброситься. То же самое касалось ножей или веревок от портьер. К тому же я чувствовал, что за мной наблюдают. Я не могу точно описать воздействие заклинания. Видимо, предполагалось, что перед тем как показать миру нос, я оставлю полное описание того, что им требовалось.
– Далекие Ко…
– Именно так.
Я понял и содрогнулся. Это на самом деле был хитроумный прием, и я сильно сомневался, что смогу устоять, учитывая мои многочисленные слабости.
Я сменил тему беседы и спросил, почему он полагает, что наши условия содержания вскоре изменятся и поэтому надо хорошенько есть и пить. Наверняка ведь архонты и их воскресители позаботились о том, чтобы над этим местом висели заклинания, не позволяющие предвидеть будущее. Или я вообще не должен задавать такой вопрос? Янош ответил, теперь даже улыбаясь, что он вовсе и не предвидит будущее, а просто знает, что таков порядок обычной допросной процедуры, которая принята повсеместно и в уголовных делах, и в политических, и в магических. Для начала заключенному предоставляется прекрасная пища и вино и любезное обхождение, но с обязательным напоминанием, что другие содержатся совершенно иначе, и потому заключенный инстинктивно начинает сотрудничать, дабы избежать каких-нибудь чудовищных пыток и лишений.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
