С первого взгляда этот темноволосый мужчина с лёгкой проседью на висках почем-то показался ей приятным и участливым. Увидев напуганную бледную девушку в коридоре дежурки, он тут же пригласил её в свой кабинет и даже предложил коньяк для успокоения расшатанных нервов. В его светлых голубых глазах Але виделось настоящее участие и какая-то теплота. Судя по внешности, этот Игорь Иванович был ровесником её отца, поэтому и к ней самой отнёсся как-то по-отечески.
Чуть успокоившись Аля без задней мысли легко выложила ему всё, что знала о произошедшем сегодня в парке, а так же о событиях, послуживших причиной всей этой драки. Он внимательно всё выслушал, а его коллега бегло записал её рассказ на какой-то бланк. Обстановка была вполне доверительной и даже дружелюбной… ровно до того момента, пока Алина ни заикнулась о необходимости отпустить Жаркова.
Как только она это сказала, лицо капитана мгновенно помрачнело и будто бы закрылось, а в глазах появился стальной холодный блеск. Девушка тут же решила, что у него явно есть какие-то личные счёты к её Артёму. А в памяти вспыхнула как-то брошенная Тёмой фраза, что ему ни в коем случае нельзя попадать в полицию, иначе будет катастрофа.
И вот, он в отделении… в камере… и во всём этом виновата только одна она.
- Игорь Иванович, прошу вас, поймите меня, - продолжала настаивать девушка. - Он не виноват! Я же рассказывала… мы спокойно ехали через парк, а там эти. Они хотели отобрать мой велосипед, а потом всё закрутилось ещё круче. Тёма просто не мог поступить иначе.
- Слушай, девочка, - начал капитан хмурым тоном. - Этот твой несчастный благородный рыцарь уложил троих рослых мужиков. Двое из них в больнице, остальные вместе с ним в камере. И их показания в корне отличаются от твоих.
Он поднялся из-за своего стола и пошёл к выходу из кабинета, явно намереваясь таким образом закончить этот разговор. Но Аля тут же подскочила на ноги и перегородила ему дорогу.
- Вы не понимаете! Они все врут, чтобы себя выгородить! Думаете, человек в здравом уме стал бы нападать в тёмном парке на четверых гопников?! Да это бред!
Она всеми силами старалась сдержать рвущиеся наружу эмоции. В горле давно стоял жуткий ком, а всё тело ощутимо трясло. Но Аля никак не могла оставить всё как есть и просто уйти.
Хмурый капитан внимательно посмотрел на замершую перед ним девушку. В её больших глазах цвета тёмного неба, освещённого вспышкой молнии, стояли старательно сдерживаемые слёзы. Казалось, она даже не заметила, что схватила его за край форменной рубашки, и что руки её при этом дико дрожат. Она действительно и всем сердцем переживала за этого олуха - Жаркова, и уж точно не собиралась сдаваться.
Вообще, Игорь Иванович, на самом деле прекрасно знал и Артёма, и его тягу к дракам. Он уже и сам не мог припомнить сколько раз того привозили сюда именно на его дежурстве. Арт с непробиваемым пофигизмом выслушивал нравоучения сотрудников отделения, и всё равно делал по-своему.
И всегда, стоило лишь драчуну Тёмочке попасть за решётку, его забирали после первого же звонка. Вот только в прошлый раз видимо случилось что-то невероятное, и этого золотого мальчика оставили ночевать в камере. А когда наутро за ним явился отец, всем стало понятно, что терпение родителя подошло к концу.
Теперь же, если всё пойдёт так как началось, и те, кто в настоящий момент находились в больнице решат обратиться с заявлением - с учётом всех его прошлых “заслуг” Жаркову может грозить около пяти лет, и никакой “условкой” он уже не отделается.
И всё же, было во взгляде этой девочки что-то такое, настоящее… искреннее, что умудрилось пробудить в ледяном сердце капитана при исполнении каплю сочувствия. Он осторожно убрал её руки от своей одежды и снова усадил бледную Алину на стул. Сам же налил ей стакан воды и сел напротив.
- Понимаешь, девочка, - начал он спокойным тоном, будто объяснял элементарные истины маленькому несмышленому ребёнку. - На этот раз твой Жарков вляпался по полной программе. Он покалечил четверых взрослых мужиков, причём один из них до сих пор без сознания. А это статья… и теперь ему светит реальный срок.
- Но он ведь только защищался, - голос девушки окончательно сел, а по щекам всё же покатились дорожки из слёз. - Он не виноват. Одного я вырубила… бутылкой. Я же говорила.
- Мы во всём разберёмся, - ответил капитан. - Но на тебя вряд ли кто-то заявит. А вот ты сама, если хочешь помочь этому недоумку Жаркову, можешь написать встречное заявление. Да только чтобы у твоих слов появились подтверждения, нужны свидетели. А их нет!
- А вдруг есть?! Может кто-то что-то видел?! - сам того не подозревая, сидящий напротив мужчина дал ей надежду. Он фактически рассказал, как действовать, и Аля решила, что сделает всё возможное, чтобы вытащить Тёму из этой ситуации.
- Вот если найдёшь таковых и приведёшь сюда, тогда будет другой разговор. А пока я вынужден верить словам большинства.
- Я найду! Обязательно найду свидетелей! Ведь не может быть такого, чтобы во всём парке не нашлось хотя бы одного прохожего, который что-то слышал, - выпалила она с воодушевлением.
- Вот и иди, - на лице капитана снова появилась добрая улыбка.
Аля тут же подскочила на месте и ринулась к двери, но, уже схватившись за ручку, вдруг остановилась.
- Простите, Игорь Иванович, - сказала она, оборачиваясь. - А можно мне с ним поговорить. Хотя бы на минуточку… На несколько секунд. Мне это необходимо…
- Ладно, - отозвался тот, уже догадываясь, что она так просто не отстанет. - Пошли. Но только на минуту.
Алина просияла и тут же, виновато опустив глаза, вышла из кабинета вслед за мужчиной.
Вообще, всё случившееся до сих пор казалось ей каким-то страшным сном. Вся эта драка, полиция, скорая… воспринимались девушкой как что-то нереальное, и происходящее с кем-то другим. Не с ней! Нервное напряжение её настолько зашкаливало, что Аля с трудом могла думать. Сейчас она действовала скорее на инстинктах, чем осознано. Но единственное знала точно - она ни за что не сдастся.
***
Камера… опять. Эти ненавистные обшарпанные стены, облезлые лавочки… решётка на единственном крошечном окошке под самым потолком. Да и соседи с прошлого раза не сильно изменились, вот только теперь почему-то воспринимались уже не так враждебно. И сидящий в другом углу бомж казался всего лишь грязным несчастным человеком, у которого в этой жизни и осталась-то только сама его жизнь, да и ту он бы сам дорого не оценил. В соседней камере, расположенной напротив через узкий коридор, сидели две разодетые размалёванные девицы крайне вызывающего вида.
