Наконец, всё стихло, и пестрая делегация направилась осматривать результаты стрельбы. Земля вокруг ДЗОТов была сплошь изрыта следами от шрапнельных пуль и перепахана неглубокими воронками. Это была картина тотального разрушения и уничтожения. Окажись здесь кто при обстреле, шансов остаться в живых у него не было бы даже теоретических. Но стоило только спуститься в закопанные в землю деревянные срубы ДЗОТов, прикрытые сверху тремя накатами бревен и полутора метрами камней и земли, как картина менялась кардинально. Внутри царил полный порядок, как будто и не было никакого жестокого обстрела, изрывшего всю землю там, снаружи, страшными оспинами. Кондратенко вышел из ДЗОТа, улыбаясь - ему явно начинали нравиться эти укрепления.
А вот построенный рядом однонакатный блиндаж, лишь немного присыпанный сверху землей, хоть и выдержал попадания десятков шрапнельных пуль, был пробит поставленным "на удар" шрапнельным снарядом. Это стало самым лучшим доказательством против тех, кто утверждал, что предложенные советниками укрепления требуют слишком много материалов и трудозатрат. Что и обычных блиндажей и укрытий хватит, а советник перестраховывается... Теперь, глядя на проломленные бревна, Вервольф только улыбался - все эти армейские "экономисты" были посрамлены самым наглядным образом и должны будут надолго замолкнуть.
Через полчаса, когда все вернулись на пригорок к артиллерийским позициям, начался второй этап испытаний. На этот раз стрельба велась из старой 3,42 дюймовой полевой пушки. Несмотря на то, что пушка эта была во многом уже устаревшей и заметно уступала новой трёхдюймовке в скорострельности (из-за поршневого затвора и раздельного заряжания), у неё было одно очень важное преимущество - в боекомплекте этих пушек были фугасные снаряды. После первого выстрела орудие, не в пример новой трехдюймовке, очень высоко подпрыгнуло, сбивая прицел и, не смотря на наличие упругого сошника на лафете, откатилось назад почти на полметра. Да по-другому и быть не могло - орудие не имело ни противооткатных устройств, ни накатников - только каучуковые буфера на оси колёс да упругий сошник, которые лишь частично гасили отдачу при выстреле. Снаряд взорвался с небольшим недолетом, подняв фонтан земли. Разлетающиеся осколки противно и коротко взвыли.
Расчет, сноровисто подкатил орудие на место и, проворно загнав сначала снаряд, а потом и картуз с пороховым зарядом в ствол, откорректировав прицел, выстрелил. Этот снаряд, очевидно из-за того, что линия прицеливания сбивается при выстреле и подскоке орудия, лег с перелетом. Только третий накрыл один из ДЗОТов, образовав на холме его каменно-земляной подушки намного более заметную воронку, чем трёхдюймовая шрапнель. Израсходовав три десятка снарядов и перепахав не только холмы ДЗОТов, но и всю прилегающую территорию, ибо рассеивание при стрельбе получалось намного большим, чем у новенькой трёхдюймовки, старое орудие замолчало. Вновь наступило время осмотра укреплений, на этот раз - после более серьёзного испытания. Обходя местами ещё дымящиеся воронки, Вервольф вместе с остальными подошел к укреплениям. На месте блиндажа, поврежденного ещё при первом обстреле, теперь была лишь наполовину засыпанная толи яма, толи воронка, из которой вверх торчали обрубки перебитых и поломанных бревен. Входная траншея в один из ДЗОТов также получила прямое попадание и была серьезно повреждена и частично засыпана землей. Но, войдя внутрь ДЗОТа, первое, что увидел Вервольф - это был восторженный взгляд Кондратенко, неторопливо проскочившего впереди всех. Укрепление выдержало и это испытание. Видя, что офицерам генеральского штаба тоже неймется поглазеть на результаты испытаний, Вервольф быстренько вынырнул наружу, освобождая место в маленьком помещении для других.
На вопросительный взгляд Ильи он только молча поднял вверх большой палец и улыбнулся. Укрепления выдержали экзамен. Значит, теперь главное - не упустить время, чтобы уже в апреле позиции на перешейке были полностью оборудованы для длительной обороны. Солнце оранжево-красным шаром уже висело над западным горизонтом. Время летело неумолимо - пришла пора выдвигаться к ждущему совсем рядышком, на станции поезду и - в Артур!
Что ж! Сегодняшний день явно прожит не зря. С самого утра, в Дальнем, на совещании у Сахарова, они определились с имеющимися в наличии ресурсами для организации его надежной обороны с моря. То, чего не хватало, должны были доставить представитель КВЖД и Тифонтай. Они аккурат успели всё разложить по полочкам к моменту прибытия в Дальний специального поезда Корпуса особых советников ЕИВ, который Вервольф отпустил в Артур ещё вчера. Теперь, следом за вице-адмиралом Модусом, из его вагонов на перрон Дальнего высыпал почти весь цвет штаба генерала Кондратенко во главе с самим Романом Исидоровичем. После беглого ознакомления с началом работ по железнодорожным батареям и секретному поезду в мастерских, куда ещё вчера загнали площадки и вагоны под переделку, после изучения наличных ресурсов, они, в сопровождении офицеров расквартированного поблизости шестнадцатого полка, прибывших под началом своего командира полковника Раздольского, направились в предгорья, намечать места для строительства береговых батарей, маршруты для прокладки железнодорожных веток и строительства небольших баз легких патрульных кораблей в бухтах Меланьхе и Лахутань. Предстояло построить закрытые позиции для двух десятидюймовых и двух шестидюймовых батарей. И всё это - в гористой местности. В каменистой почве. Объем работ был огромным, но вполне осуществимым, если приложить должное усердие и старание...
Вернувшись в Дальний, расположились для короткого обеда в ресторанчике у Тифонтая. Учитывая начавшийся Великий пост, к столам были поданы шикарные рыбные и постные блюда - суп из угря с горохом, запеченный карп, пельмени с грибами... На последние особенно налегал человек, на плечах которого красовались золотые погоны с двумя черными орлами - Илья не очень любил рыбу, а если сказать точнее - то совсем её не любил (разве только красную и только копченую), посему пельмешки оказались как нельзя кстати. Жаль только, что времени насладиться всем этим кулинарным великолепием было очень мало - до заката оставалось три часа, а ещё нужно было добраться к месту намеченного на сегодня испытания новых укреплений...
И вот сейчас, глядя из окна поезда на заходящий за Тафашинские высоты огненный диск солнца, Вервольф, наконец, смог слегка отстраниться от напряжения и суматохи двух последних дней. Пока что всё идет по плану...
Хотя нет, не всё - ибо краем уха он уже слышал начавшееся обсуждение итогов сегодняшних похождений. Илья уже начинал тихонько спорить с Кондратенко и склонившимися рядом над картами полковниками Науменко и Григоренко. В поезде КОС ЕИВ имелся специальный вагон для проведения совещаний, переделанный из вагона-ресторана, только вместо множества маленьких столиков тут теперь стоял один длинный стол, отчего вся обстановка больше напоминала теперь кают-компанию корабля, чем вагон Российской императорской железной дороги... И вот теперь на этом столе лежали несколько карт Талиеванского залива и окрестностей Дальнего. Илья что-то помечал на них карандашом, начальник штаба или инженер-полковник что-то ему возражали и ставили какие-то свои отметки. Отсюда до Артура - около часа езды, - пронеслось в голове у Вервольфа, - и если этих умников вовремя не остановить, то они мне всю карту исчеркают!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
